Собор Смольного монастыря. 1748–1757 гг. Санкт-Петербург
Это обсуждение, временами затухая, затем вновь разгораясь, длилось до июля 2007 г., когда группа из десяти академиков, среди которых два физика, лауреата Нобелевской премии, опубликовали сердитое письмо по этому поводу, категорически отвергая целесообразность включения в школьные программы дисциплин, связанных с религией, более того, считая это крайне вредным. Их аргументы очень напоминают утверждения советской антирелигиозной пропаганды. Создается такое впечатление, что уважаемые ученые не имели желания и времени критически отнестись к услышанному ими в период своего обучения и из советских средств массовой информации, с ходу отметая все серьезные контраргументы. Автор с глубочайшим уважением относится к одному из подписавших письмо, лауреату Нобелевской премии, замечательному физику В. Гинзбургу; мне приходилось выступать на московском городском теоретическом семинаре, которым руководил академик, однако никак нельзя согласиться с прямолинейными и категорическими утверждениями письма, касающимися сущности религии и ее роли в истории и культуре. Среди главных причин, вызвавших появление этого документа, можно, по-видимому, увидеть следующую. В 60-е годы популярным было стихотворение Слуцкого «Что-то физики в почете, что-то лирики в загоне», где слово «лирики» вполне обоснованно можно было заменить словом «клирики», правда клирики находились в загоне более глубоком. Автор слышал, как великий физик, лауреат Нобелевской премии академик П. Капица объяснял выдающиеся успехи советской науки в области физики, механики и математики. Причину этого феномена он видел в том, что науками гуманитарными, экономикой и бизнесом в СССР заниматься серьезно невозможно, и поэтому талантливая молодежь идет в физику. Теперь интерес к религиозным проблемам растет, а к физике падает, что, естественно, раздражает престарелых академиков, они стараются крепко держаться за этот «почет», за эту отвергаемую христианством преходящую игрушку, которую у них намерены отобрать. В такой важной и щекотливой проблеме, как включение в школьные программы дисциплин, связанных с религией, надо действовать с крайней деликатностью, как с одной, так и с другой стороны. Добросовестный рассказ о Православии и о его влиянии на историю и культуру страны можно, например, включить в учебник по истории России; там же следует рассказать и о других конфессиях, существующих в стране, разумеется, в соответствии с их ролью в тех или иных событиях. Эта серьезная дисциплина предназначена для учеников старших классов. А младших школьников приобщать к религиозным ценностям надо, предварительно привив им любовь к родному краю, семье, друзьям и т. д. Без воспитания у детей чувства любви религиозное образование невозможно, т. к. «Бог есть любовь» (1 Ин 4:8).
Князь-Владимирский собор. XVIII в. Санкт-Петербург
Еще за год до распада Советского Союза и окончательного падения коммунистической идеологии, в ноябре 1990 г. был принят российский закон «О свободе вероисповеданий», который действует до сих пор. В нем, в частности, говорится: «Государственная система образования и воспитания носит светский характер и не преследует цели формирования того или иного отношения к религии». Однако факультативное преподавание «религиозно-познавательных, религиоведческих и религиозно-философских дисциплин» не возбранялось и могло «входить в учебную программу государственных учебных заведений». Таким образом, были созданы благоприятные условия для юридических оправданий системы религиозного просвещения детей и взрослых. В конце 1990 г. патриарх Алексий II выступил перед преподавателями Московской духовной академии с докладом о проблемах богословского образования в России. Он сказал: «В течение послереволюционных лет возможности пастырской деятельности были ограничены стенами храма. Сегодня ситуация изменилась… С принятием Закона о свободе совести Церкви дано право заниматься и воспитанием детей, и катехизацией взрослых. Количество крещений в среднем увеличилось втрое. Спрашивают: «Что это? Дань моде?»; думаю, что нет. Дефицит духовности, который сегодня остро ощущается в обществе, требует духовных начал. И люди устремляют свои взоры к Церкви, крестятся. Но мы должны позаботиться о том, чтобы они были не только крещены, но и просвещены». После избрания патриархом Алексия II число духовных школ выросло на порядок. К 1996 г. Русская Церковь имела пять духовных академий – Московскую, Петербургскую, Киевскую, Белорусскую и Молдавскую. На архиерейском соборе 1997 г. патриарх имел основание утверждать: «Несмотря на чрезвычайные трудности – практически полное отсутствие помещений, пригодных для занятий, финансовую необеспеченность, недостаток организованных педагогов из священников и мирян, система религиозного образования значительно окрепла. Духовно-нравственное просвещение охватило многие слои общества. Все шире распространяется свет истины Христовой в простом народе. Для расширения системы православного образования и особенно для усиления благотворного влияния Церкви на различные стороны жизни общества необходима подготовка православных специалистов во многих областях знания. Именно такие люди смогут приблизить истины веры к образованным людям, далеким от Церкви, в доступной для них форме. Вот почему особую роль сегодня призвано играть высшее православное образование для мирян». Расширение в течение последних лет сети учебных заведений, в которых слушатели знакомятся с основами Православия, а также семинарий и духовных вузов и академий есть несомненная заслуга Русской православной Церкви.
