Сколотив армию, Мехмед-бек выступил в поход против Кара-хана. Решающее сражение произошло близ местечка Коч-Хисар в 17 км к юго-западу от Мардина. Существует предание, будто перед битвой между боевыми порядками противников сели две стаи бабочек: белые со стороны повстанцев, а красные — со стороны кызылбашей. Затем между бабочками завязалась битва, и белые победили. Войска Мехмед-бека увидели в этом хорошее предзнаменование, и они наголову разгромили кызылбашей, а сам Кара-хан был пленен и обезглавлен.
Повстанческая армия двинулась к Мардину и осадила его. Кызыл-баши, возглавляемые Сулейман-ханом (братом убитого Кара-хана), отчаянно сопротивлялись, так что осада затянулась. Селим I отправил в помощь повстанцам войска, и Мехмед-беку удалось захватить Мардин. Затем он штурмом взял Мосул и утвердил свою власть во всем Северном Ираке.
Верхняя Месопотамия составила особый эйалет Османской империи. До 1534 г. Мосул, Анна и другие районы Северного Ирака входили в него в качестве санджаков. Там, на границе с государством Сефевидов, турки разместили свои сильные гарнизоны, а по деревням расселили около 10 тысяч спахиев.
В первые годы своего владычества османы проводили политику веротерпимости и оказывали покровительство несторианской церкви[19]. Резиденцией несторианского католикоса стал самый христианский город Джазиры Мосул.
После перехода Верхней Месопотамии под власть Порты разрушенное долгой войной хозяйство стало потихоньку восстанавливаться. Заброшенные поля осваивались ассирийскими земледельцами, оставившими свои бедные горные районы и расселявшимися на плодородных равнинах Сирии и Джазиры. Повсюду вводились принципы османского землепользования; составлялись дефтеры. Турки отменили налоги и поборы, взимавшиеся с крестьян ранее.
Однако центральные и южные районы Ирака все еще оставались под властью Сефевидов. Сефевидские наместники Багдада проводили жесткую политику шиитского экстремизма. Религиозные преследования и казни, поборы и бесчинства кызылбашей только расширяли среди народа османофильские настроения, а турки всячески подогревали их, показывая свою нетерпимость к Сефевидам. Так, Сулейман Великолепный в 1525 г. послал новому сефевидскому шаху Тахмаспу (1524—1576) послание, в котором угрозы перемежались с насмешками. В заключение турецкий султан предлагал юному правителю Персии снять с головы корону и, подобно предкам, одеться в дервишское рубище.
А на юге Ирака, в Басре и Восточной Аравии, османофильские настроения были еще сильнее. Здесь в турках видели спасителей от грабежей и насилий «франков». Еще в 1515 г. крестоносцы заняли Ормуз, который стал центром португальского господства в Омане и Восточной Аравии. Каравеллы Христа с португальскими командами беспрепятственно бороздили воды Персидского залива.
30 ноября 1521 г. в Ормузе началось восстание, вскоре охватившее Сухар, Маскат и другие местности на побережье Аравии от Бахрейна до Кальхта, но в 1522 г. португальцы жестоко подавили его. Они усилили свои гарнизоны и увеличили дань с Омана, Эль-Катифа и Бахрейна. В 1526—1527 гг. португальцы подавили еще одно восстание в Маскате и Кальхате, а в 1529 г. — на Бахрейне.
И в том же 1529 году португальцы впервые появились в Басре, где велели местному арабскому правителю — вассалу Сефевидов — выдать им семь турецких торговых судов и впредь запретить турецким подданным приезжать сюда торговать. Но португальцы получили отказ. Тогда их корабли обстреляли город, а затем поднялись вверх по Шатт-эль-Арабу и сожгли несколько иракских селений.
Португальцы, утверждая свою власть в Омане и Восточной Аравии, захватывали лишь торговые пункты на побережье, где строили господствующие над городом форты, устанавливали контроль над таможнями, взимали дани и торговые пошлины. Иногда крестоносцы просто отбирали у купцов часть товаров. В открытом море они нападали на мусульманские торговые суда, высаживали на побережье десанты, которые пытали местных жителей с целью выведать у них нахождение тайников и сокровищ. Португальские пираты постоянно грабили ловцов жемчуга.
Подчиняя прибрежные города, португальцы не вмешивались в их внутренние дела. Да и вообще на суше они редко отходили дальше, чем на выстрел из корабельной пушки. Им нужно было только одно: награбить как можно больше золота, драгоценностей, дорогих тканей, пряностей и других редких товаров.
