Шикая, который надеялся с японской помощью ослабить русское влияние в Маньчжурии и в будущем захватить власть в Китае. Юань Шикай, в частности, заявил Аоки: «Я уже послал из Порт-Артура в Маньчжурию десять разведчиков. Все их отчеты будут незамедлительно передаваться японской стороне»
139.
К началу Русско-японской войны Аоки координировал деятельность нескольких резидентур Генштаба в Южной Маньчжурии и Северном Китае.
Действовавшая под крышей японского консульства легальная резидентура в Чифу продолжала целенаправленно изучать русскую группировку на Квантунском полуострове и ВМБ Порт-Артур. В мае 1902 г. ее возглавил помощник Аоки капитан Морита Тосито, опиравшийся на немногочисленную, но хорошо подготовленную агентуру. Так, в сентябре 1903 г. Морита и завербованный им слушатель коммерческих курсов шанхайского отделения общества «Тоадо бунсёин» Окано Масудзиро провели разведку баз Порт-Артур, Дальний и русских гарнизонов в Южной Маньчжурии, для чего Окано, в прошлом унтер-офицер крепостной артиллерии Токийского залива и Юрё, нелегально проник в Порт-Артур и составил описание крепости140.
Конспиративной квартирой ему служило жилище другого агента резидентуры главы японской колонии Порт-Артура Каваками Кэндзо, который после отъезда в 1898 г. из Владивостока утратил связь с военной разведкой и смог восстановить ее только в 1900 г. в ходе кратковременной поездки Морита в Маньчжурию. В мае 1902 г., с назначением Морита в Чифу, Каваками окончательно перешел в его подчинение и, используя обширные связи среди колонистов, передавал ценные сведения о положении дел в регионе.
Еще одним агентом резидентуры был японский предприниматель Хосоно Сёхэй, живший в Китае с 1900 г. В апреле 1903 г. он по заданию Морита выехал в Маньчжурию, где в качестве переводчика китайского языка присоединился к майору Хагино Суэкити для совместной разведки Порт-Артура и маньчжурской группировки русской армии. В течение месяца Хагино и Хосоно с разрешения русских властей посетили Порт-Артур, Дагушань, Фынхуанчэн, Ляоян, Цзиньчжо141, после чего в мае Хосоно выехал на доразведку бассейна реки Ялу. Кроме того, в ноябре 1903 г. Морита завербовал свободно владевшего английским языком секретаря японского консульства в Чифу Таё Рокуро-дзаэмон142.
Вторая резидентура Генштаба действовала в Инкоу. С января 1903 г. ей руководил капитан Кавасаки Рёдзабуро, который осел в порту под видом изучавшего русский язык отставного японского офицера. Резидентура собирала информацию о дислокации, нумерации, численности и вооружении русской армии в Южной Маньчжурии и на Квантунском полуострове143.
В этой работе Кавасаки опирался на четырех бывших унтер-офицеров японской армии, переселившихся в Китай. В апреле 1903 г. им был завербован свободно владевший китайским языком житель Ляояня Такабэ Осукэ, который с помощью девяти китайских агентов вел наблюдение за дислоцированными в Ляояне русскими войсками. Аналогичную работу по заданию Кавасаки проводили жители Мукдена Иримадзири Саносукэ и Накано Исиити. С декабря 1903 г. оба агента, свободно владевшие китайским и русским языками, собирали сведения о царской армии в районе Дунбянь. Поскольку четвертый агент – Накано Киндзо имел слабые познания в английском и русском языках, Кавасаки использовал его в совместных поездках по разведке района Дашицяо144. Отдельные задания резидента также выполнял врач из Харбина Кодзима Есиносукэ, ранее занимавшийся частной медицинской практикой в Имане (Дальнереченске)145.
В процессе разведывательной деятельности Кавасаки активно использовал легальные возможности своего официального прикрытия стажера русского языка. В августе 1903 г. он обратился к градоначальнику Инкоу с просьбой разрешить ему посещение Порт-Артура для осмотра казарм и двух полков. Не встретив возражений царского наместника на Дальнем Востоке Е.И. Алексеева, Кавасаки в сентябре побывал в крепости и осмотрел казармы и лагеря 3-й Восточно-Сибирской стрелковой бригады146.
