Тем временем Хмельницкий собрал новое войско, заключив договор не только с Крымом, но и с Венгрией. Начавшаяся война закончилась полным поражением поляков, после чего Зборовский договор 1649 г. был утвержден сеймом. Однако теперь Хмельницкому этого было мало, и в 1654 г. в Переяславле был подписан пакт с Россией о присоединении к ней юго-западных областей, и казачество приняло присягу на верность московскому царю. После этой знаментой Переяславской Рады царь Алексей и патриарх Никон потребовали покорности и в области церковной, т. е. выхода киевской митрополии из константинопольского патриархата и присоединения ее к патриархату московскому, чему всячески противился митрополит Сильвестр. Константинопольский патриархат тоже, естественно, был против лишения его обширной митрополии, но все понимали, что соединение киевской Церкви с Москвой – дело времени, и поэтому церковные и светские власти России не стали в такой ситуации прибегать к насилию и торопить события.
Свято-Троицкий Ипатьевский монастырь.
Впервые упоминается в летописи в 1432 г. Кострома.
В 1658 г. скончались Хмельницкий и митрополит Сильвестр – их заменили митрополит Дионисий Болобан и гетман Иван Выговский; оба они тяготели к Польше и к унии в церковных делах, так что присягу Москве принесли вынужденно. С присоединением Украины к России сами собой отпали некоторые проекты иерархов юго-западной церкви по изменению ее статуса – так, например, теперь стало невозможным учреждение в Киеве своего патриархата с униатской ориентацией. Под влиянием усисливавшего давления Рима, укрепившего свои позиции в Польше, три епархии правобережной Украины и Белоруссии перешли в унию. После того как гетман Выговский порвал с Москвой и подписал с Польшей Гадячский договор, митрополит Дионисий покинул Киев и переехал в Чигирин. Таким образом, православные епархии левобережной Украины оказались без митрополита, и для них в 1659 г. Москва назначила местоблюстителем черниговского епископа Лазаря Барановича, что положило начало церковному двоевластию. Московский собор 1667 г., на котором присутствовал епископ Лазарь, собирался рассмотреть вопрос о подчинении киевской митрополии московскому патриарху, но восточные патриархи Александрии и Антиохии отказались обсуждать это предложение в отсутствие патриарха константинопольского. Тем не менее Лазарь Баранович был на соборе возведен в сан архиепископа. Важную роль в церковных делах сыграло подписание в 1667 г. Андрусовского договора между Россией и Польшей. Согласно этому договору между странами было заключено перемирие на 13 лет и достигнуто соглашение о передаче России левобережной Украины с Киевом и его окрестностями; казаки по договору должны были бороться с врагами обоих государств. В 1681 г. мир между Россией и Польшей был продолжен бахчисарайским договором, а в 1686 г. страны подписали так называемый «вечный мир» с тем, чтобы навсегда включить восточную Малороссию с Киевом в состав России. Поляки обязались у себя в государстве дать свободу православной вере и вернуть захваченные униатами церкви и монастыри их законным владельцам. Православным возвращались епархии Луцкая, Львовская, Могилевская и Перемышльская с переводом оттуда униатских архиереев в другие города.
В 1683 г. между гетманом Самойловичем и московским патриархом Иоакимом началась оживленная переписка о постановке в Киеве нового митрополита. Наиболее подходящей кандидатурой оказался Луцкий и Острожский епископ Гедеон, князь Четвертинский; он был представителем древней фамилии, ведущий свой род от Ярослава Мудрого. Епископ Гедеон строго придерживался православной веры и был известен своей борьбой с унией; он высказывал свое расположение к церковным властям Москвы. Митрополита утвердил собор, созванный в Москве в 1685 г. в помещении Успенского собора; утверждение происходило в торжественной обстановке. Однако собор, созванный вскоре в Киеве, высказал протест против избрания Гедеона, поскольку митрополита в Киеве должен утверждать константинопольский патриарх. Чтобы придать законность акту избрания, гетман Самойлович и Гедеон Четвертинский послали в Москву просьбу царю и патриарху отправить к константинопольскому патриарху посольство с тем, чтобы получить его согласие на подчинение киевской митрополии московскому патриархату; при этом они просили оставить Киеву принадлежавшие ему привилегии. В 1687 г. константинопольский патриарх с согласия других восточных патриархов прислал грамоту, утверждающую новый порядок. Так официально закончилось двухвековое разделение единой Русской Церкви; до раздела Польши в конце XVIII в. там осталась Русская Церковь в двух видах: православная и униатская, и у каждой из них была своя драматическая история. В 1688 г. особым указом киевскому митрополиту было запрещено именоваться митрополитом «всея Руси». После смерти митрополита Гедеона Четверинского в 1690 г. его преемником стал Варлаам Ясинский, законно избранный и утвержденный уже в Москве.
