Троица. Андрей Рублев. 1422–1427 гг.
На письмо Софья отреагировала грамотой, которую разослала по всем городам. «Помните Господа Бога и свое обещания, – говорилось в грамоте, – послужите нам, великим государям, для очищения царствующего града Москвы от воров и изменников». После этого, накануне дня рождения Софьи, царская семья переехала в село Воздвиженское.
По завершении обедни перед множеством людей, собравшихся на торжестве, Софья зачитала письмо. Озлобленные против Хованского думные люди приговорили Хованского к смерти. Приехавших Хованских, отца и сына, взяли под стражу и тут же отрубили им головы. Стрельцы не стали мстить за своего «батюшку», и с тех пор Софья почти семь лет управляла сравнительно спокойным государством.
Самым важным событием во время правления Софьи было заключение в 1681 г. мира с Польшей, положившего конец многолетней распре за владение Украиной; этот «вечный мир» между Россией и Польшей был подписан в Бахчисарае. В церковной жизни России была, наконец, поставлена точка в деле официального присоединения киевской митрополии к московской. В 1681 г. начались усиленные переговоры с константинопольским патриархом Дионисием о легализации присоединения, но переговоры затягивались, и Москва, не дожидаясь согласия восточных патриархов, поставила в 1685 г. митрополитом киевским настроенного промосковски князя Гедеона Четвертинского. Только в 1687 г. константинопольский патриарх с согласия остальных патриархов прислал грамоту, которая это объединение утвердила и формально прекратила более чем двухсотлетнее разделение единой Русской Церкви на две отдельные. На территории Польши продолжала существовать униатская Русская Церковь, возродившаяся в последнее время на территории Украины.
В начале 1689 г. шестнадцатилетний Петр женился на Евдокии Лопухиной, и по русским понятиям стал совершеннолетним; теперь он был вправе избавиться от опеки властолюбивой сестры, что он не преминул сделать, отправив ее в Новодевичий монастырь, где она скончалась в 1704 г.
С этого времени началась самостоятельная деятельность Петра I как царя, а с ним – новая эпоха в истории России и Русской Церкви, о чем будет рассказано в третьем параграфе настоящей главы.
2. Учреждение патриаршества подняло авторитет Русской Церкви в православном мире и наполнило новым содержанием идею «Москва – третий Рим», поскольку реализовало необходимый для нее тандем «патриарх – царь». Первый патриарх Иов вел себя с подобающим патриарху достоинством, но при этом был покорен поставившему его Борису Годунову. Он был яркой и артистичной личностью, о чем говорит его биограф: «Был он прекрасен в пении и во чтении, как дивная труба, веселя всех и услаждая». Он наизусть читал богослужебные тексты, в нужных местах плакал и заставлял плакать всю церковь. Биограф добавляет: «В его дни не было подобному ему человека ни правом, ни гласом, ни чином, ни похождением, ни вопросом, ни ответом», был натурой щедрой, нестяжательной – после его смерти осталось наследство всего на 15 рублей. Иов был консервативен по натуре и не выдвигал собственных идей и планов для нуждавшейся в них Русской Церкви. Он был инициатором канонизации многих святителей – Василия Блаженного, Иосифа Волоколамского, преп. Корнилия Комельского и др. При нем были сделаны первые шаги к присоединению киевской митрополии к московскому патриархату, взята под крыло грузинская церковь, что стало основой для присоединения Грузии к России. В связи со введением патриаршества было решено увеличить число епархий – кроме патриаршей области учреждалось четыре митрополии, шесть архиепископий и восемь епископий. Однако с наступлением Смутного времени число епархий уменьшилось, а в некоторых даже не было архиереев.