На помощь инкоуской резидентуре за несколько недель до начала войны Генштаб направил на материк еще двух офицеров военной разведки – майора Эги Акио и капитана Дои Итиносин, которые, выдавая себя за странствующих буддийских монахов или китайских торговцев, должны были собирать информацию о русских войсках и фортификационных сооружениях в Ляояне. На этапе легализации разведчиков прикрывала японская торговая сеть в Маньчжурии «Тохиёко» во главе с ее директором Мацукура Ёсииэ147.
Кроме них доразведку русских гарнизонов в Маньчжурии с весны 1903 г. проводили выезжавшие в краткосрочные командировки на материк под легендами путешественников офицеры Генерального штаба Японии, которых, как правило, сопровождали переводчик и китайская вооруженная охрана. Так, вместе с уже упомянутым майором Хагино Суэкити в мае в Инкоу, Мукдене, Ляояне, Фынхуанчэне, Хайчэне и Цзилине побывал капитан Хамаомотэ Матасукэ, занимавшийся визуальной разведкой русских военных объектов и военно-топографическим описанием будущего ТВД, а в августе – сентябре Вонсан, Владивосток, Харбин, Мукден, Инкоу, Дашицяо, Ляоян и Порт-Артур осмотрел майор Уэмура Ютаро148.
Последними по времени «путешественниками» стали генерал-майор Акияма Ёсифуру и майор Оба Дзиро, приглашенные осенью 1903 г. командующим Приамурским военным округом Д.И. Субботичем на маневры 1-го Сибирского армейского корпуса в качестве ответного жеста царского правительства на визит военного министра А.Н. Куропаткина в Японию летом того же года, в ходе которого он ознакомился с постановкой военного дела в японской армии. Акияма и Оба с 11 по 17 сентября наблюдали за учениями 1-го корпуса в районе Никольск-Уссурийского, затем посетили Хабаровск и Порт-Артур, где встретились с его командиром генерал-майором Н.П. Линевичем и адмиралом Е.И. Алексеевым. По прибытии в Токио 3 октября Акияма и Оба составили подробный отчет о ходе маневров и тактике русских войск149.
Большой объем информации о России Генштаб получал от резидентуры в Петербурге, которой с августа 1902 г. руководил военный атташе подполковник Акаси Мотодзиро. На связь к нему от предшественника генерал-майора Мурата Ацуси перешел ценный агент, штаб-офицер по особым поручениям при Главном интенданте русской армии ротмистр Н.П. Ивков. За вознаграждение Ивков передавал информацию о сроках отправки на Дальний Восток 300-тысячной армии с конским составом и провиантом, пропускной способности Транссиба, расчетном количестве требуемого войскам продовольствия на 8—12 месяцев, другие секретные сведения. Согласно отчетам Акаси, в декабре 1903 – январе 1904 г. он выплатил Ивкову за полученную информацию свыше 2000 руб. и рассчитывал пользоваться его услугами дальше150.
Владивостокская резидентура во главе с майором Исидзака Дзэндзиро в 1903–1904 гг. вела планомерную разведку русских войск в Приамурском крае, вскрывала военные переброски в Маньчжурию, Корею, Приморье и Забайкалье, изучала транспортную сеть региона как через агентуру, так и в ходе личных поездок резидента. В этой работе Исидзака опирался на харбинскую резидентуру и помощь коммерческого агентства во Владивостоке151.
За резидентом, в частности, был закреплен секретарь агентства Судзуки Ёносукэ, ранее сотрудничавший с военной разведкой в период несения службы в японском вице-консульстве в Корсакове. Под руководством Судзуки действовала группа японских агентов, которые собирали информацию о фортификационных сооружениях владивостокской крепости и дислокации крепостной артиллерии. Так же как и резидент в Чифу капитан Ота Ясома, Судзуки
