Переломным моментом в процессе распространения христианства, и не только в этом, несомненно, явилось чудесное обращение Савла, крещенного с именем Павел, которое подробно и неоднократно описано в «Деяниях» (главы 9 и 22–26). Провидению было угодно избрать беспощадного гонителя христиан Савла и сделать его первоапостолом Павлом, «апостолом язычников», наряду с первоапостолом Петром. Вот уж, воистину, «Святой Дух дышит, где хочет»; этот факт свидетельствует также об отсутствии прямой связи между земными делами человека и возможностью обрести благодать, о чем говорилось во Введении.
Павел происходил из состоятельной фарисейской семьи из г. Тарса в Киликии, на юге современной Турции. Как эллинист и человек выдающихся способностей, он в совершенстве изучил греческий язык и получил хорошее общее и религиозное образование в знаменитой иерусалимской школе Гамалиила, что выгодно отличало его от других апостолов. По рождению Павел был римским гражданином, и это обстоятельство часто помогало ему сравнительно благополучно выходить из тяжелейших ситуаций, связанных с апостольской деятельностью. Вся жизнь Павла после обращения – непрерывная цепь напряженных миссионерских трудов, о чем подробно рассказано в «Деяниях», а его богословские и этические взгляды составляют содержание 14 посланий, входящих в Новый Завет. Из событий чрезвычайной важности для истории христианства, в которых роль ап. Павла была решающей, следует назвать Апостольский Собор в Иерусалиме. Он состоялся около 50 г. и был, прежде всего, вызван острой необходимостью решить вопрос об условиях приобщения язычников к христианской Церкви; подобная проблема уже возникала для иудеев, особенно эллинистов, считавших, что с приходом Спасителя многие предписания Закона должны быть смягчены или отменены вовсе.
В Новом завете Собору посвящена 2 гл. послания ап. Павла к Галатам и 15 гл. «Деяний»; хотя постановления Собора изложены обоими авторами одинаково, некоторые важные моменты, касающиеся взаимоотношений между его участниками, представлены по-разному. Так, в более поздних «Деяниях» евангелист Лука описывает ситуацию в спокойных тонах: между некоторыми иудео-христианами и группой верующих из антиохийской общины во главе с ап. Павлом возникли разногласия в вопросе о том, возможно ли спасение без процедуры обрезания и вообще без строгого соблюдения предписаний Закона. Чтобы разрешить возникший спор, Павел и Варнава отправились в Иерусалим, где «Апостолы и пресвитеры собрались для рассмотрения сего дела… Петр, встав, сказал им: мужи братия! вы знаете, что Бог избрал из нас меня, чтоб из уст моих язычники услышали слово Евангелия и уверовали; и Сердцеведец Бог дал им свидетельство, даровав им Духа Святого, как и нам… Что же вы ныне искушаете Бога, желая возложить на выи учеников иго, которого не могли понести ни отцы наши, ни мы?.. После… начал речь Иаков и сказал: Симон изъяснил, как Бог первоначально призрел на язычников, чтобы составить из них народ во имя Свое… Посему я полагаю не затруднять обращающихся к Богу из язычников, а написать им, чтобы они воздерживались от оскверненного идолами, от блуда, удавленины и крови, и чтобы не делали другим того, чего не хотят себе» (Деян 15:6,7—10,13–20). Таким образом, по решению Собора обращение язычников не должно было быть для них излишне стеснительным. (Талмуд такие максимально упрощенные законы называет заповедями Ноя.) Для обращенных иудеев соблюдение Закона осталось обязательным. Согласно автору «Деяний» на Соборе царило полное единодушие. Однако в описании этого же события самим ап. Павлом тон несколько иной: Павел с Варнавой и Титом отправились из Антиохии в Иерусалим, чтобы отчитаться о своей миссионерской деятельности перед «особо знаменитейшими», как говорит он не без скрытой иронии, поскольку тут же добавляет: «И в знаменитых чем-либо, какими бы они ни были когда-либо, для меня нет ничего особенного: Бог не взирает на лице человека» (Гал 2:6). «Особо знаменитейшими» Павел называет участвовавших в работе Собора апостолов Петра, Иоанна и Иакова, «брата Господня», первого епископа Иерусалима. Главный результат Собора ап. Павел излагает так: «Увидевши, что мне вверено благовестие для необрезанных, как Петру для обрезанных, – ибо Содействовавший Петру в апостольстве у обрезанных содействовал и мне у язычников, – и узнавши о благодати, данной мне, Иаков и Кифа и Иоанн, почитаемые столпами, подали мне и Варнаве руку общения, чтобы нам идти к язычникам, а им к обрезанным» (Гал 2:7–9).
