В результате блестящих военных кампаний, проведенных главным образом Халидом ибн аль-Валидом, большая часть Аравии была исламизирована. Халиду, новообращенному из племени курайшитов, было предначертано судьбой стать «разящим мечом Аллаха». Аравия стала исламской, однако боевой дух, позволявший одерживать блестящие победы на родной земле, следовало направить в новое русло. Войны, излюбленное занятие бедуинов, которому они предавались испокон веков, между мусульманами были строжайше запрещены (под запрет попали даже грабежи), и взоры арабов обратились на другие страны. Первыми кандидатами на принятие светоча новой веры были Сирия и Ирак. Вскоре две колонны исламских воинов выступили в поход. Та, что шла на Ирак под предводительством Халида, вскоре уже теснила персов. Второй, двигавшейся в Сирию, повезло меньше. Византийская армия оказала арабам достойное сопротивление. По приказу Абу Бекра Халид приостановил наступление в Персии и в срочном порядке двинулся на запад на подмогу единоверцам. За восемнадцать дней он со своим войском пересек пустыню протяженностью 800 километров — этот дерзкий бросок через пустыню вошел позднее в анналы мусульманской военной истории. Совершенно неожиданно у византийской армии появился второй противник — войско Халида. Вскоре (в июле 634 г.) силы арабов соединились в Юго-Восточной Сирии. В следующем году столица этой византийской провинции, Дамаск — будущая столица Омей-ядов, — подверглась шестимесячной осаде и в конечном итоге сдалась на милость победителей. Падение Дамаска во многом было вызвано малодушием и откровенным предательством некоторых вельмож во главе с дедом святого Иоанна Дамаскина. Однако решительная победа была еще впереди.
На берегах главного притока реки Иордан, Ярмука, 25 тысяч арабов под предводительством Халида встретили на своем пути византийскую армию, в два раза превышавшую их численностью. Надо сказать, что войско это было довольно разношерстным. В его состав входили и византийцы, и сирийские арабы, и армяне, а также наемники других национальностей. Возглавлял их брат императора Ираклия, который сам находился в Сирии. День, когда состоялось сражение, 20 августа 636 г., выдался на редкость жарким. Обжигающий ветер нес с собой песок, не давая открыть глаза. Для арабов песчаная буря была привычным явлением, чего нельзя сказать о византийцах. Большая часть их была безжалостно зарублена арабскими клинками, другие брошены в реку. Спастись удалось лишь считаным единицам. Ни молитвы священнослужителей, ни иконы не помогли. Исход битвы был предрешен. «Прощай, о Сирия, — были прощальные слова Ираклия. — Какая чудная страна достанется врагу». Сирия возглавила список владений зарождающегося халифата. Для арабов она служила базой для вылазок против Армении и Верхней Месопотамии, ее завоевание ускорило захват Египта, второй византийской провинции, перешедшей к арабам. Героем египетской авантюры был другой курайшит, Амр ибн аль-Ас, возглавлявший во время сирийской кампании отряд арабского войска. Амр был погонщиком верблюдов на торговом пути из Хиджаза в Египет. Это единственное его преимущество помогло ему убедить халифа начать вторую кампанию. Халифом тогда был Умар ибн аль-Хаттаб (634—644), тесть пророка, а после его смерти самая значительная фигура в раннем исламе. Завоевания, имевшие место в период его правления, начиная с Сирии, позволяют назвать его отцом-основателем исламской империи. Умар дал Амру добро, хотя и неохотно и с одним условием. Во главе четырехтысячного войска, которое позднее было увеличено, арабский военачальник проследовал из Южной Палестины тем же самым прибрежным путем, каким прошли бесчисленные воины до и после него. Первая крупная стычка с врагом произошла у крепости Вавилон, располагавшейся на месте современного Каира, в начале 640 г. Византийскому наместнику было предложено выбрать одно из трех: ислам, дань или смерть. Наместник, который в то же время являлся александрийским патриархом, однозначно отверг первые два. За этим тотчас последовал мусульманский боевой клич: «Аллах Акбар!» Сначала он эхом раздавался за стенами крепости, но уже очень скоро — внутри их. Единственное более-менее серьезное препятствие на пути в Александрию перестало существовать.
