Рост влияния ахтынского джамаата нашел отражение в том, что часто жителей всех самурских общинных союзов называли в Дагестане ахтынцами по аналогии с союзом Акуша – Дарго, население которого было известно как «акушинцы».
Периоды мирных отношений между различными самурскими общинами нередко сменялись фазами напряженности. В 1728 году И. Гербер отмечал добрососедство, сплоченность и взаимопомощь самурских общинных союзов: «Сии пять уездов крепко заедино стоят, и что одному учинится, то и другие так, как себе учинено почитают». Вместе с тем есть данные источников о конфликтах между различными самурскими общинами. В частности, сохранились сведения о столкновениях Ахтыпары с мискин-джинцами, которым обычно помогал Докузпаринский союз во главе с селением Джаба. Такие столкновения имели место в 1682, 1702–1703, 1708–1709, 1715, 1782–1783, 1803–1804 гг.
Есть свидетельства привлечения ахтынцами в ходе этой борьбы войск феодальных правителей Дагестана. В «Описании Самурского округа» говорится, что «во время одной из самых ожесточенных войн» ахтынцев с мискинджинцами и докузпаринцами первые обратились за помощью к Сурхай-хану Казикумухскому и Умма-хану Аварскому. «Война кончилась тем, что Мискинджи были сожжены дотла». Об этом событии, произошедшем в 1197 г. хиджры (1782–1783 гг.), сообщают также арабоязычные источники.
В свою очередь, феодальные правители также использовали военные силы самурских общинных союзов в своих военных предприятиях. В частности, в «Описании» сообщается, что казикумухские ханы «часто пользовались пособием самурцев в их войне с кубинскими и нухинскими ханами».
Столкновения ахтынцев происходили и с Алтыпаринским союзом сельских общин, главным селением которого был Микрах.
Вооруженные конфликты имели место также между Ахты и Рутулом. Письменные источники зафиксировали столкновения между ними с привлечением войск различных феодальных правителей в 1536–1537 (по другим данным, в 1540–1541 гг.), 1541–1542, 1542–1543 гг. Самое позднее столкновение между Ахты и Рутулом, известное нам, произошло в 1204 г. хиджры (1789–1790 гг.).
К.К. Краббе в 1835 г. сообщал о добрососедских отношениях Ахтыпаринского союза с Докузпарой, в то время как отношения с «Рутульским магалом» были напряженными.
Существуют данные арабоязычных письменных источников об эпидемиях чумы в Ахты, имевших место в 1688–1689 и 1730–1731 годах.
В 1812 г., после образования Кюринского ханства, самурские общинные союзы, в том числе Ахтыпара, вступили в подданство России, обязавшись платить подать баранами, однако подати вносились нерегулярно, о чем свидетельствуют российские документы. С целью заставить ахтыпаринцев платить подати к ним применялась такая мера, как задержание принадлежащих им стад, пасущихся в Закавказье.
Ахтыпара, как и другие самурские союзы, сохраняла фактическую независимость вплоть до 1839 г. Более того, жители Самурской долины приняли самое активное участие в известном Кубинском восстании 1837 г. Одним из главных предводителей горцев самурского региона был «Шейх Мулла Ахтынский».
В 1839 г. в Самурскую долину были двинуты крупные силы царских войск под командованием генерала Головнина. После кровопролитного сражения в Аджиахурской теснине сопротивление горцев было подавлено. Русские войска вошли в Ахты и здесь была заложена крепость. Ахтыпара, как и другие самурские земли, была поставлена под контроль царской администрации.
1. Агаширинова С.С. Материальная культура лезгин. XIX – нач. XX вв. М., 1978.
2. Агларов М.А. Сельская община в Нагорном Дагестане в XVII – нач. XIX вв. М., 1988.
3. Алкадари Г.Э. Асари Дагестан. Махачкала, 1994.
4. Баркуев К., Ахмедов М.-К., Шихсаидов А.Р. Исторические сведения о Дагестане из арабских рукописей // УЗ ИИЯЛ. Махачкала, 1963. Т. XI.
5. Гарданов В.К. Общественный строй адыгских народов (XVIII – первой пол. XIX вв.). М., 1967.
6. Движение горцев Северо-Восточного Кавказа в 20–50 гг. XIX в. // Сб. док. Махачкала, 1959.
7. История, география и этнография Дагестана. XVIII–XIX вв. // Архивные материалы под ред. М.О. Косвена и Х.-М. Хашаева. М., 1958.
8. Кобищанов Ю.М. Полюдье в истории Дагестана (к постановке вопроса) // Государство и государственные учреждения в дореволюционном Дагестане. Махачкала, 1989.
9. Магомедов А.Р. Народности Дагестана. Махачкала, 1990.
10. Маршаев Р.Г. К вопросу о социальном строе Ахтыпаринского «вольного» общества в XVIII – нач. XIX вв. // УЗ ИИЯЛ. Махачкала, 1957. Т. 3.
11. Советов П.В. Исследования по истории феодализма в Молдавии. Кишинев, 1972. Т. 1.
12. Хашаев Х.М. Общественный строй Дагестана в XIX в. М., 1961.
13. Шихсаидов А.Р. Эпиграфические памятники Дагестана X–XVII вв. как исторический источник. М., 1984.
14. Эпиграфические памятники Северного Кавказа на арабском, персидском и турецком языках. Ч. I. Надписи Х-XVII вв. / Тексты, переводы, комментарии и приложения Л.И.Лаврова. М., 1966.
