1863
E. Ovey to A. Henderson, desp., Moscow, 20.12.1929 – Ibid. FO/371/14040/N6228.
Записка Г.В. Чичерина [В.В. Куйбышеву], [начало июля 1930]. С.112.
Е. Ovey to A. Henderson, desp., Moscow, 28.7.1930. Закончившийся 13 июля 1930 г. XVI съезд ВКП(б) не избрал ни Литвинова, ни иного руководителя НКИД в состав Центрального комитета (137 человек) или Центральной контрольной комиссии (187 человек).
E. Ovey to A. Henderson, desp., Moscow, 20.12.1929.
Уже через несколько дней после своего назначения Литвинов выступил с рекомендацией принять приглашение на предварительное совещание по обсуждению бриановского плана пан-Европы. Политбюро постановило воздержаться от участия в Женевской комиссии по изучению проблем пан-Европы; «тем не менее, руководители НКИД, в частности Литвинов, действовали так, как будто такого решения не существовало» (З.С. Белоусова. План Бриана и позиция СССР в свете новых документов//ННИ. 1992. № 6. С. 51–53).
Протокол № 46 заседания ЦК РСДРП от 24.2.1918//Седьмой экстренный съезд РКП(б). Март 1918: Стенографический отчет. М., 1962. С.273.
Даже в ракетно-ядерный век министру Громыко пришлось 16 лет дожидаться избрания в состав Политбюро. Следствием этого подхода являлось неписаное правило, по которому партийно-государственные деятели уходили в дипломатию, но до середины 80-х гг. никогда из нее не приходили.
Guide to the Soviet Government, the Communist Party and the Communist International, 29.7.1929. – PRO. FO/371/14039/N3481 (повторено в записке под тем же названием oт 30.11.1931 (FO/371/15602/N7687.
Gordon A. Craig. The British F.O. from Grey to A.Chamberlain//Gordon A.Graig and Fеlix Gilbert (еd.). The diplomats 1919–1939. Princeton, NJ, 1953. Vol. 1. P. 16–17).
Jonathan Haslam. Soviet foreign policy, 1930-33: The impact of dépression. L. and Basinstoke, 1983. P. 18.
Воспользовавшись ламентациями Ленина, что «из Совнаркома тащат все в Политбюро», на XI съезде РКП(б) Н. Осинский указал, что смешение функций высших инстанций неизбежно порождает бессилие советского правительства: «СНК всегда был безответственным пасынком по отношению к самым даже отдельным вопросам. Если имеется директива Политбюро решить вопрос так, то стоп машина, комиссары смолкают». Под скептические усмешки Осинский предложил превратить СНК в «исполнительный орган ВЦИК» – ««кабинет» комиссаров», подобранных его председателем. Ленин взял под защиту существующую систему, потребовал «рассуждение о кабинете обрезать» и заявил, что его автор – «руководящее лицо важнейшего из наркоматов» – самим фактом внесения такого предложения «навсегда абсолютно убит» (Одиннадцатый съезд РКП(б). С.43, 87–88, 144–145).
Richard K. Debo. G.V. Chicherin: A historical perspective//Gabriel Gorodetsky (еd.). Soviet foreign policy 1917–1991: A rеtrospective. L., 1994. P.25.
Cp.: «Чичерин обладал большей независимостью, чем в последующем российские министры иностранных дел, именно потому, что он не являлся важной политической фигурой» (Teddy J. Uldricks. Diplomacy and ideology: The origins of Soviet foreign relation, 1917–1930. L., 1979. P. 120).
Этот отдел, ведавший сношениями с пятью небольшими странами с общим населением менее 40 млн. человек, являлся вместе с тем самым многочисленным среди политических отделов НКИД (Robert H. Johnson (ed.). A guide to research and research materials. Wilmington (Delaware), 1991. P.12). За полтора десятилетия на посту заведующего 1-м Западным отделом сменилось десять сотрудников (в 1921–1934 гг. его последовательно занимали В.Р. Менжинский, А.В. Битнер, Г.В. Рубинин, Б.Е. Штейн, М.А. Логановский, М.М. Добраницкий, С.И. Боркусевич, М.А. Карский, Н.Я. Райвид, Л.Э. Березов). Назначение заведующего территориально-политическим отделом НКИД производилось Оргбюро; в случае возражений НКИД, спор разрешался с участием Генерального секретаря ЦК ВКП(б) (См. материалы о назначении Березова: Протокол № 156 заседания Оргбюро ЦК ВКП(б) от 8.10.1933, п. 44 г (опросом от 15.9.1933), п. 78 г (опросом от 25.9.1933). – РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 114. Д. 365. Л. 16, 28; Письмо Л.М. Кагановича И.В. Сталину, 22.9 [1933]. – Там же. Ф. 81. Оп. 3. Д. 101. Л. 29).
См.: Jonathan Haslam. The Soviet Union and the threat from the East, 1933—41: Moscow, Tokyo and the prelude to the Pacific War. Pittsburgh, 1992. P. 12–13, 15, 17.
Записка Г.В. Чичерина [В.В. Куйбышеву], [начало июля 1930]. С. 104.
Там же. Л. 106.
