Если сильная централизованная власть могла в большей мере обеспечить русскому купечеству «чистый путь» в «заморье», чем правители отдельных русских земель периода политической раздробленности, то та же сильная власть была нужна купечеству и для защиты его экономических интересов и политических прав в других странах. В договорах Новгорода с разными государствами и городами Запада XIV–XV вв. постоянно встречаются требования о возврате новгородским купцам задержанного товара: «тот товар, что был задержан у новгородских купцов в немецких городах, немцы должны вернуть новгородским купцам и дать свободно вывезти»; новгородские купцы «жаловались, что у них взято много товара и что Орден его взял в своей собственной земле»; «а что будет новгородского товара пойман, где бь не был…а то доведаетче местерь [ливонский магистр] или его кумендери новгородчкого товара в своей земли, а то ему отдати, по хрестному челованью»[1446].
В договорных актах имеются условия о том, чтобы иноземные власти брали на себя защиту новгородских купцов от возможных насилий: «…А князю магистру [Ливонского ордена] и его комтурам, честным людям, в своих землях и в своих городах блюсти новгородца, как своего немца, с обеих половин без хитрости по крестному целованию», «и немцам не чинить никакого насилия над новгородцами и не сажать их в поруб и в погреб без суда, с обеих сторон, по крестному целованию, без хитрости»[1447].
Наконец, всячески подчеркивается, с одной стороны, что суд в Новгородской земле над немецким купцом должен производиться на основе «новгородской пошлины» (местных правовых норм), с другой стороны, что новгородец, судимый в ливонских и других городах за пределами Руси, должен пользоваться теми же правовыми гарантиями, что и немецкий купец.
Весьма интересно, что все перечисленные (а также и многие другие) требования новгородского купечества, предъявляемые Ганзе, Ливонскому ордену, Юрьевскому епископату и т. д., близки к требованиям, фигурирующим в дипломатической переписке московского правительства с Литвой, Крымом и т. д. Такое совпадение можно объяснить как известной общностью интересов купечества разных русских городов, так и близостью тех правовых норм, которыми эти интересы охранялись. А тем самым еще раз отчетливо выступает роль города в процессе формирования русского централизованного государства.
§ 12. Горожане как особый разряд феодального общества. Гости. Суконники
В источниках XIV–XV вв. довольно часто употребляется термин «горожане» — «гражане» — «град», обозначающий население городов в противоположность сельским жителям — крестьянам. Так, когда в 1318 г. в Тверь привезли тело убитого в Орде князя Михаила Ярославича, «…изыде весь град в сретение ему», «бояре же и вси людие плачь велеи сътвориша»[1448]. Следовательно, в понятие «град» летопись включает, с одной стороны, бояр, с другой — «людей», т. е., очевидно, основное торгово-ремесленное население Твери.
Более детально летопись перечисляет разряды городского населения под 1389 г. в рассказе о смерти великого московского князя Дмитрия Ивановича Донского: «И плаката над ним князи, бояре, велможе, епископы, архимандриты, игумены, попове, дьякони, чернорисци, и весь град от мала и до велика»[1449]. «Весь град» — это все жители города: светская и духовная феодальная знать, рядовое духовенство (черное и белое), посадские люди.
Интересно сопоставить приведенный летописный текст с рассказом летописца о погребении Ивана Калиты: «И плакашася над ним князи, и бояре, и велможи, и вси мужи москвичи, игумени, и попы, и диакони, и черньци, и вси народи, и весь мир христианьскыи, и вся земля Русскаа»[1450]. В двух разбираемых местах летописи находим четыре понятия: «весь град» (в данном случае — Москва); «вси народи» (это, очевидно, люди всех сословий); «весь мир христианьскыи» (очевидно, все православное сельское население, поскольку о нем говорится после упоминания «мужей» — «москвичей»); «вся земля Русскаа» (весь русский народ как этническое целое). Таким образом, «град» выступает здесь как совокупность жителей города, принадлежащих к разным сословиям. Так же как и «мир христианьскый» (крестьянский, сельский), городской «мир» представляет собой органическую часть «Русской земли».
