Войны против Персии стали наиболее крупным конфликтом VI века, в который оказались вовлечены римляне. В ряде случаев они собирали армии, насчитывавшие тридцать и даже сорок тысяч человек. То были крупные силы по меркам любого периода римской истории; персидские армии не уступали им или даже превосходили их. Стоимость содержания в порядке многих крепостей на восточной границе также была огромна. Установлено, что им случалось приходить в упадок, еще более усугублявшийся вследствие частых землетрясений в этой области, однако их всегда отстраивали вновь. Юстиниан также нес большие расходы на оборону балканской границы против различных племен, угрожавших этому региону. Но несмотря на то что эти земли лежали ближе к Константинополю, очевидно, что персы всегда рассматривались как самый главный и наиболее опасный враг. Для усиления обороны на востоке привлекались ресурсы со всех остальных театров военных действий. Тем более поразительным выглядит тот факт, что наиболее впечатляющие победы Юстиниана были одержаны в Западном Средиземноморье{575}.
В 533 году Юстиниан отрядил Велизария, чтобы тот вторгся в королевство вандалов в Северной Африке. Заключенный в прошедшем году «вечный» мир с Персией обеспечил безопасность на востоке, однако предприятие все же носило рискованный характер. Верховные советники напоминали императору о катастрофе 468 года, столь дорого обошедшейся, и советовали отказаться от плана. Однако Юстиниан почуял, что перед ним открывается удачная возможность его осуществить. Незадолго до этого вандалы оказались вовлечены в династические распри; кроме того, им пришлось бороться с восстаниями как в Африке, так и на подчинявшихся им островах. Вдобавок остготы дали римлянам согласие на использование их портов на Сицилии в качестве баз для флота, предназначенного для интервенции. Юстиниан решил рискнуть. Он предоставил Велизарию большой флот и армию численностью минимум пятнадцать тысяч человек. Относительно общей численности существуют некоторые сомнения, и, кроме того, непонятно, включает ли эта цифра его собственный, весьма сильный кавалерийский отряд. Общая численность войск могла быть на несколько тысяч человек больше — по меркам своего времени силы собрались значительные. Однако ни армия, ни флот, конечно, не превосходили те, что участвовали в закончившейся катастрофой экспедиции V века. Сама по себе численность армии еще не гарантировала успеха, и поражение стало бы для Юстиниана тяжелым ударом{576}.
Экспедиция закончилась впечатляюще быстро и с полным успехом. Основные силы вандалов находились не там, где высадились римляне. Король Гелимер занимался подавлением мятежа на юге страны, тогда как значительная часть лучших его войск была далеко на Сардинии и разбиралась с очередным случаем узурпации. Рассредоточенные с самого начала, вандалы собрали все войска, какие смогли, и устремились на интервентов. Велизарий разгромил их в двух сражениях[71] (в обоих случаях — почти исключительно силами своей кавалерии). Гелимер бежал в укрытие в горах, но через несколько месяцев в конце концов сдался и был отвезен в Константинополь. Юстиниан даровал Велизарию честь отпраздновать триумф, хотя победоносный военачальник прошел по улицам города пешком, вместо того чтобы проехать на колеснице на манер древних. Гелимера провели в процессии; он твердил строку из ветхозаветной Книги Экклезиаста: «Суета сует, все суета». Кульминационный момент церемонии настал, когда Велизарий и Гелимер приблизились к сидящим на тронах Юстиниану и Феодоре. И военачальник, и его пленник простерлись перед императором. Несмотря на все почести, возданные Велизарию, церемония оказалась организована так, что всем стало ясно: подлинная слава принадлежит Юстиниану{577}.
Ошеломляющий успех похода против вандалов побудил императора начать строить планы дальнейших действий на западе. Теперь Италия казалась уязвимой, поскольку группа представителей остготской знати выступила против внука Теодориха, который казался им чересчур «римлянином» и, кроме того, находился под слишком сильным контролем со стороны матери. Когда юный король умер, она попыталась возвести на трон своего двоюродного брата, но вскоре ее бросили в тюрьму и в конце концов убили. В 535 году Велизарий с войском всего из семи с половиной тысяч человек отправился, дабы захватить Сицилию. Он вновь быстро добился успеха, что вдохновило Юстиниана на вторжение непосредственно в Италию. С самого начала в этой войне предполагалось задействовать весьма ограниченные ресурсы по сравнению с теми, что привлекались для африканской кампании. Италия со множеством укрепленных городов также являла собой куда более обширный и суливший куда большие трудности театр военных действий. В то же время готы не стремились вступить в битву сразу, в отличие от вандалов. Результатом стала гораздо более длительная серия кампаний с ожесточенными боями, растянувшаяся на десятилетия, в ходе которой многие общины Италии серьезно пострадали. В конце 535 года Велизарий с войском всего в пять тысяч человек занял Рим и выдержал более чем годичную осаду, прежде чем наконец отразил натиск армии остготов{578}.
