1102 г.
Воспользовавшись прибытием генуэзского флота, новый король Иерусалимский предложил генуэзцам принять участие в его походе. Те согласились, но выговорили себе третью часть добычи и улицу в каждом завоеванном городе. Решив, прежде всего, наказать вероломный Арсур, Боэмунд овладел им в три дня, после чего взял Кесарию, население которой было почти полностью перебито. При этом генуэзцы прибегли к неслыханным жестокостям. Поскольку стало известно, что многие мусульмане, думая сохранить свои богатства, заглатывали золото и драгоценные камни, победители вспарывали им животы, отыскивая в трепещущих внутренностях спрятанные сокровища... Мусульмане, ускользнувшие от побоища, с ужасом распространили страшную весть в Акре, Аскалоне и других местах, еще подвластных Египту.
Желая отомстить за смерть своих воинов, египетский халиф направил большую армию из Аскалона к Рамле. Балдуин наскоро собрал триста рыцарей и тысячу пехотинцев и, двинулся навстречу вдесятеро большему египетскому войску. Начало сражения казалось убийственным для христиан: враг побивал их числом. Но Балдуин, опустившись на колени, призвал милосердие Божие. И вскоре положение изменилось. Неверные, потеряв в битве вождя, обратились в бегство, оставив пять тысяч трупов на поле боя.
Отдыхая в Рамле, не успевший опомниться от прошлой сечи, Балдуин узнал, что мусульманская армия объединилась и готовится к новому наступлению. Победитель, ставший дерзким в результате прежних успехов, не собрав солдат, пошел на врага с горсткой рыцарей. Их окружили и разбили наголову. Король, вынужденный бежать, пытался спрятаться в высокой траве, но мусульмане ее подожгли, и задыхающийся беглец едва добрался до Рамлы. Враг обложил город, и надежд на спасение не было. И вдруг к королю явился сарацин и представился как супруг недавно спасенной женщины. Помня о великодушии Балдуина, он разыскал его и брался, невзирая на тысячи опасностей, тайно вывести из обреченного города. Король вначале отказался, не желая покидать боевых товарищей, но те уверяли, что их он все равно не спасет, а жизнь его необходима для Веры и Государства. С болью в душе Балдуин признал справедливость этих аргументов и дал согласие своему спасителю. Тот вывел его в сопровождении небольшой свиты; город же с восходом солнца был взят мусульманами, которые предали смерти всех его защитников. Это было первое серьезное поражение, которое испытали христиане со дня прибытия в Палестину. Именно тогда погибли многие князья, о смерти которых упоминалось в предыдущей книге, в том числе Стефан Блуасский и герцог Бургундский. Разнесся слух, что король Иерусалимский также погиб при падении Рамлы, что увеличило общее смятение.
С тревогой ожидал Иерусалим приближения мусульманской рати. Беспрерывно звонил сигнальный колокол. Священники и монахи возглавляли шествия по улицам города, женщины и дети заполнили церкви, моля Бога о милосердии. В разгар всеобщего отчаяния вдруг появился Балдуин «подобно утренней звезде», по словам летописца, и быстро воодушевил всех собственным мужеством. Собрав в Яффе остатки армии, приняв в свои ряды ополчения, присланные окрестными городами, он двинулся навстречу врагу. Патриарх носил по рядам Животворящий Крест. Командиры бросили клич: «Христос живет, Христос царствует, Христос нас ведет!» Обе стороны сражались с яростью, и победа уже склонялась на сторону сарацин, когда король, вырвав знамя из рук своего герольда, бесстрашно бросился в гущу врагов, увлекая за собой сотню рыцарей. Этот храбрый подвиг не прошел даром. И хотя битва продолжалась до самого вечера, кончилось тем, что мусульмане бежали, потеряв аскалонского эмира и четыре тысячи храбрых воинов.
Балдуин снова с триумфом вступил в Иерусалим. Большую часть добычи он отдал страноприимному братству святого Иоанна. Во всех церквах благодарили Бога за спасение; но к радостным гимнам примешивались и погребальные песни за упокой баронов и рыцарей, погибших в Рамле.
Византийский император Алексей Комнин поспешил поздравить Балдуина с блестящей победой. Но к этому времени крестоносцы уже совершенно не верили в искренность Алексея, и не напрасно. Император по-прежнему вел двойную игру. С одной стороны, он выкупил из плена многих видных рыцарей и прекрасно принял их в Константинополе, щедро наградил, после чего... потребовал, чтобы они вернулись в Европу! И одновременно им снаряжался флот, который должен был направиться в Антиохию и другие города, принадлежавшие крестоносцам, с целью присоединения их к Византии. Алексей предложил уплатить выкуп за Боэмунда, все еще томившегося в неволе у турок, но лишь для того, чтобы сменить один плен на другой: он рассчитывал, захватив князя Антиохийского, вынудить его отдать Византии свое княжество. Боэмунд разгадал эту уловку, отказался от услуг императора и сам сумел договориться с захватившим его эмиром, уплатив ему половинный выкуп. Вернувшись в Антиохию после четырехлетнего плена, Боэмунд с помощью генуэзского и пизанского флота повел открытую войну с Алексеем, проходившую с переменным успехом.