Понятие «град» хорошо раскрывается также в результате сопоставления летописного текста 1389 г., касающегося похорон Дмитрия Донского, со статьей 1354 г., в которой речь идет о погребении митрополита Феогноста: «и бысть на провожение его владыка володимерьскыи епископ Алексии, и епископ волыньскыи Афонасии, и вси игумени, и попове, и диакони, и черноризци, и весь народ московьскыи»[1451]. «Весь народ московьскый» в данном случае — то же, что «весь град» в тексте 1389 г. Это — различные по своей социальной принадлежности группы городских жителей.
Однако наряду с тем широким значением термина «град», «гражане», «горожане», которое только что было раскрыто, этот термин имеет и более узкое содержание. Иногда в источниках он употребляется в смысле посадского населения.
Проанализируем некоторые летописные известия конца XIV — начала XV в., относящиеся к истории Смоленска. Летопись рассказывает, что в 1386 г., во время осады Смоленска литовскими войсками, «люди гражане стояще зряху на заборолех градьскых»[1452]. В 1401 г. князь Юрий Святославич вошел в сношения «с горожаны с смолняны», которые, не желая больше терпеть гнета польских феодалов, захвативших над ними власть («…не могуще терпети насильства от иноверных, от ляхов»), впустили Юрия в город[1453]. В 1404 г., когда Смоленск был осажден литовскими войсками князя Витовта Кейстутовича, «гражане», «не могуще терпети в граде в гладе пребывати, от изнеможения и всякия истомы град Смоленск предаша Витовту»[1454].
Если в последних двух случаях трудно выяснить в достаточной мере отчетливо, какие разряды имеет в виду летописец под смоленскими «гражанами», то в первом известии, в котором слово «гражане» дается в сочетании со словом «люди», речь идет, конечно, о посадских людях.
Тот же вывод можно сделать на основе изучения некоторых летописных текстов, относящихся к восстанию в Москве в 1382 г. В это время власть взяли в свои руки «граждане», «народи градстии», «гражаньстии людие», одним из представителей которых был «гражданин москвитин» суконник Адам[1455]. Конечно, это — наименования не бояр, не духовенства, а торговцев и ремесленников, «черных людей».
Приведем еще два примера, касающиеся населения Нижнего Новгорода. В 1378 г., во время татарского набега на город, нижегородские «люди горожане разбегошася в судех по Волзе», а татары «останочных людей горожан избиша»[1456]. В 1395 г. нижегородские «люди горожане затворишася в граде» от снова напавших на них татарских отрядов[1457]. В обоих случаях сочетание двух терминов — «люди» и «горожане» — указывает на то, что имеются в виду жители торгово-ремесленного нижегородского посада.
Обобщая весь вышеприведенный материал, я думаю, можно сделать два вывода. Во-первых, в условиях еще слабого отделения города от деревни, в то время, когда город имел еще чисто феодальный облик, когда в ряде случаев под городом в первую очередь подразумевалась крепость — кремль, термин «горожане» — «гражане» часто означал совокупность городских жителей. Этот обобщающий термин часто еще не выделял из среды последних ту основную социальную группу, которая представляла собой горожан в подлинном смысле слова, т. е. население посада, как ремесленно-торгового центра. Но с развитием города, с ростом социального значения и политической активности горожан термин «горожане» — «гражане» в форме «люди горожане», «гражаньстии люди» приобретал более узкое, специфическое и в то же время более целеустремленное значение. Он начинал обозначать не вообще жителей города, а ту их часть, которая составляла основной элемент городского населения — именно посадских людей. Эта часть населения выделялась из среды крестьян не только тем, что она жила на территории города-посада, но и тем, что проживание на этой территории было связано с обладанием определенными правами, присущими городской корпорации. Многие термины бывают связаны по своему значению с социально-политическими явлениями, ими отражаемыми. И в этом отношении мне кажется не случайным, что термин «крестьянин» произошел от слова «христианин», указывающего на религию как признак народности, а термин «горожанин» — от слова «град» — крепость и в то же время экономический и политический центр. Русскому крестьянству и горожанам принадлежит большая роль в формировании великорусской народности (их трудом создавались для этого материальные предпосылки, их борьба с захватчиками помогла сохранению национальной независимости Руси). Горожане, кроме того, были одной из активных сил, содействующих политическому сплочению великорусской народности в едином государстве. Диалектика исторического процесса заключалась в том, что в крепостническом централизованном государстве горожане также оказались втянутыми в русло развивающегося крепостничества. Но это — одно из тех противоречий, которые свойственны истории русского города в период складывания на феодальном базисе единого государства.