Несмотря на четкие и обоснованные текстами Священного Писания решения Собора, иудео-христиане продолжали требовать от обращенных язычников более строгого соблюдения Закона, чем серьезно обострили отношения между различными группами христиан, особенно в цитадели иудео-христиан Иерусалиме. В связи с этим Павел упрекнул в лицемерии даже ап. Петра, используя достаточно резкие выражения: «Когда же Петр пришел в Антиохию, то я лично противостал ему, потому что он подвергался нареканию. Ибо, до прибытия некоторых от Иакова, ел вместе с язычниками; а когда те пришли, стал таиться и устраняться, опасаясь обрезанных. Вместе с ним лицемерили прочие Иудеи… я сказал Петру при всех: если ты, будучи Иудеем, живешь по-язычески, а не по-Иудейски, то для чего язычников принуждаешь жить по-Иудейски?» (Гал 2:11–14). Так что обстановку в христианских общинах того времени не назовешь безоблачной, однако несмотря на разногласия и даже ссоры, неизбежные в человеческих коллективах, первохристиане в полной мере обладали чувством живого единства всех «во Христе», драгоценным даром ощущать себя «чадами Божиими». Далее в этом же послании Павел написал потрясающие слова: «Законом я умер для закона. Я сораспялся Христу, и уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал 2:19,20). Это исповедание первоапостола уже два тысячелетия служит многим христианам источником надежды на спасение, являясь одновременно целью их духовных трудов. Оно определяет одну из наиболее характерных черт Православия, особенно русского: не «подражать Христу», к чему призывает верующих название одной из самых известных католических книг по практическому богословию, а «жить во Христе», «сораспяться со Христом», стремиться к тому, чтобы «жил во мне Христос».
3. Постановления Иерусалимского Собора вызвали значительную активизацию проповеднической деятельности, сделали ее более эффективной; трудами апостолов благовестие в сравнительно короткий срок распространилось до самых отдаленных областей империи и за ее пределы. Проповедники самоотверженно, не щадя сил и жизни, выполняли завет Спасителя: «И проповедано будет сие Евангелие Царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам» (Мф 24:14).
Греческое слово άπόστολος означает «посылать», «посланник». В христианстве апостолами считают ближайших учеников Иисуса, призванных распространять Его учение. В узком смысле апостолами называют первых 12 учеников по числу колен Израилевых; поэтому число 12 не может быть изменено, и после предательства Иуды Искариота остальными апостолами был избран новый, Матфий (Деян 1:26). К первым двенадцати Иисус впоследствии добавил еще семьдесят учеников «и сказал им: жатвы много, а делателей мало… Идите! Я посылаю вас, как агнцев среди волков. Не берите ни мешка, ни сумы, ни обуви» (Лк 10:1–4).
О благовествовании первоапостолов рассказано в «Деяниях апостолов». Описание проповеднической деятельности ап. Павла доведено там до его первого путешествия в Рим в качестве подсудимого. Эти сведения дополнены текстами посланий самого апостола. С первых же дней своего обращения Павел вызывал острую ненависть ортодоксальных иудеев и подвергался настойчивым преследованиям с их стороны не только как апостол Христа, но и как предатель веры отцов. Во время своей обширной миссионерской деятельности ап. Павел посетил множество мест как на востоке империи, так и на западе, однако здесь следует подробнее рассказать о первом пребывании его в Греции, поскольку этот эпизод будет упомянут в дальнейшем изложении. Греки и особенно образованные афиняне в большинстве своем были в то время убежденными язычниками, весьма искушенными в тонкостях высокой философии. Потому проповедь Павла они восприняли скептически, а о воскресении Иисуса иронично предложили послушать в другое время. В Афинах тогда существовал ареопаг – собрание наиболее уважаемых и ученых граждан, которые на холме Арея вершили высший суд и следили за соблюдением законов; основал это учреждение в начале VI в. до н. э. Солон. Выступая в ареопаге, Павел на вопрос, какого Бога он предлагает исповедовать им, ответил так: «Афиняне! по всему вижу я, что вы как-то особенно набожны, ибо, проходя и осматривая ваши святыни, я нашел и жертвенник, на котором написано «неведомому Богу». Сего-то, Которого вы, не зная, чтите, я проповедую вам» (Деян 17:22–23). Далее евангелист Лука (апостол из 70) пишет: «Некоторые же мужи, приставши к нему, уверовали; между ними был Дионисий Ареопагит и женщина, именем Дамарь, и другие с ними» (Деян 17:34). Член ареопага Дионисий, первый епископ Афин, был одним из образованнейших афинян; обратившись, он в течение трех лет сопровождал ап. Павла, помогая ему в миссионерской деятельности, а затем был Павлом рукоположен в епископы. Дионисий Ареопагит написал ряд трудов по христианскому богословию, дожил до глубокой старости и в самом конце I в. во время гонений Домициана мученически погиб. С его именем связана одна из глубочайших богословских систем восточного христианства, повлиявшая также на богословие и религиозную философию Запада, так называемые Ареопагитики. Богословие Ареопагитик в основе своей апофатично, т. е. в нем утверждается, что в силу абсолютной трансцендентности Бога миру наши суждения о Нем могут носить лишь отрицательный характер. Чем больше земных одежд-имен удастся совлечь, рассуждая о Боге, тем ближе к Нему удается подойти. В этом смысле Он есть «неведомый Бог», на жертвенник Которому в Афинах обратил внимание первоапостол. В известной современным исследователям христианской литературе творения св. Дионисия встречаются лишь в конце VI в., а в VIII в. с комментариями св. Максима Исповедника они уже широко известны. Это обстоятельство и ряд других серьезных аргументов дали основание приписать авторство Ареопагитик анонимному автору VI в., назвав его Псевдо-Дионисием. Обсуждение интересной проблемы авторства корпуса Ареопагитик, в которой, по-видимому, еще рано ставить точку, будет продолжено в следующей главе. Здесь же хочется решительно возразить против общепринятой теперь добавки «Псевдо», придающей имени пренебрежительный оттенок, совершенно неуместный по отношению к религиозному гению, каковым, несомненно, является автор Ареопагитик.
