На Парижском конгрессе только несколько ученых признали, что это действительно были артефакты. Неудержимый Бурже продолжал находить все больше и больше образцов и палеонтологов и геологов, которые убеждались, что эти образцы были продуктами намеренной обработки. Одним из первых это признал Габриэль де Мортилле.
Некоторые ученые поставили вопрос о стратиграфическом положении найденных кремней. Первые образцы Бурже нашел в обломках горных пород на сторонах маленькой долины, которая пересекает плато в Тенае. Геологи, такие, как сэр Джон Прествич, возражали и говорили, что в сущности эти предметы были найдены на поверхности. В ответ на это Бурже провел раскопки в долине и нашел кремни, на которых были те же самые следы человеческой работы.
Но все же неудовлетворенные этим критики продолжали, что найденные на дне раскопок кремни попали на этот уровень через расщелины, находящиеся на вершине плато, где часто встречаются плейстоценовые орудия. В ответ на это возражение Бурже в 1869 году нашел на вершине плато один шурф. Во время раскопок он вышел на слой песчанника толщиной в один фунт, в котором не было расщелин, через которые плейстоценовые орудия могли бы проникнуть в нижние слои.
Еще ниже в этом шурфе — на глубине около 14 футов, в раннеплейстоценовом слое Бурже нашел много кремневых орудий. Де Мортилле писал в «Доистории»: «О значительном возрасте их геологического положения больше не оставалось сомнения».
Несмотря на эту ясную демонстрацию, у многих ученых сохранялись сомнения. В 1872 году на съезде в Брюсселе Международного Конгресса Доисторической антропологии и археологии Бурже представил множество образцов, сообщения о которых приведены в опубликованных протоколах Конгресса. Описывая заостренные орудия (рисунок 4.3), Бурже сказал: «Это шилообразный образец с широким основанием. Кончик в середине получился в результате последовательного ретуширования. Такой тип характерен для всех эпох. На противоположной стороне есть ударный бугорок».
Рис. 4.3. Остроконечное орудие из миоценовой формации, найденное в Тенае (Франция).
Бурже описал и другой образец, который он охарактеризовал как нож или режущее оружие: «Края правильно ретушированы, и на противоположной стороне есть ударный бугорок». Он заметил, что на многих образцах края в том же месте, где их могла держать рука человека, остались неизношенными, в то время как края на режущих поверхностях показывают степень экстенсивного снашивания и полирования.
Рис. 4.4. Остроконечный артефакт из миоценового слоя, найденный в районе Тенае (Франция). Около его острия хорошо видны следы заточки.
Другой образец (рисунок 4.4) был охарактеризован Бурже как наконечник метательного оружия или как шило. Он заметил наличие ретуширования по краям, очевидно предназначенного для того, чтобы сделать острый наконечник. Также он заметил среди найденных им предметов одно ядрище, два выступа которого были ретушированы для какой-то цели. Он описывал его: «Край, который выступал больше всего, был сколот серией человеческих ударов. Возможно это было сделано для того, чтобы избежать неудобства, когда держишь оружие рукой. Другие края остались острыми. Это показывает, что сколы произошли не в результате скалывания данного образца другими камнями.» На рисунке 4.5 вы видите орудие раннеплиоценового слоя и сходное принятое учеными позднеплейстоценовое орудие.
Рис. 4.5. Вверху: кремневый инструмент эпохи позднего плейстоцена. Внизу: каменное орудие из миоценовых слоев, найденное в районе Тенае (Франция).
Для того, чтобы разрешить все противоречия, Конгресс Доисторической антропологии и археологии назначил комиссию, в которую входило 15 членов, чтобы она внесла свое суждение об открытиях Бурже — большинством в 8 голосов было принято, что кремни были сделаны человеком. Только пять человек из 15 не обнаружили на образцах из Теная следов человеческой работы. Один человек комиссии не выразил никакого мнения, а другой поддержал Бурже, но с некоторыми оговорками.
На раннеплейстоценовых кремнях из Теная редко встречаются ударные бугорки, но края большинства кремней были точно ретушированы. Существует определенная тенденция к тому, что ретуширование встречается только на одном крае, в то время, как другой край остается нетронутым; это называется однофасным скалыванием. Де Мортилле, как и современные ученые, полагает, что почти во всех случаях однофасное скалывание является результатом не случайных ударов, но намеренной обработки. В книге «Musee Prehigtorique» де Мортилле включил репродукции некоторых кремней из Теная, на которых видно очень систематическое однофасное ретуширование (рисунок 4.6).
