После каждой хорошей вести Информбюро хорошо мечтается и спокойнее спится. Каждый новый успех уже воспринимается как нечто естественное и должное, — иначе, мол, и не может быть!
После той исполинской выдержки, какую в тяжелейшие дни испытаний проявили все мы — весь наш народ и каждый из честных людей в отдельности, — наша великая страна станет еще сильней и прекрасней, чем была раньше, до этой Отечественной войны…»
Наступление на Синявино и на Мгу
11 февраля. Ленинград. ДКА
Только пять дней назад встречали ленинградцы на Финляндском вокзале первый прямой поезд с Большой земли, пересекший Неву по новому, за девять дней построенному у Шлиссельбурга, мосту. Я встречал этот поезд в Морозовке, против Шлиссельбурга, и ехал с ним. Это было большое событие, торжественный праздник для всех ленинградцев! Первый подарок «блокадникам» после прорыва, 18 января, блокады! А сейчас назревают новые большие события — новый этап боев, о которых пока горожане ничего не знают!
Обстановка в районе прорыва блокады, на так называемом мгинско-синявинском выступе немцев сейчас такова: узенькая, от восьми до десяти километров шириной, полоса между южным берегом Шлиссельбургской губы Ладожского озера и Синявинскими высотами соединяет теперь ленинградскую «Малую землю» с Большой землей — со всей нашей страной. Этой полосой, отбитой у немцев в январских боях, кольцо блокады разомкнуто. Бегут по ней автомашины по новой, проложенной за несколько дней прибрежной железнодорожной ветке, идут в Ленинград поезда — эшелон за эшелоном, доставляя нам танки, артиллерию, боеприпасы, продовольствие и свежие войсковые пополнения… Полегчало!..
В этой же полосе, ставшей новыми передовыми позициями, ведут упорные наступательные бои 67-я и 2-я Ударная армии Ленинградского и Волховского фронтов (67-я армия теперь подчинена уже не Ленинградскому, а Волховскому фронту). Задача этих армий — расширить полосу прорыва, взять Синявинские высоты и затем овладеть линией Кировской железной дороги на участке Ленинград — Войбокало. Это тем более важно, что вся восьмикилометровая полоса, находящиеся на ней наши войска, новая прибрежная железнодорожная ветка и автомобильная дорога — единственные, осуществляющие наземную связь Ленинграда со всей страной, — хорошо просматриваются немцами из Синявина, непрерывно, днем и ночью обстреливаются беглым артиллерийским огнем и разрушаются вражеской авиацией…
В январе немцам удалось удержать свои позиции на левобережье Невы от Арбузова вниз по течению до устья Тосны и к востоку до Мустоловских и Синявинских высот. В руках противника осталась и прибрежная полоса вдоль реки Тосны, в районе действий 55-й армии — от Ивановского до Красного Бора.
В страшнейших торфяных болотах расположены и в тяжелейших условиях воюют наши, прорвавшие блокаду, 67-я и 2-я Ударная армии. Немцы в удерживаемый ими район спешно подтягивают резервы, снимая свои части с других участков фронта и подвозя свежие дивизии из своих глубоких тылов — со стороны Чудова и Гатчины…
Немцы не оставляют надежды восстановить прежнее положение, снова замкнуть кольцо блокады… Им это не удается. Но и нашим армиям, несущим большие потери, не удается взять штурмом Синявино. Бои ведутся ожесточенные, очень кровопролитные.
Позади Синявина, в глубине лесов, расположен крупнейший пункт обороны немцев, превращенный немцами в мощную крепость, железнодорожный узел Мга.
Туда и к Синявинским высотам немцы стянули из своих тылов и с флангов сильнейшие резервы. Хорошо зная об этом, наше командование решило наступление 67-й и 2-й Ударной армий в лоб на Синявино прекратить и поставило перед другими армиями Ленинградского и Волховского фронтов новую задачу: начать наступление на немецкую оборону в обход мгинско-синявинской группировки. Наступление развивать с участка 55-й армии Ленинградского фронта — от Колпина, в полосе Октябрьской железной дороги, в направлении Красный Бор — Тосно, навстречу 54-й армии Волховского фронта, которая должна наступать тоже в полосе Октябрьской железной дороги, но из района Смердынь, на Шапки.
Замысел этой операции ясен: окружить всю мгинскосинявинскую группировку немцев.
Вчера, 10 февраля, в 10 часов 30 минут утра, со стороны Колпина после двухчасовой артподготовки двинулись вслед за танками в наступление на Красный Бор передовые дивизии ленинградской 55-й армии. Полоса наступления протянулась от берега Невы и от Ям-Ижор до линии Октябрьской железной дороги…
В составе 55-й армии действуют сейчас в числе других гвардейские дивизии Н. П. Симоняка и 45-я стрелковая дивизия, 35-я лыжная бригада и другие части, участвовавшие в прорыве блокады.
