Не удивительно, что многие последователи марксизма в России считали, что национальная культура страны, ее история, православная вера — это всего лишь проявления «дикости» и «варварства». По мнению Л. Д. Троцкого, являвшегося в 1917–1920 годы вторым после Ленина лицом в Советской стране, Россия была «приговорена самой природой на отсталость», а ее культура была «лишь поверхностной имитацией высших западных моделей и ничего не внесла в сокровищницу человечества». Взяв власть в России, большевики видели в своей победе лишь пролог революции в Западной Европе, а затем и во всем мире. Вожди РКП(б) ждали победы их единомышленников на Западе со дня на день и даже принимали ошибочные сообщения о победе коммунистов то в Германии, то в Швейцарии за чистую монету.
Впоследствии многие не раз заявляли, что коммунисты обманули отчаявшийся народ и с помощью обмана и насилия они держали страну в своем плену несколько десятилетий XX века. Их обвиняли в стремлении к власти и отказе от собственных принципов. Однако обвинять коммунистов в стремлении к власти нелепо, ибо к этому стремится любая политическая партия. Утверждать, что коммунисты прибегали к недозволенным приемам в борьбе за власть, также нелепо, потому что, как показала гражданская война, все другие партии прибегали к столь же жестоким методам борьбы и так же мало считались с нормами права и морали. Неслучайно впоследствии В. Шульгин писал о том, что «белые» проиграли, потому что они были вместе с «серыми» и «грязными». Еще более нелепо обвинять коммунистов в том, что они не выполнили свои обещания, так как подобные обвинения можно предъявить и многим политическим партиям в самых разных странах и в разные исторические времена. Хотя фантазия о скорой победе мировой революции и быстром построении общества всеобщего процветания и справедливости оказывала сильное воздействие на общественное сознание России, вряд ли коммунисты удержали бы впасть, если бы они не подтвердили свое право на руководство страной достижениями в решении реальных проблем и ограничились повторением марксистских лозунгов.
Известно, что, постоянно подчеркивая свою верность марксизму с момента своего создания, большевистская фракция Российской социал-демократической партии последовательно отказывалась от различных положений теории и различных сторон практики марксистских партий мира начала XX века, не отвечавших российским реалиям. Раскол в РСДРП был вызван стремлением В. И. Ленина строить партию не по образцу марксистских западных партий, которые занимались парламентской деятельностью, а превратить ее в политическую армию, борющуюся за захват власти в стране, в том числе и вооруженным путем. Организационное построение партии и ее идейные основы требовали от ее членов таких же качеств, которыми обладали представители правящей элиты во всех динамично развивавшихся обществах, и прежде всего исключительной дисциплинированности вплоть до готовности к самопожертвованию. И. В. Сталин утверждал: «Мы, коммунисты, — люди особого склада, мы скроены из особого материала».
Партия, созданная как эффективный инструмент достижения власти в России, не могла в силу логики развития событий, не превратиться в силу, ориентирующуюся на реальные проблемы российского общества, интересы большинства российского населения. Вскоре после оформления большевизма как особого течения В. И. Ленин вопреки марксистской теории провозгласил возможность победы «пролетарской революции» в крестьянской России. Об отказе считаться с теорией Маркса-Энгельса свидетельствовало и стремление Ленина добиться того, чтобы Россия стала первой страной, в которой победила «социалистическая революция».
Курс И. В. Сталина на строительство социализма в «одной, отдельно взятой стране», то есть в России, ознаменовал дальнейший отход от западноевропейского мировоззрения, лежавшего в основе марксизма. Хотя Сталин обосновывал свой разрыв с марксистской теорией тем, что Россия была «самым слабым звеном в цепи империализма», фактически он исходил из того, что СССР стал развиваться особым путем, обусловленным спецификой страны. Такой политический выбор требовал отказа от многих установок теории, которая была рождена в Западной Европе и поневоле оценивала Россию как отсталую западноевропейскую периферию.