Протокол № 31 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 28.6.28, п. 32. – РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 693. Л. 7.
Записка Г.В.Чичерина [В.В.Куйбышеву], [начало июля 1930]. С. 102. См. также комментарии к решениям: «Заявление т. Литвинова» от 7.3.1929, «О телеграмме Варшавского корреспондента ТАСС» от 16.6.1931 (раздел 1).
Записка Г.В.Чичерина [В.В.Куйбышеву], [начало июля 1930]. С.102. С переводом Ротштейна «на научную работу» прекратилось издание редактировавшегося им официального журнала НКИД «Международная жизнь».
И.М.Гронский. Из прошлого: Воспоминания. М., 1991. С.147.
См.: Протокол № 99 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 8.5.1932, п. 5. – РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 883. Л. 2. В августе 1932 г. Политбюро приказало «немедленно объявить статью Кайсарова» в ленинградской «Красной газете» «неправильной, появившейся по недоразумению». (Статья Кайсарова неделикатно упоминала о подготовке Германии к войне. Между тем непосредственно после Лозаннской конференции советско-германские отношения приобрели повышенную хрупкость, и руководство НКИД через американскую и немецкую печать вело изощренную работу против прозападной ориентации фон Палена (см.: Jonathan Haslam. Soviet foreign policy, 1930-33: The impact of dеpression. L., 1983. P. 103–104; Oleg Ken. Collective security or isolation? Soviet foreign policy and Poland, 1930–1935. P. 34–36). ОГПУ было предложено срочно завершить следствие «по делу Шварсалона-Кайсарова», вслед за этим прокатилась серия проверок отделов иноинформации газет и журналов, завершившаяся сокращением их числа и штатов (Протокол № 113 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 25.8.1932, п. 104/18, 105/19. – РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 13. Л. 76). Одновременно Политбюро распорядилось прекратить «печатание Политбюллетеня НКИД» (Протокол № 110 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 1.8.1932, п. 21. – РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 894. Л. 5; Протокол № 114 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 1.9.1932, п. 21. – Там же. Оп. 162. Д. 13. Л. 83).
В области отношений СССР с западными соседними государствами в 1929–1934 гг. единственным известным исключением из этого правила является посещение Советского Союза делегацией польских промышленников во главе с председателем «Левиафана» А. Вербицким. Поездка Вербицкого и его коллег поначалу имела статус «выезда представителей Польросса» «на обычное ежегодное собрание акционеров» Совпольторга, которое в 1931 г. проводилось в советской столице. На основании этого полпредство выдало делегации 14 виз, что придало поездке «широкий» характер. «Вопросы о приезде таких делегаций вообще решаются Сессией», – укоризненно напоминал полпреду член Коллегии НКИД Б.С. Стомоняков (Письмо Б.С. Стомонякова В.А. Антонову-Овсеенко, 16.4.1931. – АВП РФ. Ф. 010. Оп. 4. П. 21. Д. 63. Л. 334). По указанию наркома Стомоняков направит Сталину, всем членам и кандидатам в члены Политбюро специальную записку, в которой объяснялось, как могло получиться, что без санкции этого органа через два дня в Москву приедет польская промышленная делегация. К записке был приложен список ее членов (Записка Б.С. Стомонякова И.В. Сталину, 11.4.1931. – Там же. Л. 525; Копия письма секретаря торгпредства в Польше Зимина Ш.М. Двойлацкому и Б.С. Стомонякову, 8.4.1931. – Там же. Л. 526). В протоколах Политбюро не обнаружено какое-либо решение по этому поводу, по существу, объяснения НКИД и НКВТ были приняты к сведению.
Это обстоятельство порой вызывало удивление и критику со стороны недругов наркома (см. изложение А.М. Коллонтай разговора между В.П. Потемкиным и М.М. Литвиновым в сентябре 1934 г. в Женеве (А.М. Коллонтай. Записки за 23 года дипломатической работы. Тетрадь одиннадцатая. 1934 г. – РГАСПИ. Ф. 134. Оп. 3. Д. 25. Л. 36–37)).
Протокол № 49 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 25.5.1931, п. 61/8. – Там же. Д. 10. Л. 62.
Подводя итоги своей работы, Чичерин назвал Коминтерн «первым» из «внутренних врагов» НКИД. Вероятно, в отношении 20-х гг. эта оценка во многом оправдана, однако к последующему десятилетию она явно неприменима (см. вступительную статью к разделу 2). Как правило, в трактовке взаимоотношений НКИД и Коминтерном исследователи сосредоточивают внимание, прежде всего, на конфликтах между ними. Думается, разграничение сфер влияния во второй половине 20-х гт. явилось в значительной степени результатом взаимопонимания между заведующим Отделом международных связей ИККИ О.А. Пятницким и М.М. Литвиновым. Эти выдающиеся практики революционной и государственной деятельности (известные тогда под реальными фамилиями Таршис и Баллах) познакомились в 1902 г. в Лукьяновской тюрьме, откуда совершили совместный побег. Последней точкой в их отношениях стало голосование Литвинова в защиту Пятницкого на июньском пленуме 1937 г. (См.: В.И. Пятницкий. Заговор против Сталина. М. 1998. С. 14, 65.
