Настоящая книга является продолжением исследования, которое я начинал совместно с Константином Плешаковым еще в начале 1990-х гг.{3} Основная концепция, предложенная уже тогда для объяснения мотивов и поведения советского руководства, остается прежней — речь идет о революционно-имперской парадигме. Сталин и его преемники главными целями государственной политики считали укрепление безопасности и усиление могущества СССР. Соперничая с целым миром, советские вожди всеми доступными средствами отстаивали интересы советского государства. Вместе с тем мотивацию внешнеполитической деятельности Сталина и его преемников невозможно отделить от их образа мыслей и от понимания того, что это были за люди. Руководители СССР, как, собственно, и вся советская элита, а также миллионы советских граждан, являлись наследниками великой и страшной революции, опрокинувшей царскую Россию и поднявшей на щит мессианскую идеологию о бесклассовом обществе. Для того чтобы объяснить мотивы и действия СССР в холодной войне, необходимо, по меньшей мере, попытаться понять, как советские вожди, партийно-государственная номенклатура и народ воспринимали окружающий мир и самих себя в этом мире. Один из способов приблизиться к истине — обратить взгляд на господствовавшую идеологию. Другой способ понять эти мотивы — принять во внимание невероятную трагедию народа, особенно испытания, пережитые им во время войны, которая стала для десятков миллионов советских граждан Великой Отечественной. Есть и третий способ — изучить жизнь и мышление советских руководителей и представителей высшей номенклатуры, социокультурные факторы, способствовавшие их формированию.
Книга состоит из десяти глав, каждая из которых посвящена наиболее важным внешнеполитическим событиям и действиям советского руководства на том или ином этапе холодной войны. Первая глава посвящена огромному наследию, оставленному Второй мировой войной, влиянию войны на советскую партийную номенклатуру и общество в целом. Глава объясняет, как из опыта войны вырастало желание обеспечить гарантии безопасности государству, режиму личной власти И. В. Сталина, но также достичь геополитического господства и создать мировую империю. Вторая глава разъясняет, почему сталинская внешняя политика, с таким успехом распространившая геополитическое влияние СССР в Европе и Азии, помогла подорвать хрупкое послевоенное сотрудничество между великими державами и способствовала началу холодной войны. В третьей главе, на примере политики СССР в послевоенной оккупированной Германии, показано, как расчеты Кремля сталкивались с реальностью и динамикой «советизации» послевоенной Центральной и Восточной Европы. В четвертой главе анализируется поворот в советской внешней политике после смерти Сталина, который был вызван не только сменой идеологических и геополитических акцентов, но и внутрипартийной борьбой за власть и идеологической риторикой. В главе пятой исследуется влияние термоядерной революции и создания межконтинентальных баллистических ракет на представления руководства СССР о безопасности. Особое внимание в этой главе уделено уникальному «вкладу» Хрущева в возникновение самого опасного кризиса за всю историю холодной войны и последовавшую за этим гонку вооружений.
Глава шестая чрезвычайно важна, так как поднимает тему социально-культурных изменений в советских элитах и обществе, тему десталинизации структур и сознания — актуальную для России по сей день. В ней дается оценка романтического, оптимистического периода «оттепели»; анализируются первые серьезные трещины на фасаде послесталинского «единодушия», появление разномыслия и инакомыслия среди молодых людей, которые зачастую причисляли себя к «шестидесятникам». Все эти явления мощным эхом отзовутся четверть века спустя — при М. С. Горбачеве. Седьмая глава знакомит читателей с политикой разрядки, проводимой СССР, особое внимание в ней уделено личности Леонида Ильича Брежнева как главного инициатора и творца этой политики. В восьмой главе описываются причины, которые привели политику разрядки к закату, а советские войска — в страны Африки, а потом в Афганистан. Девятая глава повествует о том, как происходил переход верховной власти от кремлевской «старой гвардии» к Михаилу Сергеевичу Горбачеву и его единомышленникам из поколения «шестидесятников». В десятой главе главное внимание сосредоточено на различных интерпретациях событий, связанных с окончанием холодной войны и распадом СССР. В ней я предлагаю и собственную их оценку, основанную прежде всего на исключительной роли личности Горбачева, его мессианской, оптимистической идеологии «нового мышления», пришедшей на смену революционно-имперской парадигме.