Вместо свергнутого Лжедмитрием Иова на патриарший престол был возведен в 1605 г. принявший унию грек Игнатий, однако уже через год при воцарении Шуйского он был заменен казанским митрополитом Гермогеном из рода князей Голицыных, твердый защитник Православия и законно избранных царей. После свержения Шуйского в 1610 г. и убийства тушинского вора многие города России поднялись против поляков, вдохновенные призывом патриарха Гермогена и многих святителей стоять до конца против иноверцев. Ярославцы писали казанцам: «Мы все отчаялись, ибо в Москве люди предались на сторону поляков и не было нам заступника. Но, видно, не до конца прогневался на нас Господь: Гермоген стал за веру и Православие и нам всем велел до конца стоять. Ежели бы он не сделал этого досточудного дела – погибло бы все». Так Церковь активно участвовала в освободительном движении. Это встревожило польскую партию; не желавший выступать против народного восстания. Гермоген был взят под стражу и окружен польским караулом. Во время изгнания поляков из Москвы патриарх Гермоген скончался. По свидетельству современников, «Гермоген был весьма украшен премудростью и в книжном учении изящен, и в чистоте жизни известен, против врагов крепким и непоколебимым стоятелем, твердым адамантом, поборником истинной православной веры, новым исповедником, вторым великим Златоустом, исполняющим бесстрашно слова Христа, обличителем предателей и разорителей христианской веры». Известны многочисленные подвиги, совершенные духовенством в Смутное время. Так, например, затворник Борисоглебского монастыря преп. Иринарх на вопрос польского военачальника Микульского, кого он признает царем, ответил: «Я живу на Руси и знаю русского царя, а других не знаю, вере своей не изменю и от русского царя не отвергнусь. Вашего меча тленного я не боюсь, а у моего живого Бога есть такой меч, что всех вас погубит и ввергнет в геенну огненную». Иринарха поляки пощадили, но многих святителей убили. Архимандрит Иоасаф, один из главных участников защиты Троице-Сергиевой лавры, после окончания осады удалился в Пафнутиев монастырь. Поляки, взявшие монастырь, умертвили преп. Иоасафа и многих живших там иноков.
Соловецкая крепость. Основана в 1429 г.
Современник пишет, что в Кремле и в Китай-городе, где жили поляки, «многие Божии церкви и монастыри осквернили и разорили, раки чудотворных мощей рассекли и чудотворные мощи поругали, и во всех Божиих церквах лошадей поставили, в монастырях стали жить и многие убийства и поругания и осквернение иноческому чину учинили». Церковные ценности были отданы войскам как жалование. После Смутного времени разоренная и дезорганизованная Русская Церковь семь лет оставалась без патриарха, вплоть до возвращения из польского плена в 1619 г. Филарета, отца царя Михаила. Поскольку Филарет «со-царствовал» своему сыну, то делам государственным, находившимся в тяжелом состоянии, он уделял больше внимания, чем делам церковным. По натуре он был человеком светским, которого, как уже говорилось, насильно постригли. Он много сделал для развития книжного дела в России и народного образования, но в церковном управлении и суде при нем не произошло практически никаких перемен по сравнению с временами московской митрополии. Его власть совпадала с властью бывшего ранее митрополита. Ведомству церковного управления и суда подлежали, как и прежде, не только лица белого и черного духовенства, т. е. священники и монахи, но и все миряне по делам духовным и недуховным, кроме дел, связанных с разбоем и убийствами.
У архиереев в подчинении были служебные лица, управлявшие мирскими делами и церковным судом и собиравшие всякого рода пошлины, как с церквей и монастырей, так и с лиц духовного и светского состояния. При Филарете стали появляться новые церкви и монастыри, число которых заметно уменьшилось в Смутное время, но расцвет церковного строительства приходится на его преемников, особенно при царе Алексее Михайловиче, когда, например, только вблизи основанного в середине XVII в. Харькова за вторую половину века было построено 13 монастырей. В середине XVII в., в период патриаршества Никона, произошло важное для истории Русской Церкви событие – церковный раскол, главной причиной которого стало обновление Никоном некоторых, по его мнению, устаревших обрядов и исправление источников и опечаток в старопечатных богослужебных книгах. Вождями раскольников, не принимавших этих нововведений, стали прежние близкие друзья и земляки патриарха протопопы Аввакум и Иван Неронов. Здесь, как говорят, «нашла коса на камень»: Никон был крайне властолюбив и тверд и непреклонен в отстаивании своих принципов, а Аввакум – прирожденный борец и лидер с бурным темпераментом, гениальный писатель, один из зачинателей великой русской литературы. На соборе 1654 г., осудившем и сославшем Неронова по представлению патриарха, протопоп бросил в лицо Никону обвинение политического характера – Никон, по словам Аввакума, сказал: «Царской помощи не хочу и не требую, да и на царскую власть плюю и сморкаю». К царю Аввакум относился с почтением и сочувствием: «Царь был человек добрый, но его прельстил Никон, омрачил, ум отнял, напоил вином своей ереси, и царь пьян стал, не проспится». При этом он остается покорным царской власти: «Нам, государь, как прикажешь, так мы в церкви и поем, во всем тебе не противны. Хоть медведя дай нам в алтарь, и мы рады тебя, государя, тешить».