История Русской Церкви от присоединения киевской митрополии к московской до начала синодального периода
В XV и XVI вв. культурная жизнь России находилась в состоянии глубокого сна. Ее убаюкивали рассказы о Москве как третьем Риме и о том, что после падения Константинополя сохранить чистоту Православия предназначено России. В это время в Западной Европе происходил бурный переход от позднего средневековья к Возрождению. Он сопровождался коренными преобразованиями в области государственной, церковной и культурной; по словам нашего историка С. Соловьева, это был переход «из одного возраста в другой, из возраста, где господствует чувство, в возраст, где господствует мысль». Правда, маятник истории обычно заносит по инерции слишком далеко в ту или иную сторону, что приводит к явлениям уродливым, поскольку, как известно, дерево жизни не есть древо познания. Поэтому консервативность православия Церкви содержит свою правоту, но тоже далеко не всю; плохо, если религиозные организации поощряют невежество и суеверия; здесь необходимо равновесие, выражаемое основополагающим принципом «неслиянно и нераздельно». По поводу высказанных соображений С. Соловьев, вспоминая события франко-прусской войны XIX в. с одной стороны и войны, где участвовала Жанна д’Арк, с другой, говорит: «Горе народу, который равнодушно смотрит, как разрушают алтари и убивают их служителей; наука со всеми ее чудесами не спасла этого народа, а было время, когда этот же самый народ в подобных же обстоятельствах был спасен простою крестьянкой, действовавшей с религиозным одушевлением». Упомянутое «по-взросление» западной цивилизации сопровождалось появлением целой плеяды гениальных творцов. Среди них, несомненно, фигурирует живший в XV в. кардинал Николай Кузанский – великий философ, богослов и математик. Впитав многие достижения античности и средневековья, он создал направления, по которым двигалась философия и наука нового времени. Его рассуждения о бесконечности Вселенной и относительности движения находящихся в ней тел послужили основой для трудов Коперника, Кеплера, Галилея и Бруно, а формулировка богословских проблем в понятиях физико-математических предвосхитили некоторые открытия создателей математики и физики нового времени Ньютона и Лейбница. Фрэнсис Бэкон утвердил решающую роль эксперимента в естественных науках, а философ и математик Рене Декарт сделал ряд выдающихся открытий в области математики и считается основателем новой европейской философии. Принято считать, что Церковь отправила на костер Джордано Бруно за его упорное нежелание признать, что Солнце движется вокруг Земли, а не наоборот. В действительности это не так – Галилея освободили сразу после того, как он признал правильным птолемеевское описание движения планет и Солнца; в этом признании он не действовал против своей научной совести – оба описания, и коперниковское, и птолемеевское, верны, отличаются они лишь выбором системы координат – коперниковская связывает начало системы с центром Солнца, а птолемеевская – с центром Земли; первое описание удобнее, естественнее и нагляднее. Об этом Галилей наверняка знал, и Бруно – тоже; Бруно сожгли за его резкие выпады против Церкви, за его борьбу с ней. В истории Русской Церкви есть аналог этому печальному событию, за которое католическая Церковь недавно покаялась. Однажды старовер-раскольник беседовал с патриархом: «Что за ересь и хула двумя перстами креститься? – спросил у патриарха раскольник, – за что тут жечь и пытать?» Патриарх ответил так: «Мы за крест и молитву не жжем и не пытаем, жжем за то, что нас еретиками называют и не повинуются святой Церкви, а креститесь, как хотите». Тем не менее, православная Церковь, самая консервативная среди христианских конфессий, надолго, почти на два века, задержала проникновение в Россию и распространение в ней западных наук. Главным тормозом для культурного и научного развития России служило жесткое религиозное и государственное единство, сильное в XV–XVII вв. Однако уже Иван Грозный осознал необходимость просвещения для процветания страны; при нем развилось типографское дело и связанное с ним школьное образование. Эту деятельность Грозного продолжил Борис Годунов, но его правление длилось недолго, и развернуться он не успел. Необходимость культурных связей с Западом и серьезных реформ в России хорошо видели царь Алексей Михайлович и патриарх Никон, но оба они опасались влияния на Русскую Церковь со стороны Католичества и Протестантства. При них в Москве появился церковный деятель и писатель Симеон Полоцкий. Он учился в Киево-Могилянском коллегиуме, а затем принял монашество и стал руководителем братской школы в Полоцке. После переезда в Москву в 1664 г. он стал обучать подъячих Тайного приказа в Спасском монастыре, что за Иконным рядом. С тех пор Заиконоспасский монастырь становится центром московского образования. Вскоре царь поручил Симеону воспитание своих детей, для которых Полоцкий написал ряд поучительных книг. Тогда же началась его плодотворная литературная деятельность. Роль Симеона в истории Русской Церкви связана, главным образом, с возрожденной им живой проповедью, давно в Москве не практиковавшейся. Его проповеди собирали огромные толпы верующих, но церковная иерархия отнеслась к этому враждебно, поскольку привыкла во время служб ограничиваться чтением святоотеческих поучений.
