Продукцию еле успевают разливать в 750 миллилитровые бутылки, каждую бутыль снабжают бенгальским огнём. Успех – фантастический, только за зиму 1939-1940 расходится более 450 тысяч бутылок.
Запатентовать название, к сожалению не удаётся, так что бескопирайтное копирование идёт по миру и по сей день.
Слышали может – "Молотов коктейль".
Я за бабушку
Манфред фон Рихтгоффен – немецкий асс номер один Первой Мировой. Его красный триплан знают по обе стороны фронта. Пленных предпочитает не брать. Фирменный почерк – очередь в голову пилоту противника – и вся недолга.
Так что английскому пилоту, оставшемуся в живых после встечи с Рихтгоффеном, надлежит быть счастливу и довольну уже этим фактом. Пилот, однако, довольным не выглядит и требует показать ему девушку. Рихтгоффен приходит в некоторое недоумение: какую девушку?
А пленный в ответ: ну эту, вашу немецкую Жанну д'Арк. Которая во-он на том триплане летает, пилотирует, как богиня, вот меня сегодня сбила. У нас все про неё знают.
Рихтгоффен: это не девушка, это мой самолёт.
Пленный: не может быть.
Рихтгоффен:???
Пленный: Потому что только девушка может летать на самолёте такой гламурной раскраски.
Его тридцатилетняя война
Как известно, японский турист – существо вездесущее. Встречается повсеместно – от Парижа до арктических льдов и вершины Килиманджаро.
Так вот, заносит некоего японского туриста на Филлипины. Ну и рассказывают ему, что во-он в те джунгли ходить не надо. Сидит там солдат японский, тридцать лет уже воюет. Второе поколение полиции его ловит.
Естественно, турист идёт именно в те джунгли, находит соотечественника и пытается объяснить, мол – всё, кончилась война. А тот ему, мол я вас, турист-сан, конечно уважаю, но господин майор меня тут поставил, ему и снимать.
Что делает на этом месте нормальный турист?
Турист японский возвращается в Японию. И развивает бурную деятельность по поиску того самого майора. В чём ему помогает вся страна. В конце концов, майора находят – под другим именем, другой профессией. Тот немедленно извлекает из нафталина военную форму и едет на Филлипины. Мол, "Твоя война закончена".
Вообще-то, местные жители его собираются линчевать. Не даёт лично президент Маркос. Мол, пусть идёт.
Возвращается солдат, смотрит на Токио семидесятых. Потом говорит: "Тут хорошо. Но это – не моя страна".
Возвращается на Филлипины, является к начальнику полиции. Мол, я разрешите тут навеки поселиться. Тот только зубами скрипит. Впрочем, филиппинцы – народ отходчивый. Живёт солдат там сколько-то лет, потом уезжает в Южную Америку, скотину пасти. А потом возвращается в Японию – инструктором по выживанию.
Иногда его спрашивают, как он относится к своей напрасной войне.
Ответ: "Почему напрасной? Мы боролись за то, чтобы Япония стала великой страной. Она стала".
Байки штурмовиков
1.Всё ненужное на слом
1945 год. Сбит Ил-2. Пилот сажает самолёт на брюхо за позициями своих – и немедленно подвергается атаке собственной пехоты. Пехота ведёт себя странно: резво отдирает от самолёта реактивные снаряды. Попытка пресечь безобразие ничем не кончается.
По дороге на базу пилот пытается выяснить, что за ажиотаж.
Пехота мнётся, жмётся, потом с великой неохотой объясняет: ракеты-то ваши, говорят, сульфидином снаряжают, а он от венерических болезней просто диво как хорош.
2. Самец!
1942. В полк привозят новинку советской техники – самолёт Ил-2. Народ ходит, дивится. Подходит замполит. Ну, сказать что-то надо. Что нормальный человек знает про Ил-2? Ага, летающий танк.
Замполит похлопывает по элерону – перкаль, ткань. После чего бодро поясняет: «Советская броня! Хорошая, легкая, надёжная»
3. Форменное
Нрав у Георгия Константиновича Жукова – не подарок. Совсем не подарок.
Через что он собственно и страдает. Да так что всего через год после окончания войны и Парада Победы обнаруживает себя на должности командующего Одесским военным округом. Знакомится с хозяйством. Приезжает в штурмовой авиаполк. Идёт вдоль строя.
Стоят бравые ребята, формы с иголочки, сапоги чистые, новенькие – и на груди две-три медальки. А рядом – для контраста – ну сущие вахлаки: форма – дыра на дыре, сапоги каши просят. Но – иконостасы во всю грудь.
Жуков:
– Это кто? – на бравых ребят.
– Батальон аэродромного охранения.