Но при этом князь Антиохийский, как и его союзники, не забывал о борьбе с турками. Во время очередного перемирия с Алексеем крестоносцы решили использовать размолвку, происшедшую между эмирами Сирии. Боэмунд, Танкред, Балдуин Эдесский и его двоюродный брат Жослен де Куртене, владевший многими городами на Евфрате, объединили силы и двинулись на Харан, цветущий город Месопотамии. После нескольких дней осады христиане чуть было не вошли в город, но склока между графом Эдесским и князем Антиохийским помешала это сделать: они никак не могли решить, чье знамя будет водружено на стенах Харана. Пока продолжалась эта распря, к городу подошла подмога из Моссула и Алеппо, и в ходе завязавшейся битвы многие христиане пали, а остальные попали в плен, в числе прочих граф Эдесский, архиепископ этого же графства и Жослен де Куртене. Боэмунд и Танкред ушли от преследователей и в сопровождении семи рыцарей вернулись в Антиохию.
Весть об этом поражении глубоко взволновала христиан, тем более что именно в это время на небе появилась комета, по подсчетам астрономов как раз та, которая предрекла смуты после смерти Юлия Цезаря. А сейчас разве не виделось то же самое? Несогласия и соперничество губили дело крестоносцев – поражение под Хараном еще раз свидетельствовало об этом. Да и в самом центре христианского Востока, в Иерусалиме, дело обстояло не лучше.
Король Балдуин в результате всех предшествующих потрясений совсем обеднел – ему нечем было платить жалованье солдатам. И тогда он посягнул на святая святых, на богатства Церкви, тем более что в лучшие времена сам содействовал приумножению этих богатств. Он обратился за помощью к патриарху, прося, чтобы тот уступил на общее дело часть церковных сокровищ. Даймбер сначала отказал, но король намекнул, что может прибегнуть к силе, и тогда добился желаемого. Однако полученного оказалось мало. Балдуин повторил свое требование. Патриарх пришел в ужас. Он заявил во всеуслышание, что король осквернил и ограбил Святилище. Король, в свою очередь, обвинил Даймбера в измене делу веры и в расточительстве на пиры и удовольствия сокровищ Иисуса Христа. Дошло до того, что обе стороны стали посылать жалобы в Рим, но папа не счел нужным вмешиваться в их дела. Тогда отчаявшийся патриарх решил, как и в прежние времена, обратиться за поддержкой к князю Антиохийскому. Но тут ему снова не повезло.
Да, не то было время для некогда могущественного Боэмунда, чтобы помогать другим: он сам нуждался в помощи. Зажатый между византийцами и сарацинами, без денег, без армии, без союзников, он был на грани отчаяния и, наконец, решил отправиться за поисками ресурсов в Европу. Распустив слух о своей смерти, он, чтобы прорваться сквозь линию вражеского флота, начал путешествие в гробу, который якобы нужно было захоронить в Италии.
Обрадованный смертью своего старинного врага, Алексей без звука пропустил погребальную процессию, и Боэмунд, воскресший из мертвых, благополучно добрался до Рима. Папа принял его как героя, вручил ему хоругвь святого Петра и благословил на вербовку армии в католической Европе. Не менее ласково встретил путешественника французский король, и даже, завороженный его манерами, красноречием и ловкостью на турнирах, выдал за него свою дочь. Боэмунд, стремясь набрать побольше народу, действительно не лез за словом в карман и был щедр на обещания. Одним он представлял византийцев как союзников мусульман и врагов Христа; другим говорил о богатствах Алексея и сулил золото Византии; третьих стремился увлечь легкостью приобретения феодов на Востоке. Он было уж совсем преуспел, набрав множество рыцарей во Франции и в Испании, но тут счастье ему изменило. Приступив к осаде Дураццо, Боэмунд встретил ожесточенное сопротивление греков. В армии вспыхнула эпидемия. Воины, последовавшие за князем в надежде на быстрое обогащение, стали разбегаться. В конце концов он был вынужден заключить позорный мир с Алексеем и, уже не имея ни сил, ни средств для возвращения на Восток, отправился в свое заброшенное княжество Тарентское, где и умер, как полагают, от тоски.