Сталин решительно осудил тех, кто заявлял «на весь мир, что Россия в прошлом представляла сосуд мерзости и запустения, что «лень» и стремление «сидеть на печке» являются чуть ли не национальной чертой русских». Стремление Сталина восстановить порванные революцией исторические традиции России и осуществленный им поворот от задач мировой революции к решению национальных задач вызывало возмущение озападненных марксистов. Нежелание помогать «пролетарским» партиям других стран в развязывании мировой революции, отказ от разрушения «семейного очага», являвшегося, по мысли Троцкого, «архаическим, затхлым, прогнившим институтом», пересмотр нигилистического отношения к дореволюционной истории, возрождение в стране многих досоветских культурных традиций, прекращение гонений на православную церковь, разрешение колхозникам иметь небольшие приусадебные участки, — все это вызывало негодование у Троцкого который видел в этих действиях Сталина измену принципам марксизма. Прибывший же нелегально в Россию в 1927 году русский националист В. Шульгин констатировал, что действия большевистского правительства во многом отвечают тому, о чем мечтали в годы Гражданской войны сторонники реформированной монархии. Он уверял, что «белое дело» прорастает через «красную власть». Получалось, что не столько страна находилась в плену у большевиков, сколько марксистская партия стала пленником самых различных сил российского общества.
В то же время никак нельзя утверждать, что «красная власть» была лишь проводником «белой» идеи. Поражение «белых» было в значительной степени предопределено тем, что они не сумели разрешить многие из насущных проблем, стоявших перед страной. Обвиняя коммунистов в измене национальным интересам, проявившейся в подписании Брест-Литовского договора, «белые» упускали из виду то обстоятельство, что они не сумели добиться прекращения войны, давно превратившейся в уничтожение, русских невооруженных солдат. Многие солдаты игнорировали обвинения «белых» в адрес большевиков относительно их прогерманской подрывной деятельности, потому что лишь заключение мира с Германией давало 15 миллионам солдат возможность выжить.
«Белые» не сумели подойти к решению острейшего вопроса о землепользовании, в то время как принятый большевиками на второй же день после захвата ими власти Декрет о земле дал ответ на вековую проблему русского крестьянства. Напротив, действия «белых» генералов по реставрации помещичьего землевладения в занятых ими областях лишь отталкивали от них крестьян.
Несмотря на то, что, взяв власть, коммунисты установили диктатуру, подавляя «белых», народ неоднократно поддерживал их самые жестокие действия по наведению порядка, обеспечить который не сумели «белые» правительства. Особенно были популярными крутые меры в борьбе против разгула преступности, начавшегося после освобождения уголовников министром юстиции Керенским.
Переход к новой экономической политике и действенные меры Советского правительства по восстановлению народного Хозяйства убеждали многих в способности коммунистов решать общенациональные задачи. Многие в стране с энтузиазмом восприняли идеи создания нового общества и искренне верили словам гимна Советской страны «Интернационала»: «Мы наш, мы новый мир построим, кто был ничем, тот станет всем!»
Хотя многие действия Советского правительства диктовались требованиями конкретной ситуации, а не теоретическими соображениями, Ленин и другие руководители РКП(б) имели основания утверждать, что они впервые на практике воплотили в жизнь многие принципы марксистской теории. Отвергая обвинения западных марксистов в отказе от социалистической теории, Ленин особо обращал внимание нате шаги, которые были предприняты по ликвидации социальной и классовой иерархии, сокращению разрыва в уровне потребления между различными слоями общества, удовлетворению наиболее насущных потребностей всего населения. Создание бесплатной системы здравоохранения и бесплатного школьного обучения, широкие меры по ликвидации неграмотности явились практическими шагами в создании важнейших условий равенства для всех в физическом и умственном развитий.
В то же время очевидно, что ряд важнейших положений марксистской теории удалось воплотить впервые лишь в России, хотя это и не отвечало представлениям Маркса и Энгельса о том, где начнется социалистическое преобразование мира. Лишь в стране, где фактически не существовало барьера между цивилизованными и нецивилизованными народами, где было ограничено господство товарно-денежных отношений, где многовековые традиции общественной сплоченности во имя единой цели ослабляли сословные рубежи, можно было приступить к построению общества классового, социального и национального равноправия.
