Протестантские школы преследовались католической церковью и правительством Речи Посполитой, что затрудняло их деятельность. Несмотря на это, протестантские школы, благодаря общедоступности и господствовавшей в них веротерпимости, сыграли заметную культурно-просветительную роль в конце XVI — начале XVII в. Они оказали определенное влияние на организацию и развитие школьного образования на Украине.
Образование и деятельность Киевского коллегиума. В развитии просвещения на восточнославянских землях важную роль сыграл Киевский коллегиум, образованный в 1632 г. путем слияния Киевской братской и Лаврской школ. Лаврская школа, организованная Петром Могилой в 1631 г., отличалась от братской тем, что здесь больше внимания уделялось латинскому языку, греческому же, который в братских школах, наряду с церковнославянским, занимал ведущее место, определяя их характер как грекославянских, отводилась второстепенная роль. Направленность преподавания в Лаврской школе отразилась в панегирике «Евхаристерион», поднесенном Петру Могиле учениками класса риторики в 1632 г. Панегирик прославляет «сободные науки» — грамматику, риторику, диалектику, арифметику, музыку, геометрию, астрономию, теологию, т. е. предметы, преподававшиеся в Лаврской школе, которая сравнивалась с Геликоном и Парнасом. Преподавателями сюда были приглашены из Львова Сильвестр Косов и Исаия Трофимович-Козловский, получившие образование в Замостской академии.
Открытие школы в Лавре вызвало недовольство среди членов братства, всех мещан и казачества, поскольку в деятельности школы под покровительством архимандрита Петра Могилы они справедливо видели отход от принципов, на которых базировалась братская школа. Братство не желало передавать школьное образование в руки честолюбивого архимандрита Киево-Печерской лавры. Ссылаясь на завещание митрополита Иова Борецкого (1631), первого ректора Киевской братской школы, в котором содержалось требование иметь школы только при Киевском братстве, оно вынудило Петра Могилу согласиться на объединение Лаврской школы с братской. Братство, выдвигая условия объединения школ, сделало оговорки, что школа должна действовать на Подоле при братстве «на мѣсцѣ способнѣйшем до выхованя учащимся». Оно согласилось, что ее опекуном будет Петр Могила, но не по сану и не единолично, а совместно с избранными для этого членами братства. Как видим, братство выступало против контроля над школой со стороны духовенства.
Е. Плетенецкий. Старинный рисунок
Киевский коллегиум при его создании имел семь классов (школ) — подготовительный (элементарный), три младших (низших) и три старших (высших). В подготовительном классе, называвшемся аналогия или фара, и низших классах — инфима, грамматика и синтаксима — изучались прежде всего церковнославянский, книжный украинский, а также польский, латинский и греческий языки. Позднее в программу начало входить изучение западноевропейских языков. В старших классах изучались поэтика, риторика, философия и частично богословие. Помимо этого в коллегиуме преподавались арифметика, геометрия, астрономия, музыка. Учащиеся получали также широкие и систематические знания и по другим предметам, в частности истории и географии. Ряд из них, в том числе курсы поэтики, риторики и философии, читался на латинском языке.
«Великий требник» П. Могилы. 1648 г.
По уровню преподавания, обширности и глубине получаемых учащимися знаний коллегиум был близок к польским католическим и западноевропейским университетам и академиям. В нем преподавали лучшие педагогические силы, видные ученые и общественные деятели. Так, первыми преподавателями были: философии— Исаия Трофимович-Козловский, поэтики — Антоний Пациевский, риторики — Сильвестр Косов. Университетом называл коллегиум Боплан, многие годы находившийся на Украине и хорошо знавший ее жизнь. Не случайно католическое духовенство жаловалось, что православные «академию… зачали»[285].
С момента создания Киевского коллегиума польское правительство, поддерживаемое католической церковью, всячески пыталось воспрепятствовать его деятельности, активно противилось превращению его в высшую школу, не признавало его таковой. Оно неоднократно запрещало преподавание наук, которые изучались только в высших учебных заведениях Польши и Западной Европы. Так, сейм 1635 г. предписывал ограничить изучение философии лишь начальными ее курсами — диалектикой и логикой. Не разрешалось и преподавание богословия. Был наложен запрет и на преподавание на латинском языке, на котором читались курсы наук в европейских университетах и академиях. Несмотря на королевские запреты и противодействие католической реакции, Киевский коллегиум развивался как высшее учебное заведение, в нем по-латыни читался ряд учебных курсов.