– А эти? – на вахлаков
– Лётчики.
…К чему я это всё? Ах да, нрав у Георгия Константиновича Жукова – совсем не подарок.
4. Нет атеистов в окопах под огнём
Штурмовики – народ суеверный. Кто-то возит в кармане образ животворящий, кто-то крестится перед каждым вылетом. И никто не соглашается бриться перед вылетом ("Вот Вася побрился, так и схоронили").
Николай Прибылов – летчик от бога. Но летает всегда в том же зимнем комбинезоне. Летом. В жару.
Ему: Мужик, ну когда ты тулуп этот снимешь? Упаришься ведь, амбрэ опять же некоторое.
Он: "Прямщаз. Меня в этом тулупе ещё никто не сбивал. Так что – до нашей победы".
Копенгагенский гамбит
Первая мировая. На складах в Копенгагене лежит большая партия новеньких пулемётов – 300 штук – построенная по заказу России и уже оплаченная. Впрочем, оплатить – ещё не значит забрать. Дания – страна нейтральная, Германия выражает решительный протест, пулемёты остаются на складе.
Затем ход делает уже немецкая сторона – производителю предлагается круглая сумма, всё уже договорено…но вокруг склада оказывается есть и российские наблюдатели. Дипломатический протест Антанты – пулемёты лежат, где лежали.
И так пять раз подряд.
Выход из положения придумывает капитан немецкого Генштаба Ринтелен.
Прибывает в Копенгаген под видом английского агента. Через лицо прикоммандрованное – местного немецкого коммерсанта находит выход на русскую резидентуру. Добывает корабль, замаскированный под российский.
И вот – финальная встреча. Дорогой ресторан, интим. Всё обговорено, дата погрузки назначена, все собираются расходиться…и тут лицо прикоммандированное ("Молчать, надувать щёки, лакать ликёр") решает наконец отметиться в истории.
Воздвигается, вытягивается по стойке "Смирно" и провозглашает на весь зал:
– Не угодно ли сигару гер-р-ру капитану?
На чём операция собственно и накрывается тазиком.
Байки от боевой химии
1. Идеальный пестицид
Сколько стоит идеальный пестицид? Сто тысяч долларов? Миллион?
Идеальный пестицид решают разработать британские химики в начале пятидесятых годов. Чтоб не вонял, тяжёлых металлов не содержал, был дешёвым, одного опрыскивания хватало надолго и, главное, чтобы у вредителей, типа колорадского жука привыкания не вызывал.
К 1952 году разработка закончена. Только вот получается… не то, чтобы плохо, а как-то слишком уж хорошо.
Имеется жидкость – консистенцией и летучестью с машинное масло. Прозрачная, как слеза. Без вкуса и запаха. На местности, будучи раз применённой, держится долго. На растения не действует. Зато колорадского жука валит на раз. Равно, как крыс, мышей и прочие формы жизни.
Включая человека. В любых концентрациях, включая сверхмалые.
Британское сельское хозяйство впечатляется. Как там в классике: "Ваш идеальный пестицид на неприятельские базы сбрасывать надо. На страх агрессору".
Оказавшись в надёжных руках оборонки, пестицид проходит небольшую доработку и получает название: VX.
Как раз на замену старому доброму зарину.
Впрочем, через некоторое время даже она, оборонка, признаёт, что продукт того… Забористый чересчур.
Узнаёт о продукте и премьер – то ли Черчилль, то ли Иден. Тоже впечатляется. Да так, что в 1956 Великобритания вводит полный односторонний мораторий на химическое оружие в общем, и VX в частности.
А ещё двумя годами позже – по принципу не врагам, так друзьям – отдаёт рецепт Штатам.
В обмен на технологию водородной бомбы.
2. Это уже не химия
VX – это серия V.
А лет за надцать до того отравляющие вещества разрабатывают немцы, серию G.
Табун – он же GA, зарин – он же GB. А вот следующий в серии – зоман – получает аббревиатуру GD.
Потому как GC занята.
Гонококк.
3. Завертелась твоя мясокрутка
Фриц Габер.
Знаменитый немецкий химик, отец химического оружия. Идея боевого использования хлора, каталитический синтез аммиака – всем этим человечество обязано Габеру.
Жена Габера правда мужниных достижений не одобряет, предвидя, что выйдут от них одни бедствия с последствиями. Но Габер не только учёный, но и большой патриот, так что 22 апреля 1915 года на речке Ипр имеет место первая химическая атака. А вечером того же дня, в Берлине банкет – по случаю её успеха. На каковом банкете случается неприятность: супруга Габерова стреляется. Из его же табельного пистолета. Высшая мера социального протеста, типа.
