Яркими примерами прогрессивизма можно считать механизмы «инициативы», «референдума» и «отзыва», которые уже давно использовались в маленькой республике Швейцария.
Под «инициативой» понимается право граждан предложить новый закон, предварительно написав его текст, а затем собрав в его поддержку определенное число подписей. Получивший должное число подписей законопроект выносится на голосование законодателей. Если те его отклоняют, он может быть отправлен прямо на общее голосование граждан, и это будет «референдум». Законопроект, внесенный самими законодателями, тоже можно представить избирателям и провести референдум. Таким образом, корпус избирателей в целом в каких-то случаях может работать как законодательное собрание, минуя постоянных представителей.
И инициатива, и референдум принимались на уровне штатов то здесь, то там. Инициативу первой одобрила Северная Дакота в 1898-м, а Южная Дакота в тот же год одобрила референдум. Первым штатом, который 2 июня 1902 года согласился и на то и на другое, стал Орегон. Его примеру в ближайшие двадцать лет последовали многие другие штаты.
«Отзыв» представлял собой более непосредственную атаку на законодателей, поскольку он позволял снять с должности любого законодателя или иное официальное лицо путем подачи петиции, имеющей достаточное число подписей, которая затем могла быть вынесена на всеобщее голосование. В масштабах города отзыв был впервые одобрен в Лос-Анджелесе в 1903-м, а в масштабах штата — в Орегоне в 1908-м.
Ни один из этих механизмов не является простым в применении, но они возникли и иногда будут работать. Еще важнее, что сама угроза их использования, сама подобная возможность приводили к тому, что законодательные собрания сделаются если и не пристанищем ангелов, то уж, по крайней мере, чем-то более ответственным перед волей общества.
Еще один способ приблизить политический процесс к избирателю состоит в том, чтобы разрешить выбирать кандидатов на должности, а также и тех, кто их получит. То есть должны быть «первичные» выборы кандидатов, а потом уже окончательные — тех, кто займет должность.
Многие американцы не видели большого смысла голосовать, если голосовать можно только за кандидатов, выдвинутых по решению нескольких партийных боссов через механизм съезда. Слишком часто выбор сводился к двум продажным политиканам. Если само население, разделенное на партии, определит способных людей, тогда последующие выборы будут иметь значение.
Первый закон штата о первичных выборах («праймериз») был принят в Висконсине в 1903-м, и многие другие штаты постепенно сделали то же самое. К несчастью, такие выборы в целом оказались бесполезными. Слишком часто избиратели проявляли к ним так мало интереса, что политиканов выдвигали в любом случае, а теперь — еще и с дополнительной легитимностью в результате голосования. И все же благодаря первичным выборам иногда среди кандидатов возникали те, кто никогда бы не преодолел коварных испытаний обыкновенной политики.
«Праймериз» начали использовать и в президентских кампаниях. Их результаты были не всегда обязательны для делегатов съездов, так что они порой превращались просто в «конкурс красоты», но неожиданные победы или поражения на первичных выборах, случалось, оказывали решающее воздействие на отдельных кандидатов.
Чернокожие и женщины
Стремление усилить участие граждан в управлении имело, однако, свои границы даже в головах наиболее воинственных популистов.
Одной из групп американцев, которая не учитывалась в либеральных переменах прогрессивизма, были чернокожие, чья судьба на самом деле к концу XIX века постоянно ухудшалась. В штатах, которые когда-то отделились от Союза, гражданские права у чернокожих постепенно изымались.
Это делалось различными способами, например проведением сложных тестов на грамотность, которые должен был пройти любой чернокожий, осмелившийся попытаться проголосовать, тогда как столь же необразованные белые таким тестам не подвергались. Еще были первичные выборы, к которым чернокожие просто и без затей не допускались, поскольку, в конце концов, в Пятнадцатой поправке ничего о «праймериз» не говорилось.