И вот после краха мамлюкского султаната все взоры мусульман Персидского залива с надеждой обратились на Порту. Сефевиды не противостояли португальской колонизации, поскольку еще в 1515 г. адмирал д'Альбукерке в обмен на военный союз против турок добился от них признания прав португальской короны на Ормуз. Сефевиды передали португальцам сбор таможенных пошлин в портах Восточной Аравии и дали им полную свободу действий в Персидском заливе.
В такой ситуации местные правители племен, населявших побережье Персидского залива, стали обращаться за поддержкой в Константинополь. В 1526 г. к Сулейману Великолепному было отправлено их посольство с просьбой о помощи. О том же просили жители Басры и Багдада.
В 1529 г. в Центральном Ираке произошло крупное антишиитское восстание, но сведений о нем почти не сохранилось. Персидские источники сообщают, что возглавлял его представитель лурской кочевой знати Зульфикар-бек. На каком-то горном перевале он разгромил войска сефевидского наместника, вступил в Багдад и с согласия народа установил свою власть над Центральным Ираком. Зульфикар-бек заявил о полном разрыве с Сефевидами и послал ключи от Багдада в Константинополь. Во всех мечетях он приказал читать хутбу в честь османского султана и чеканить его имя на иракской монете. К Сулейману Великолепному отправилось посольство с просьбой о помощи и о принятии под покровительство Порты.
Но еще до прибытия турецких войск, в 1530 г. армия сефевидского шаха Тахмаспа вторглась в Ирак, разбила повстанцев и осадила Багдад. Горожане отразили несколько штурмов, и лишь когда Зульфикар-бек был предательски убит, сопротивление мятежников ослабло, и персы взяли город.
Наместником в Ираке был назначен Мухаммед-хан — выходец из тюркского кызылбашского племени текелю. С помощью своих соплеменников он восстановил в стране жесткую власть Сефевидов.
Все это время османы были заняты борьбой в Венгрии, и лишь после заключения мира с Габсбургами летом 1533 г. они смогли развернуться на Востоке. В сентябре 1533 г. Сулейман Великолепный начал свою первую персидскую кампанию. Он собрал огромную армию, до 140 тысяч человек, и двинул ее на Сефевидов. Главнокомандующим султан назначил своего фаворита великого визиря Ибрагим-пашу. К зиме турки отвоевали Битлис и земли между Эрзурумом и озером Ван, а весной 1534 г. перешли в генеральное наступление. Шах Тахмасп постепенно отступал, но все еще надеялся сохранить армию и государство.
13 июля 1534 г. турки заняли Тебриз, куда вскоре прибыл Сулейман Великолепный. Затем османы двинулись в Хамадан, но противника так и не встретили и решили уйти на зимние квартиры в Ирак. Но для этого надо было преодолеть горы Загроса. Из-за проливных дождей, пробираясь через горы, турецкая армия несла огромные потери. Горные потоки уносили артиллерию и вьючных животных, люди скользили по камням и срывались в пропасти. Чтобы облегчить переход, пришлось сжечь более ста артиллерийских повозок, а пушки, чтобы не достались врагу, были закопаны в землю.
Преодолев горы Загроса, османы вышли на равнины Месопотамии, где местное население встретило их как избавителей. Никто, кроме кызылбашеи, не оказывал сопротивления. В Багдаде вспыхнуло восстание, которое возглавило суннитское духовенство. Горожане перебили большую часть гарнизона и многих шиитских проповедников. Сефевидский наместник Мухаммед-хан бежал из Багдада в Персию.
Иранские города один за другим переходили под власть Порты. Жители Багдада вышли навстречу Сулейману Великолепному и преподнесли ему ключи от города. 2 декабря 1534 г. султан торжественно въехал в Багдад.
Сулейман Великолепный 4 месяца пребывал в Ираке, занимаясь организацией управления «на самых справедливых основах». Первым делом он вернул суннитам их руководящее положение. По его приказанию были восстановлены суннитские святыни — мавзолеи Абд аль-Кадера аль-Гайлани и Абу Ханифы, мощи которого были обнаружены «чудесным образом», вызвавшим благоговейный трепет как турецких воинов, так и местного населения. К султану явился хранитель гробницы Абу Ханифы и под присягой заявил, что по повелению неба он спас мощи имама. Турецкие историки сообщают: «Послушный этому небесному предупреждению, он подменил тело блаженного Абу Ханифы телом какого-то неверного, а того перенес в укромное место». И вскоре самые благочестивые улемы, затем великий визирь и, наконец, сам Сулейман Великолепный удостоверились в правдивости этого рассказа. При огромном стечении народа султан лично спустился под своды каких-то развалин и «обнаружил» тело святого. Английский историк Й. Хаммер писал: «Вся армия совершила паломничество к могиле имама».