В Политуправлении фронта я узнал не только общие задачи начавшейся вчера операции, но и немало подробностей первого дня наступления. Почти никто в городе ничего о затеявшихся боях не знает. Надежды большие, но, пока они не оправдаются, у нас о делах фронтовых говорить не любят: молчание — золото!..
Сегодня утром в ДКА приехал на день работник Политуправления фронта майор Дертин. Еще возбужденный пережитым, все повторяя, что «в ушах у него звуки разрывов, бомбежки, свист пуль», он рассказал: вчера, в середине дня, передовые части 55-й армии взяли половину Красного Бора, медленно, но упорно продвигаются вперед, сражаясь с 250-й «голубой» испанской дивизией, занимающей участок от Красного Бора в сторону Ивановского на берегу Невы. К сегодняшнему утру взято в плен триста испанцев. Есть среди пленных и немцы.
Другие части армии движутся к юго-востоку. Против них брошены немецкие резервы, подтянутые из тыла… Тридцать пять фашистских самолетов вчера бомбили и обстреливали из пулеметов Колпино. На город немцами обрушен бешеный орудийный огонь. Маленький этот город окончательно превращен в развалины. Одна из бомб, попав в Ижорский завод, угодила в склад боеприпасов…
Дертин шел с батальоном лыжников по дороге. По этой же дороге двигались наши обозы. Штурмовики налетели на них. Дертин отскочил в сторону, зарылся в снег, слушал вокруг себя свист пуль. На дороге полегли многие… Дертин приехал в ДКА переодеться, — на нем черное кожаное пальто и сапоги, тогда как все там в полушубках, валенках и маскхалатах…
Ночь на 13 февраля. Кобона
В Ленинграде все последние дни восьмичасовые — десятичасовые воздушные тревоги и сплошь артобстрелы.
К исходу 10 февраля части 55-й армии, пройдя четыре-пять километров, взяли весь Красный Бор, Старую Мызу и деревню Чернышево, половину деревни Степановки и станцию Поповку. Вчера вступившая в бой 45-я гвардейская стрелковая дивизия очистила от немцев деревню Мишкино.
На Волховском фронте позавчера двинулась в на ступление 54-я армия — навстречу войскам Ленинградского фронта. В тяжелейших условиях, по грудь в снегу, воины этой армии, ведя ожесточенный бой, также прошли вперед несколько километров…
Нева у Арбузова форсирована! 1943 г.
Сегодня, воспользовавшись первым успехом наступления своих соседей на флангах немецкой группировки, вновь со стороны Невы и Шлиссельбургской губы двинулись в бой — в лоб на Синявино — войска 67-й и 2-й Ударной армий.
Ближайшая их задача — ликвидировать давно окруженные, но до сих пор не взятые, изрядно нам надосадившие узлы обороны немцев в 1-м и 2-м городках имени Кирова и 8-ю ГЭС, на берегу Невы, а затем выровнять здесь линию фронта, взяв приневский укрепленный узел Арбузово[1].
В эти дни немцы подбросили сюда полки нескольких дивизий, сняв их из-под Урицка и с Синявинских высот, а в районе наступавшей 54-й армии Волховского фронта — из-под Чудова и Синявина — до четырех дивизий. Наши части, продвинувшись на востоке на пять километров, а со стороны Колпина на четырнадцать километров (но на левом фланге не прорвав оборону немцев за рекой Тосной), вынуждены были вести столь тяжелые бои, что «ставка Верховного Главнокомандования 27 февраля приказала прекратить дальнейшее наступление и начать подготовку новой наступательной операции… В марте 1943 года войска Ленинградского и Волховского фронтов вновь перешли в наступление, стремясь завершить разгром мгинско-синявинской группировки противника»… Но и эта операция не привела к успеху. Однако «…удерживая все это время в своих руках инициативу, наши войска нанесли соединениям 18-й немецкой армии крупные потери и сорвали план наступления противника на Ленинград. Они сковали под Ленинградом около 30 вражеских дивизий в тот период, когда на южном фланге советско-германского фронта Советская Армия, преследуя разбитого на Волге и Северном Кавказе врага, успешно развивала наступление на запад.
В связи с наступившей распутицей и возросшим сопротивлением гитлеровцев ставка Верховного Главнокомандования, приняв предложения командующих фронтами, 2 апреля приказала прекратить наступление, закрепиться на достигнутых рубежах и организовать здесь прочную, глубоко эшелонированную оборону…»
