«Ближайшее будущее России скрыто от нас густою завесою. С 30/17 октября, события, с различными колебаниями, привели к совершенно новой эре. Трудно предсказать будущий ход событий, так как многие явления народной жизни сложились в высшей степени уродливо».
«Как будто какое-то злое наваждение изменило временно характер всей (!) нации. Ее теперешние взгляды не последовательны, поступки бессмысленны, ее цели и стремления изменчивы…
«Никто не знает, что сулит завтрашний день; лишь немногие относятся здраво к событиям дня. Это какой-то маскарад, устроенный рыцарскими баронами, беспринципными негодяями, метальщиками бомб, тщеславными ораторами и подростками, за спиной которых находится сто миллионов крестьян. От последних ждут, чтобы они поступили, как высоко развитые люди. Но как предсказать, что может сделать такой народ в минуту необузданной ярости? «Россия уже стала революционным водоворотом. Оптимисты все еще надеются, что Дума превратит его в хрустальный фонтан, из которого нация будет пить воду обновления и мудрости. Так ли это? Не превратится ли сама Дума в этот водоворот, разрушив все возлагаемые на нее упования?» …«Дума, как отражение своих избирателей, хаотична. Вовсе не преувеличивая, можно сказать, что русский народ теперь психически ненормален. Просматривая русские газеты, всякий согласится с теми русскими специалистами, которые определили теперешнюю болезнь нации — «политической неврастенией»… Затем приведя ряд ярких примеров сочувствия и потворства русского общества самым возмутительным преступлениям, автор статьи заключает:
«Если мы примем во внимание, что это не единичные случаи и что русское общество, забыв всякие этические начала, потворствует этому, — то вполне убедимся в глубокой его ненормальности».
Приведя эти отзывы английской печати Е. Н. Марков пишет в «Войны темных сил»: «Англичанин был вполне прав. Русское общество начала XX века — в лице большинства передовых людей (и не передовых не менее — Б. Б.) — было обществом глубоко ненормальным, ибо чуть ли не поголовно страдало отсутствием жизненного чувства национального самоохранения.
Гибели Российского Государства предшествовало разложение национального духа либерального российского общества, в лице обеих его частей: и либеральной оппозиционной общественности, и либерального правительственного чиновничества.
И те, и другие получили свое политическое воспитание в одних и тех же университетах, восприняли свои государственно-общественные представления на лекциях одних и тех же профессоров-масонов и революционеров-интернационалистов».
Но в тех же самых университетах обучались и представители псевдо-консерватизма — до конца Империи основой своего безыдейного монархизма и национализма, считавшие традиции Петровской Революции, и поэтому не менее либералов и революционеров, страдавших отсутствием «жизненного чувства национального самоохранения» в силу чего псевдо-консерватизм и проявил свое полное бессилие и до и после революции 1905 г., и во время событий 1917 года.
«Масонство тем сильно, — писал в 1911 г. (в «Тайная сила масонства») А. Селянинов, — что среди разъединенных общественных групп, оно составляет политически-организованное целое, твердо идущее к таинственной, неизвестной, но все-таки очень определенной цели.
Подрывая дисциплину в церкви и прочих враждебных ему непосвященных центрах, масонство в ложах своих создало крепкую дисциплину. «Масонство», говорил один оратор на конвенте 1893 года, «не имеет намерения применять в своей собственной среде полностью учение о индивидуальной свободе и независимости, необходимость которых оно проповедует в непосвященном мире. Масонство есть организм борьбы и, как таковой, оно принуждено подчинить своих членов правилам дисциплины, необходимой для борьбы».
Понятно, что сообщество, составленное подобным образом, оказалось единственно могущественным, ибо все другие с каждым днем все более и более разлагаются под растлевающим действием рокового догмата о безначалии под предлогом «общего равенства».
«Одно из главных преимуществ масонства, — уменье не спешить. Сила его направляющая рассчитала всю трудность тех поистине гигантских разрушений, которые нужно ей произвести для осуществления своей тайной цели, и разделила свой труд на «под-готовление» и «выполнение».
