Когда над заговорщиками нависла реальная угроза ареста, они решили действовать, и в ночь на 25 ноября 1741 г. гвардейская рота Преображенского полка, ведомая самой Елизаветой, совершила третий дворцовый переворот. Буквально в одночасье были арестованы годовалый император Иоанн Антонович, его родители Анна Леопольдовна и Антон Брауншвейгский, а также самые ненавистные главари «немецкой партии» при императорском дворе — А.И. Остерман, Б.Х. Миних, М.М. Головкин, Р.Г. Левенвольде и другие.
Младенец-император был сначала отправлен вместе с родителями в Холмогоры, а затем, в 1756 г., заточен в Шлиссельбургскую крепость, где был убит по личному указанию Екатерины II в апреле 1764 г. при попытке его освобождения поручиком-авантюристом В.Я. Мировичем.
6. Правление Елизаветы Петровны (1741―1761)
Начало двадцатилетнего правления Елизаветы (1741―1761) сразу же ознаменовалось несколькими важными событиями:
• во-первых, впервые за долгие годы немецкого владычества камергерами двора ее императорского величества стали природные русаки А. Г. Разумовский, М.И. Воронцов, П.И. Шувалов и А.И. Шувалов;
• во-вторых, был ликвидирован Кабинет министров и восстановлен в своих правах Правительствующий сенат, в который вошли самые активные участники дворцового переворота: канцлер князь А.М. Черкасский, фельдмаршал князь И.Ю. Трубецкой, генерал-прокурор князь Н.Ю. Трубецкой, президент Адмиралтейств-коллегии граф Н.Ф. Головин, гофмейстер граф С.В. Салтыков и вернувшийся из ссылки граф А.П. Бестужев-Рюмин;
• в-третьих, были восстановлены в своих правах и полномочиях уничтоженные в годы аннинского правления Главный магистрат, Мануфактур-коллегия и Берг-коллегия, которые осуществляли общее руководство всей мануфактурной промышленностью, горным делом и финансами.
Поначалу Елизавета старательно вникала в государственные дела, в 1742 г. семь раз присутствовала на заседаниях Сената и даже подписала несколько важных указов, в том числе о высылке из пределов Российской империи всех подданных иудейского вероисповедания, отказавшихся принять православную веру. Однако постепенно, шаг за шагом, императрица стала отходить от каждодневной рутинной государственной работы, предаваясь все чаще и чаще всевозможного рода развлечениям и многочисленным (15 тысяч!) нарядам. Поэтому скоро при ее дворе особо пышным цветом расцвел такой неизбежный атрибут абсолютной монархии, как фаворитизм. Фаворитом номер один стал бывший черниговский казак и певчий императорской капеллы, новоявленный фельдмаршал и граф Алексей Григорьевич Разумовский. Этот совершенно беззлобный и бескорыстный человек, так же как и его пассия, был далек от государственных забот, и реальные рычаги власти были сосредоточены в руках трех самых влиятельных вельмож елизаветинского царствования — братьях Александре, Петре и Иване Шуваловых. Граф и фельдмаршал Александр Иванович Шувалов был руководителем Тайной канцелярии. Его младший родной брат, граф Петр Иванович Шувалов был сенатором и президентом Военной коллегии, а затем и фактическим главой русского правительства. Самый младший член этого клана, граф Иван Иванович Шувалов, которого современники и потомки ценили за истинное благородство и удивительное бескорыстие, в 1749 г. удостоился фавора и оттеснил на второй план самого графа А.Г. Разумовского. Кроме того, огромное влияние на императрицу и определение ее политического курса оказывали два руководителя Коллегии иностранных дел ― канцлер Алексей Петрович Бестужев-Рюмин и вице-канцлер Михаил Илларионович Воронцов.
В 1746 г. Елизавета Петровна учредила Конференцию при Высочайшем дворе, членами которой стали А.М. Черкасский, А.П. Бестужев-Рюмин, Н.Ф. Головин и А.И. Куракин. Первоначально главной задачей этого придворного органа было обсуждение «самых важных иностранных дел», поэтому в первую половину царствования Елизаветы Конференция собиралась крайне редко — не более трех раз в год. Однако затем, после вступления России в Семилетнюю войну, в 1757 г. она приобрела статус верховного правительственного органа, стоящего над Сенатом и коллегиями. В этот период в состав Конференции входили самые близкие и доверенные лица елизаветинского окружения — П.И. Шувалов, А.П. Бестужев-Рюмин, М.И. Воронцов, А.Б. Бутурлин, М.Г. Голицын, Н.Ю. Трубецкой и С.Ф. Апраксин.