В настоящее время деятельность Церкви в области православного образования имеет три основных направления: первое ориентировано на подготовку квалифицированных кадров священнослужителей для работы в храмах; цель второго направления – обучить детей и подростков в заведениях, находящихся под контролем Церкви, но дающих также общее среднее образование; третье направление занято внедрением православных учебных программ в государственную систему высшего и среднего образования.
В первые годы нового тысячелетия после многих лет откровенной вражды и взаимных обвинений начался, наконец, долгожданный процесс примирения, направленный на полное воссоединение Русской православной Церкви со своей сестрой за рубежом. Рассказ о жизни зарубежной православной Церкви (РПЦЗ) был ранее доведен до середины 30-х годов, когда она раскололась на три части: первая была создана во время Карловацкого собора 1921 г.; ее синод, как уже отмечалось, возглавил выдающийся деятель Православия митрополит Антоний (Храповицкий). Вторая часть РПЦЗ, главой которой стал митрополит Евлогий, находилась сперва под юрисдикцией московского патриарха, но затем перешла под эгиду Константинополя. Третья часть – небольшая группа приходов, оставшаяся в ведении московского патриарха после присоединения «евлогиан» к константинопольскому патриарху. После Второй мировой войны надежды карловчан на восстановление в России монархического строя окончательно угасли, что существенно изменило их политическую ориентацию, но враждебность к московскому патриархату сохранилась. После переезда зарубежного синода в Джорданвиль в США в 1950 г. состоялся архиерейский собор Русской православной Церкви за рубежом, который утвердил формулу присяги для переходящих в РПЦЗ из РПЦ МП: «Я, нижеподписавшийся, бывший клирик московской патриархии, прошу о принятии меня в состав клира Русской православной Церкви за границей. Искренне сожалею о своем пребывании в клире московской патриархии, находящейся в союзе с богоборческой властью. Отметаю все беззаконные действия московского священноначалия в связи с поддержкой им богоборческой власти и обещаю впредь быть верным и послушным законному священноначалию Русской зарубежной Церкви». К постоянному обвинению московского патриархата в сотрудничестве с советской властью, «сергианстве», зарубежная Церковь с 60-х годов добавляла обвинение в экуменической ереси, поскольку РПЦ МП перед этим вступила во Всемирный совет Церквей. В 1983 г. на архиерейском соборе зарубежной Церкви было принято послание о внесении анафематствования экуменической ереси в чин Православия; таким образом, анафематствованию подверглись все поместные православные Церкви, которые к тому времени вошли в состав Всемирного совета Церквей. Следующим откровенно недружественным шагом по отношению к московской патриархии было принятие на архиерейском соборе зарубежной Церкви в 1990 г. решения об открытии в России приходов и епархий РПЦЗ, к 1992 г. число таких приходов составило несколько десятков. Московская патриархия жестко реагировала на подобную экспансию – у зарубежников отбирались храмы, к протестующим применялись разные виды насилия, не исключая физическое. В 1995 г. в зарубежной Церкви на территории СНГ начался раскол – часть приходов объединилась, образовав Русскую православную Церковь свободную, которая с 1998 г. стала именоваться автономной. С конца 90-х готов все группы, покинувшие русскую патриархию, стали называться «альтернативным православием».