Таким образом, попытки королевского правительства и католической церкви нанести очередной удар по украинской культуре окончились провалом.
По структуре изучаемых предметов и объему получаемых учащимися знаний к Киевскому коллегиуму приближалась школа, созданная в 1634 г. в Виннице как его филиал и переведенная через пять лет в Гощу, где ранее существовала арианская школа. В 1639–1640 гг. ректором этой школы был Игнатий Старушич, в 1640–1641 гг. — Иннокентий Гизель. Уже названные имена свидетельствуют о высоком уровне преподавания в школе.
Деятельность Киевского коллегиума способствовала укреплению связей, прежде всего в области культуры, между украинским, русским и белорусским народами. Здесь получали образование выходцы из Белоруссии, России, южнославянских земель, Молдавии. Воспитанники и преподаватели Киевского коллегиума приглашались для организации школ, подобных киевской. Так, школу в Яссах но поручению молдавского господаря организовал воспитанник Киевской братской школы, впоследствии ректор коллегиума Софроний Почасский. В Москве выходцами из Киева Епифанием Славинецким, воспитанником братской школы, а позднее преподавателем коллегиума, и Арсением Сатаповским была организована первая греко-латинская школа. Прибывшие из Киева ученые отличались глубокими знаниями греческого, церковно-славянского, латинского языков. Наряду с педагогической деятельностью они занимались переводами с греческого и латинского. Так, Епифаний Славинецкий переводил сочинения Фукидида, Плиния Старшего, географические описания Европы, Азии, «Книгу врачевскую» Везалия. В 1676 г. он завещал часть своей большой библиотеки Киевскому братскому монастырю. Среди завещанных книг наряду с богословскими были также произведения Плутарха и Аристотеля, сочинения Ливия, Гиппократа на латинском языке, книги по диалектике, грамматике и географические описания многих стран.
Наряду с Киевским коллегиумом высшее образование, как упоминалось, выходцы из украинских земель получали в Виленской академии, Краковском и западноевропейских университетах. Уже Первый Литовский статут (1529) разрешил лицам, принадлежавшим к господствующему классу, выезжать за границу для получения образования: «абы княжата и Панове хоруговные, шляхта и бояре преречоные мели волную моц выйти с тых земель наших Великого князьства и иных для набытья лепшего щастья своего и навчення вчинков рыцерских до всяких земль чужих, кром неприятелей наших»[286]. В более расширенном виде эта статья повторяется в статутах 1566 и 1588 гг., где конкретизирована цель пребывания за границей: «Для наук у писмѣ и цвиченя учынков рыцарских и лѣшпого счастья своего»[287].
Литовские статуты, как законодательные кодексы феодального общества, защищали и отстаивали прерогативы и интересы господствующего класса. Привилегию получения образования он использовал довольно широко. Многие представители шляхетских родов выезжали за границу, где пе только «в рицерском дѣлѣ травилесь»[288], как писал Памво Берында об украинских шляхтичах Копыстенских, но и приобретали обширные знания, изучали иностранные языки. Наряду с выходцами из класса феодалов для обучения за границу выезжали и выходцы из других сословий: в университетах Европы можно было встретить детей зажиточных мещан, а иногда и крестьян.
Крупным образовательным центром для славянских земель являлся Краковский университет. Во второй половине XVI в. популярностью пользовались также немецкие протестантские университеты — Вюртенбергский, Кенигсбергский и Лейпцигский. Так, в Германии завершал свое образование Мелетий Смотрицкий. Многие украинцы учились в университетах Италии — Болонском и Падуанском. В частности, в Падуе учился деятель острожского кружка ученых и писателей Киприан, старанием которого был осуществлен перевод с греческого богословского сочинения «Бесѣды Иоанна Златоуста на 14 посланий апостола Павла». Проректором Падуанского университета стал львовянин Павел Боим. Где-то в 40-х годах XVII в. в Сорбонне учился украинец Иван Ужевич, автор первой грамматики украинского языка, составленной на латинском языке.