В общем, чернокожие были лишены честного шанса найти свое счастье из-за политики систематического террора. Полиция и суды открыто и зачастую жестоко их дискриминировали, а когда даже этого не хватало, их могли убить из-за расовой принадлежности или линчевать (то есть казнить без какой бы то ни было законной процедуры). Более того, даже если белые оказывались под судом в связи с убийством черного, каким бы жестоким оно ни было и какими бы пустяковыми ни оказались мотивы, жюри, состоящее из белых (чернокожие, конечно, исключались), ни при каких обстоятельствах не вынесло бы обвинительного вердикта. Между 1890 и 1900 годами в бывших штатах Конфедерации безнаказанно линчевали в среднем по 166 чернокожих в год.
Большинство населения на Севере и Западе не подозревало о судьбе чернокожих. Они сделали свою часть работы, покончив с рабством в ходе Гражданской войны, и этого им казалось достаточно. Для точности нужно сказать, что за пределами бывших штатов Конфедерации никто не призывал применять к чернокожим жесткие меры, но это потому, что в остальных штатах черных по-прежнему было довольно мало по сравнению с белыми, и их возможное голосование не представляло политической угрозы.
В социальном смысле на Севере и Западе их дискриминировали так же, как на Юге, и в экономическом тоже — однако вне Юга это не было официальной политикой властей и не подкреплялось законами, в чем и состояла разница. Это означало, что чернокожие могут улучшить свою жизнь, и, какими бы ничтожными ни были их шансы, вряд ли их ждало наказание в виде прихода линчевателей [151].
Наиболее известным лидером черных в тот тяжелый период их истории был Букер Тальяферро Вашингтон (род. в Хэйлсфорде, Виргиния, 5 апреля 1856 года у рабыни). Он получил образование благодаря сильному желанию своей матери увидеть сына грамотным и, учась, зарабатывал на жизнь чернорабочим.
В 1881 году его предложили на пост главы школы для чернокожих в Таскиги, Алабама. С единственного здания и нулевого бюджета она постепенно разрослась до ста домов, двухсот учителей, 1500 учащихся и пожертвований на 2 000 000 долларов (в основном делались северными промышленниками, впечатленными красноречием Вашингтона) к моменту его смерти в Таскиги 14 ноября 1915 года.
Вашингтон придавал особое значение профессиональному образованию. Он не был мечтателем и понимал, чего нельзя сделать. Ему казалось, что чернокожие не победят в восстании, а будут убиты, что они даже пассивно не смогут противостоять социальным обычаям Юга без того, чтобы их не начали избивать и убивать. Также он не считал, что наиболее амбициозные чернокожие должны уезжать с Юга и покидать в их несчастье менее смелых братьев.
А лучшее, что могут сделать чернокожие, как полагал Вашингтон, — это смириться со своей участью, оставить надежду на гражданские права, изо всех сил стремиться к лучшей жизни с помощью образования и не очень престижной работы, которую им разрешат, и попытаться извлечь экономическую выгоду из сотрудничества с теми белыми Юга, которые были сравнительно милосердны.
Это была грустная политика, которая сводилась к просьбам о небольших уступках в обмен на обещание «знать свое место». Она означала: всегда «проглатывать» свою обиду, всегда мириться с отсутствием правосудия и бесконечно откладывать свои мечты об обыкновенных человеческих правах, которые были якобы гарантированы всем американцам. И все же, какими бы минимальными ни оказались цели осторожного Вашингтона, он дал чернокожим вдохновляющую идею, которая провела их через период большого страха к лучшим временам, когда постепенно стала возможной более позитивная политика [152].
И эта более позитивная политика вышла на передний план еще при жизни Вашингтона — защищали ее те чернокожие, которые полагали, что взгляды Вашингтона гарантируют вечную неволю, и которые не желали до бесконечности ждать гражданских прав. Самым видным из этих более воинственных чернокожих был Уильям Эдвард Беркхардт Дюбуа (род. в Грейт-Баррингто-не, Массачусетс, 23 февраля 1868 года), мулат, чье северное происхождение позволило ему в 1895-м получить степень доктора философии по историческим дисциплинам в Гарварде. 31 мая 1909 года он стал одним из основателей Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения (КААСР) и неуклонно боролся за гражданские права для чернокожих [153].