Безалаберная и разнузданная жизнь императрицы довольно рано свела ее в могилу — Елизавета умерла в декабре 1761 г., и новым российским императором стал ее племянник Петр III. Современники и историки по-разному оценивали елизаветинское правление. В частности, Екатерина II и граф Н.И. Панин, как и некоторые историки (Е. Анисимов), резко отрицательно оценивали деятельность этой императрицы и не делали особой разницы между ней и ее бездарными предшественницами на российском троне — Анной Иоанновной и Анной Леопольдовной. Однако многие историки (В. Ключевский, Н. Павленко, И. Почкаев) не столь категоричны в своих оценках и считают, что главным достоинством ее двадцатилетнего правления стало то, что она «решительно покончила с иноземным немецким режимом в стране» и призвала к управлению государством «новое поколение русских людей».
7. Правление Петра III (1761―1762)
Еще в 1742 г. Елизавета выписала из Европы своего племянника, шлезвиг-голштинского герцога Карла Петра Ульриха (1728―1762), который по линии своей матери, Анны Петровны, приходился родным внуком Петру I, а по линии отца, Фридриха Голштинского, — внуком шведскому королю Карлу XII. По приезде в Россию юноша перешел в православие и под именем Петра Федоровича был официально провозглашен наследником российской короны.
В 1745 г. по настоянию Елизаветы Петровны юный Петр женился на ангальт-цербстской принцессе Софии Фредерике Августе (1729–1796), которая в православии получила имя Екатерины Алексеевны. С самого начала отношения между молодыми супругами носили абсолютно ненормальный характер. Они практически не общались, все свое время наследник престола проводил либо в кругу голштинских офицеров, либо в компании молодой графини Е.Р. Воронцовой, которая стала пассией будущего императора. Это обстоятельство дало повод многим современникам и потомкам усомниться в том, что Петр был отцом будущего императора Павла I, которого Екатерина родила только через девять лет после своего замужества, в 1754 г.
После смерти Елизаветы цесаревич под именем Петра III (1761―1762) взошел на российский престол, в первый же месяц своего правления упразднил Конференцию при Высочайшем дворе и по примеру обожаемого им прусского короля Фридриха II предоставил себе право единоличного принятия всех решений. В действительности реальные рычаги власти оказались в руках наиболее близких к императору людей: нового генерал-прокурора Сената Александра Ивановича Глебова, его личного секретаря Дмитрия Васильевича Волкова, генерала Алексея Петровича Мельгунова и графа Романа Илларионовича Воронцова.
В мае 1762 г. по инициативе Д.В. Волкова был создан новый высший государственный орган — Императорский совет, в который вошли сам Д.В. Волков, А.П. Мельгунов, М.И. Воронцов, Н.Ю. Трубецкой, А.В. Вильбуа, М.П. Волконский и возвращенный из ссылки фельдмаршал Б.Х. Миних. Все члены Императорского совета получили право подписи важнейших государственных актов и решений, которые приравнивалась к императорскому автографу. Таким образом, Петр III тоже не обременял себя государственными заботами и перепоручил решение всех государственных дел своему ближайшему окружению.
Личность Петра III до сих пор вызывает самые острые споры среди историков. Причина этого состоит в том, что при нем на свет появились три важнейших документа его царствования:
• манифест «О даровании вольности и свободы всему российскому дворянству» (18 февраля 1762 г.),
• императорский указ «О ликвидации Тайной канцелярии розыскных дел» (21 февраля 1762 г.) и
• сенатский указ «О секуляризации монастырских и церковных земель» (21 марта 1762 г.).
Одна группа историков (С. Соловьев, В. Ключевский, Н. Павленко) крайне негативно оценивает личность Петра III и считает его «случайным гостем на русском престоле», поскольку те «несколько дельных и важных указов», которые были изданы за несколько месяцев его короткого правления, являлись заслугой не бездарного царя-самодержца, а его ближайшего окружения, которое стремилось упрочить подмоченную репутацию Петра, а значит, и свое влияние при дворе.
Профессор Н.И. Павленко особо подчеркнул то обстоятельство, что все нормативные акты, изданные Петром III, стали логическим завершением той кропотливой работы, которая была проведена вельможами предыдущих царствований.
Другие историки (А. Каменский, В. Наумов) считают, что необходимо преодолеть пристрастный гипноз екатерининских «Записок» и более объективно и непредвзято подойти к оценке личности и деятельности Петра III, который лично инициировал многие разумные меры во внутренней политике государства.