Разумеется, невозможно в рамках одной книги исчерпывающе осветить все события холодной войны, которыми был так насыщен этот исторический период. Хочу заранее извиниться за возможные упущения и адресовать читателя к обширному списку авторитетных книг и научных статей, в которых, благодаря скрупулезному труду историков из различных стран, можно найти ответы на многие сложные вопросы по истории холодной войны. Отсутствие многих деталей и вынужденная краткость в изложении ряда тем в этой книге перекрываются, на мой взгляд, ее панорамным характером и хронологическим охватом. Мне хотелось остановиться на том, что я считаю самым важным и существенным, не превышая при этом разумных рамок книжного формата. Все же я с огорчением вынужден признать, что главной проблемой для меня стала нехватка источников и литературы с глубоким анализом финансово-экономической истории СССР. Из заключительных глав книги становится очевидным, что недуги, преследовавшие советскую экономику в эпоху брежневского застоя и последующий период (1970-1980-е гг.), породили серьезные финансовые перекосы, постоянные дефициты и скрытую инфляцию. Неумение и нежелание партийного руководства справиться с этими недугами, отсутствие в Кремле ясных стратегических приоритетов, грубое нарушение баланса между целями и средствами, привело к тому, что СССР начал жить не по средствам, перенапрягся в попытках сохранить и расширить свое влияние в мире и в конце концов надорвался. В экономике и финансах кроется важнейшая причина крушения советской империи. Кроме того, более глубокое изучение вопросов, связанных с военным строительством и оборонной промышленностью СССР, несомненно, помогло бы мне подкрепить некоторые из моих гипотез и прийти к более обоснованным заключениям в отношении тех или иных внешнеполитических шагов советского государства. Видимо, лучшая книга — это всегда та, которую еще предстоит написать.
Эта работа не смогла бы появиться на свет, если бы не многолетняя поддержка со стороны друзей и коллег. Мне необычайно повезло: вот уже в течение нескольких лет я вхожу в международную сеть исследователей, занимающихся историей холодной войны. Эта сеть образовалась в значительной мере благодаря усилиям Проекта по международной истории холодной войны при Международном научном центре Вудро Вильсона. Любимая мной «ветеранская» футболка с малопонятной для посторонних аббревиатурой CWIHP (Cold War International Research Project) напоминает мне о годах «штурма и натиска», о многочисленных встречах с коллегами, из которых я извлек необычайно много и благодаря которым многому научился. Руководители проекта Джеймс Хершберг, Дэвид Вульф и Кристиан Остерман никогда не скупились на время, советы и замечания, помогали редактировать мои первые англоязычные статьи и с необычайной щедростью знакомили меня с только что рассекреченными архивными данными. Я также выражаю сердечную признательность Мелвину Леффлеру, Джеффри Бруксу, Вильяму Волфорту, Джеймсу Блайту, Филиппу Бреннеру, Джеку Мэтлоку, Роберту Инглишу, Рэймонду Гартхоффу, Лео Глуховски, Марку Крамеру, Жаку Левеку, Одду Арне Вестаду, Норману Наймарку, Виктору Заславскому и Эрику Шираеву за то, что они делились со мной своими мыслями, фактами и критическими комментариями. Выдающийся американский историк Мелвин Леффлер ознакомил меня с результатами своей работы по истории холодной войны. Мы обменялись с ним неопубликованными главами не только в духе «мирного сосуществования», но и взаимной солидарности исследователей. Американо-китайский историк Чэнь Цзянь, с которым мы родились в один день (правда, с разницей в десять лет), помог мне разобраться в тонкостях отношений КНР к своему «старшему брату» Советскому Союзу в годы «великой дружбы».
Я начал писать эту книгу в то время, когда работал в Архиве национальной безопасности в Вашингтоне. Этот неправительственный исследовательский центр, существующий полностью на деньги частных фондов, уникальнен своим духом равенства, интеллектуальной свободы и преданности общему делу — ознакомлению широкой публики с информацией о государственной политике США. Уже много лет архив открыт для всех исследователей и публики в главной библиотеке Университета Джорджа Вашингтона. Директор Томас Блэнтон и его заместитель по исследованиям Малкольм Бирн, исследователи Вильям Бурр, Уилл Ферроджиаро, Питер Корнблу, Сью Бехтель и Светлана Савранская добились многого в поиске и выявлении неизвестных документов периода холодной войны в различных архивах, разбросанных по свету. «Братство» архива помогало и продолжает помогать мне в моей исследовательской работе, во всех моих начинаниях.