В Африке широкие слои населения, как правило, приветствовали византийцев. Велизарий позаботился о том, чтобы держать в узде своих людей, когда они вошли в Карфаген, дабы предотвратить грабежи или иные проявления недозволенного поведения. Ситуация в Италии была более сложной. Неаполь продержался против нападающих некоторое время; сумев наконец проложить себе путь в город, они разграбили его. В других местах византийцев приветствовали, однако полководцу приходилось защищать каждую общину, перешедшую на его сторону, от репрессий со стороны остготов. Несмотря на то что численность византийских войск в Италии постепенно увеличилась, часть их пришлось рассредоточить по небольшим гарнизонам. В 539 году другой военачальник, также принадлежавший к числу пользовавшихся наибольшим доверием Юстиниана, евнух Нарсес, был отправлен в Италию с подкреплениями. У него сложились не лучшие отношения с Велизарием, и сотрудничество между ними не привело к положительным результатам. Византийцы захватили Милан, но остготы вскоре отвоевали его и полностью разграбили. Трения и ссоры между византийскими командующими стали обычным явлением для большей части кампаний, проводившихся в Италии. Командующие действовали по своему усмотрению, ограничиваясь тем, что каждый контролировал свои войска и удерживал свой клочок земли. Многие показали пример откровенного взяточничества, выжимая все соки из местных жителей. В ряде случаев отдельные люди и целые общины разочаровались в том, что поддержали Восточную империю, и вновь перешли на сторону готов{579}.
Список деяний византийской армии в ходе войн при Юстиниане отличается чрезвычайной пестротой. Византийцы выиграли почти все крупные сражения на Западе и одержали немного меньше побед против персов. В некоторых из этих битв они показали пример образцовой дисциплины и мастерства. С другой стороны, сражения были сравнительно редки, и военные действия имели по преимуществу куда меньший масштаб. Что более важно, зачастую военачальники не могли контролировать своих солдат. Не один раз (и в том числе в битве при Каллинике, окончившейся поражением) Велизарий вопреки собственному мнению вынужден был вступить в бой, поскольку не мог противостоять энтузиазму своих людей. После победы в Африке какой-то солдат, будучи пьян, застрелил из лука своего командира. Грабежи и другие проявления недостойного поведения не всегда удавалось предотвратить даже в тех случаях, когда они приводили к отчуждению местных жителей от завоевателей, что ослабляло позиции последних. Ситуацию усугубляли задержки выплаты жалованья солдатам, в результате которых в войске несколько раз начинались волнения. Перед началом италийской кампании Велизария пришлось отозвать в Африку, дабы он разобрался с серьезным мятежом оставленных там войск. Одной из важных причин этого мятежа стала женитьба многих солдат на бывших женах вандалов: византийцы хотели удержать за собой их имущество{580}.
Войны Юстиниана на Западе велись с участием ограниченных контингентов, которые подчас отличались плохой дисциплиной и даже склонностью к бунтам. Успешное сотрудничество старших офицеров было редкостью; по временам ситуация усугублялась нежеланием властей назначить верховного командующего и возникающей вследствие этого неопределенностью. Многих византийских офицеров и чиновников более всего интересовала личная выгода; они преуспели только в том, что оттолкнули людей, которых, как считалось, пришли освободить и вернуть в лоно империи. Возобновление в 540 году войны с Персией также отодвинуло конфликт в Италии на второй план. Нарсеса к этому времени уже отозвали, а Велизария в 541 году отправили сражаться на Восток. В результате мора живая сила и фонды, находившиеся в непосредственном распоряжении императора, могли только сократиться. В 544 году Велизарий возвратился в Италию и оказался в ситуации отчаянной нехватки всех ресурсов. Он вновь занял Рим, павший под ударами готов, но к 549 году, когда его вновь отозвали, успел достичь лишь немногого. Нарсес воротился, дабы возглавить войска в Италии, и так как отношения с Персией улучшились, смог потребовать присылки новых войск и получил их. В 552 году он нанес поражение последнему остготскому королю Тагиле и убил его; в тех боях римляне имели значительное численное превосходство над готами. Это произошло несмотря на тот факт, что часть войск отправилась в вестготскую Испанию, дабы принять участие в разгоревшейся там гражданской войне. По-видимому, Юстиниан полагал, что появилась новая возможность воспользоваться слабостью одного из королевств{581}.