Страна алимов, страна поэтов
Дауд ал-Усиши: жизнь и творчество
Д.М. Алхасова
Усиление позиций ислама на территории Верхней Даргинии, а соответственно и распространение среди даргинцев арабской письменности начинается с походов Тимура. В целях распространения ислама здесь, как и в других частях Дагестана, строились мечети и открывались мусульманские школы (мадраса), в которых обучали Корану, арабскому языку и письменности.
Такие селения, как Акуша, Цудахар, Усиша, подобно Дербенту, Кубачам, Кумуху, Чоху, Согратлю и другим известным научным центрам Дагестана, «уже давно славились своими школами, где… предания исламизма переходили из рода в род». Записи на полях арабских рукописей уже в XIII в. упоминают «арабиста» Манаса б. Нух ал-Бутри из Дарга (ум. в 605/1208-09) как «выдающегося учёного». На полях книги «Шарх ал-Минхадж» Джалаладдина ал-Махалли из библиотеки Хаджала‘али ал-Акуши имеется, как сообщает М. Гайдарбеков, запись о том, что учёный арабист Йунус б. Ахмад ал-Акуши жил в начале X в.х. (конец XV в.) и переводил термины по фикху на даргинский язык.
Ещё в самом начале XVI в. даргинцы делали первые попытки приспособить арабскую графику для местного письма. В 1959 г. известным востоковедом М.-С. Саидовым была обнаружена рукопись «Ихйа’ ‘улум ад-дин» («Оживление наук о вере») Мухаммада ал-Газали, которая в 913/1507 г. была переписана Идрисом б. Ахмадом ал-Акуши. На полях этой книги имеются надписи, в которых обнаружены даргинские слова, примечания и даже целые предложения. Это один из древнейших памятников даргинской письменности, который сохранился до наших дней (М.-С. Саидов, А.А. Исаев).
Под непосредственным влиянием арабоязычной культуры выросли такие известные учёные, как «основоположник изучения математических, астрономических и медицинских наук в Дагестане» Дамадан ал-Мухи (ум. в 1130/1718), Мухаммад-Кади ал-Акуши (ум. в 1205 /1790-91) и Хаджи-Дауд ал-Усиши (ум. в 1171/1757), который перевёл, как пишет Б.Г. Алиев, «на родной язык труды по философии и логике, написал работы по грамматике арабского языка, являлся большим знатоком астрономии и был известен далеко за пределами Дагестана».
Факт существования в Усиша на протяжении столетий крупного центра по переписке арабских книг подтверждает и большое количество рукописей, обнаруженных как в Усиша, так и во многих других дагестанских селах. А самая ранняя рукопись, где упоминается переписчик из Усиша, датируется второй половиной XVII в.
Медресе в с. Усиша, куда съезжались знатоки арабоязычных наук из различных селений Дагестана (сс. Акуша, Куппа и др.), существовало более 160 лет (самая ранняя из имеющихся в нашем распоряжении рукопись с указанием медресе Усиша как места переписки датируется 1712 г., а самая поздняя – 1875 г.). В течение более пятнадцати лет (с 1712 по 1727 г.) мударрисом здесь был предшественник Дауда – устаз Мухаммад б. Мухи ал-Усиши. Также известны имена других мударрисов этого периода. Из доступных нам рукописей три, переписанные в медресе Дауда ал-Усиши, входили впоследствии в знаменитую коллекцию имама Шамиля. В колофонах рукописей, датируемых концом XVIII в., упоминается некий устаз Мухаммад ал-Усиши, под руководством которого велась переписка арабоязычных сочинений, а известный дагестанский поэт Айуб б. Кача ал-Гумуки (ум. в 1294/1876-77) посвятил одну из своих прекрасных элегий «любимому учителю Абдаррахману ал-Усиши».
Таким образом, талант известного дагестанского ученого XVIII века Дауда ал-Усиши был взращен на благодатной почве, поскольку школа переписчиков существовала в Усиша задолго до его рождения.
Дауд ал-Усиши родился в 1655 г. (по другим данным в 1686 г.) в «селении по названию Усиша, которое находится в Даргинском округе», в семье пастуха по имени Али б. Мухаммад, который «прозябал» в крайней бедности.
О детских и юношеских годах Дауда известно лишь то, что он проявлял большое рвение и способности в учёбе. Поначалу он учился у местных алимов, затем продолжил учёбу в Акуша, куда ходил ежедневно пешком, взяв с собой, как пишет Ибрахим ал-Уради, «лишь немного еды из дома». Позднее как особо одарённый ученик Дауд был направлен в Кудутль, в медресе знаменитого учёного Мухаммада ал-Кудуки (1652–1717). Дауд отличался феноменальной памятью, он мог продолжить цитирование множества книг с любого места. Услышав незнакомый текст однажды, он мог повторить его в точности. По преданию, Дауд стал любимым учеником Мухаммада ал-Кудуки после того, как в день своего приезда с лёгкостью ответил на вопрос, на который не смог ответить никто, в том числе и ученики, проучившиеся в медресе не один год. Постепенно он превзошёл всех мута‘аллимов и достиг больших успехов в учёбе. Это отмечает и дагестанский учёный Али Каяев (1878–1943), утверждая, что хотя Дауд ал-Усиши и «учился у Мухаммеда-эфенди из Кудутля, но в области арабской филологии он превзошел своего устаза Мухаммеда-эфенди».