Девятисотлетняя столица Египта с ее мощными стенами, за которыми размещался пятидесятитысячный гарнизон с флотом была вторым городом империи. Ее архитектурные памятники, созданные во времена фараонов, Птолемеев, римской и византийской эпох, не имели себе равных. Одним летним днем 642 г. под стенами Александрии стояло двадцатитысячное арабское войско, не имевшее ни осадных машин, ни стенобитных орудий. Оно было готово в любую минуту ринуться на штурм древнего города. Перед нами был классический случай: невежество порождает геройство. И это сработало. Византийский гарнизон сложил оружие. «Город взят, — таково было лаконичное донесение, отправленное Амром Умару. — От описания я воздержусь. Скажу лишь, что в моих руках четыре тысячи роскошных домов, четыре тысячи бань, сорок тысяч платящих подушный налог евреев и четыреста увеселительных заведений». Халиф угостил посыльного хлебом и финиками. В мечети пророка состоялась благодарственная церемония, во время которой своды здания вновь огласились криками «Аллах Акбар!». Египет, житница Рима и Византии, вошел в состав арабских владений. Более того, он стал трамплином для дальнейшего завоевания Северной Африки, а оттуда — Сицилии и Испании. Жители Египта пролили по этому поводу не больше слез, нежели население Сирии, причем по той же самой причине. По сути дела, в их жизни ничего не изменилось, кроме угнетателей. Более того, у них были все основания предполагать, что новые хозяева страны окажутся милосерднее старых.
Тем временем на восточном фронте было неспокойно. Там все еще оставалась несломленной Персия — не просто независимая, а на протяжении нескольких веков самая мощная держава региона. Халида на востоке сменил Саад ибн Абу Ваккас, также верный соратник пророка. Получив подкрепление, он сначала провел ряд успешных операций в Ираке, а в июне 637 г. наголову разбил персидскую армию в битве при Кадисии. Форсировав Тигр, он продолжил стремительное наступление на столицу Сасанидского Ирана Ктесифон, расположенный в 32 километрах к югу от Багдада. Ктесифон, разделенный Тигром на две части, получил у арабов название Мадаин (двойной город). Подойдя к нему, Саад обнаружил, что гарнизон и юный персидский монарх, шахиншах Йездигерд III, оставили город. Арабам потребовалось еще несколько лет, чтобы окончательно прибрать Персию к рукам. Богатая военная добыча ослепляла завоевателей и распаляла воображение хроникеров. По словам последних, арабам досталось богатство стоимостью в девять миллиардов серебряных монет. Некоторые воины были готовы обменять золотые монеты, с которыми они столкнулись впервые, на серебряные. Другие, приняв камфару за соль, пытались использовать ее при приготовлении пищи. Какой-то солдат предлагал желающим девушку из знатной семьи, которая была частью причитающейся ему доли награбленного, за тысячу серебряных монет. По его собственному признанию, он не знал, что существуют числа больше, чем тысяча.
В 651 г. беглый монарх пал жертвой жадности одного из своих придворных, возжелавшего заполучить инкрустированную драгоценными камнями корону. Так более чем на восемь веков сошла с подмостков истории древняя империя, чье двухтысячелетнее существование лишь один раз было прервано Александром Македонским. Когда она вновь появилась на мировой арене, это была уже совсем другая страна.
Всего за два десятилетия карта Ближнего Востока изменилась до неузнаваемости. В 632 г., когда скончался Мухаммед, в регионе властвовали две мировые державы — Византия и Персия. Северные арабы еще не заявили о себе на арене истории ни в национальном, ни в международном масштабе. К 651 г. дети пустыни уже отсекли от Византийской империи приличный кусок Западной Азии и стерли с лица земли Персидскую империю. Безусловно, в ходе этих завоеваний и им случалось проигрывать сражения и проливать собственную кровь, однако нас интересует в первую очередь конечный результат.
У арабских хронистов триумфальному шествию ислама имеется простое объяснение. Такова была воля Аллаха. По их мнению, своими победами арабы доказали истинность ислама. В этом они следуют провиденциалистской трактовке истории, которую мы находим в Ветхом Завете, там, где объясняются причины побед евреев, и которая принимается также христианскими авторами. Тем не менее если и можно говорить о триумфе ислама, то не как религии, а как государственного порядка, не мусульманства, а арабов. Этот арабский взрыв VII в. имел место на перенаселенном, обнищавшем полуострове, и его целью был поиск новых пригодных для проживания территорий. Такое в странах Плодородного полумесяца случалось не раз. Древние семиты появились там в результате точно таких же процессов. Единственная разница заключалась в том, что на этот раз был задействован религиозный фактор. Именно он стал той искрой, от которой взорвалась бочка арабского пороха. Религиозное завоевание шло вслед за расширением территории, причем гораздо более медленными темпами. Должны были пройти два столетия, прежде чем Ирак и Египет превратились в исламские страны. Сирия стала мусульманской лишь в конце периода Крестовых походов. Что касается Ливана, то христианство жители этой страны исповедуют по сей день.