Рис. 4.6. Заточенные с одной стороны инструменты периода раннего миоцена из Теная (Франция).
Некоторые критики Бурже делали замечания по поводу того, что среди найденных в Тенае раннеплейстоценовых кремней было совсем немного хороших образцов, лишь около тридцати. Но Де Мортилле писал: «Даже одного бесспорного образца было бы достаточно, а у них их тридцать».
Современные специалисты по каменным орудиям, такие как Л. У. Пэтерсон, сказали, что параллельные сколы приблизительно одинакового размера указывают на человеческую работу. На рисунке кремней из раннеплейстоценового слоя из Теная видны такие сколы. На рисунке 4.7 показано однофасное орудие из Теная вместе со сходным признаваемым учеными однофасным орудием из Олдувайского ущелья.
Рис. 4.7. Слева: кремневое орудие, обнаруженное в формации периода раннего миоцена в районе Тенея, Франция. Справа: общепризнанное орудие из нижней части горизонта II Олдувайского ущелья, Африка. На нижних краях обоих образцов можно наблюдать грубые параллельные сколы, что является необходимым требованием, предъявляемым к артефактам.
У многих кремней из Теная точно оббита поверхность, на которой видны следы использования огня. Де Мортилле заключил, что люди использовали огонь, чтобы расщепить большие куски кремня. А затем из получившихся отщепов делали орудия.
Благодаря работам С. Лэйнга образованная читающая публика в англоязычных странах узнала о раннеплейстоценовых орудиях из Теная. Лэйнг писал: «Искусственное происхождение этих орудий было полностью подтверждено открытием того, что минкопы с андаманских островов производят точильные камни и скребла, почти идентичные тем, которые найдены в Тенае. И сейчас для расщепления камней на части требуемого размера и формы используется тот же самый процесс использования огня… В целом, свидетельства о этих миоценовых орудиях кажутся очень убедительными, и возражения против них вряд ли основываются на чем-либо другом, кроме как на желании признавать большую древность человека.»
Кто делал кремневые орудия в Тенае? Некоторые думали, что их могли сделать примитивные обезьяноподобные предки людей. Но в 1894 году С. Лэйнг сказал о тенайских кремнях: «Их тип прослеживается без каких-либо изменений, за исключением небольших удачных улучшений, в плиоцене, квартере и даже вплоть до сегодняшнего дня. Скребла эскимосов и жителей андаманских островов — это ни что иное, как увеличенный и улучшенный вариант миоценовых скребел.» Если люди делают такие скребла сегодня, то конечно же возможно, что идентичные существа делали подобные скребла в миоцене. И как мы увидим в следующих главах, ученые действительно обнаружили костные человеческие останки в третичных отложениях, которые неотличны от скелета человека разумного.
Итак, это проясняет то, почему мы не слышим больше ничего о кремнях из Теная. В один момент развития палеоантропологии те несколько ученых, которые верили в эволюцию, действительно признали подлинность тенайский миоценовых орудий, но приписали их какому-то предку человека. Эволюционная теория убедила их в том, что такой предок существовал, но не было найдено никаких окаменелостей. Когда в 18 91 году, на Яве, ожидаемые окаменелости были найдены, они встретились в формации, которую относят сейчас к среднему плейстоцену. Это конечно же поставило каждого защитника миоценовой человекообезьяны перед дилеммой. Предок человека, переходная форма между ископаемыми обезьянами и современными людьми, был найден не в раннем миоцене (20 миллионов лет назад по современным расчетам), а в среднем плейстоцене, т. е. менее одного миллиона лет назад. Поэтому кремни из Теная и все другие свидетельства о существовании людей третичного периода (или человекообезьян — производителей орудий) были тихо, и, что очевидно, тщательно изъяты из активного рассмотрения, а затем забыты.
Многочисленные свидетельства о присутствии производящих орудий гомини-дах в третичном периоде фактически были скрыты, и устойчивость всего здания современной палеоантропологии зависит от того, что они будут оставаться скрытыми. Если бы ученые признали хотя бы одно свидетельство существования производителей орудий в миоцене или раннем плейстоцене, то вся картина человеческой эволюции, которую так тщательно писали в этом столетии, оказалась бы уничтоженной.