Подготовление состоит в том, чтобы обманывать христианский мир, дабы он легко дался в руки и выбирать среди христиан себе сотрудников, которые, изменив своему прошлому, дойдут до такой неразборчивости, что будут способствовать разрушению своего собственного отечества. Когда после долгих годов подготовительной работы масоны совершат свое дело пропаганды в качестве апостолов проповедников; когда группы, работающие вокруг них до их указке, превратятся в неутомимого подголоска их пропаганды; когда удастся захватить политическую власть; когда ораторы, журналисты, поэты, составители песен, драматурги, актеры, авторы порнографических произведений достаточно разовьют различными способами свои якобы прогрессивные идеи перед доведенным до исступления народом, подобно испанским бандерильям, машущим красным плащем перед быком, — тогда политический «тореадор», настоящий ставленник тайной силы, может, наконец, появиться. Его час, то есть час активного выступления, настал…» (Копин-Албанселли).
«…в масонской деятельности периодам активного выступления, которые бывают всегда напряжены, но очень кратки, — пишет Селянинов, — предшествуют всегда долгие годы незаметной, тщательной подготовительной работы. Открытые выступления масонов редки и только тогда, когда они по расчетом могут действовать наверняка.
Большею же частью на масонстве лежит единственная задача ПОДГОТОВЛЯТЬ эти редкие и быстрые как бы удары посредством долгих периодов пропаганды, обмана, подделки общественного мнения и постепенного воспитания умов в необходимом для их целей направлении.
Масонство при этом не стесняется в способах, лишь бы все это всегда происходило скрыто… Можно даже сказать, ЧТО ИСТИННАЯ ЦЕЛЬ МАСОНСТВА ЗАКЛЮЧАЕТСЯ ТОЛЬКО В ОДНОЙ ПОДГОТОВКЕ ПЕРИОДОВ ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫХ ВЫСТУПЛЕНИЙ, при самых же этих выступлениях масонство как бы стушевывается. Оно дрессирует людей в виду определенной цели, как дрессируют собак для того или иного рода охоты. Мало помалу оно добивается того, что обращает людскую волю в механизм, тайну приведения в действие которого знает только скрытая тайная сила, являющаяся последним направляющим звеном в длинной цепи связанных одна с другою причин масонского «действа». Когда настанет благоприятный момент, эта причинная сила спускает своих привязанных к масонской будке собак, заранее уверенная, что они бросятся именно на ту добычу, на которую их предварительно долго натравливали. Тогда масонские собрания прекращаются и масоны как бы исчезают с лица земли; этим масонство избегает всякой ответственности, и трудно поэтому установить воочию участие масонов в тех или иных революционных действиях».
В то время, как все другие заговорщицкие и революционные организации не связанные с масонством действуют от своего имен и готовы нести за это ответственность, масонство в большинстве случаев действует через других и от лица других, уклоняясь в то же время от всякой ответственности за их действия в случае неудачи. «Спрятавшиеся вовремя и неуличенные, масоны снова имеют возможность начать свою разлагающую подготовительную работу беспрепятственно, когда это будет признано нужным. В момент же активных действий выпущенные из лож масоны принимают какое угодно наименование, лишь бы оно скрывало их принадлежность к масонству. Они будут называться якобинцами, монтаньярами, террористами, коммунистами, оппортунистами, радикалами, кадетами, октябристами, — словом чем угодно, только не масонами. Будет казаться, что они работают за свой страх и риск, а в действительности они, как загипнотизированные, будут делать то, что прикажут им гипнотизеры, зачаровавшие их. Но чтобы они ни делали, какие бы преступления ни совершали, находясь под влиянием этого зачарования, масонство всегда сможет отпереться от них и сказать: «мы тут не причем; они действуют сами от себя». («Тайная сила масонства»).
«Таким образом, — пишет А. Селянинов, — масонство есть не что иное как тайное общество, имеющее целью постепенную и последовательную переработку общественного мнения в известном направлении; а делается это посредством комбинированных специально для этой цели внушений и отбора. Эти внушения исходят, как мы уже видели, от первоисточника в высшее масонство, оттуда в низшие степени, а от них, наконец, проникает в непосвященный мир. Этими внушениями незаметно и медленно разрушаются идеи, препятствующие осуществлению тайной цели руководящей силы. Эта подготовительная работа разворачивается на долгие периоды.
