В соседней 244-й стрелковой дивизии 19-й армии орудий было больше — 49 (с учетом полковой артиллерии), в том числе: 45-мм — 18, 76-мм — 23, гаубиц 122-мм — 8, но полоса обороны дивизии в два раза шире — 13 км. Здесь было установлено 700 метров проволочного забора и 550 мин. Оставшиеся 627 противотанковых мин предполагалось использовать в ходе боя на вероятных направлениях движения вражеских танков. Стык с этой дивизией по плану должен был прикрываться огнем пяти артиллерийских дивизионов 30-й армии.
Судя по документам, немецкому командованию удалось вскрыть систему обороны советских войск. И трагедия заключалась в том, что противник нанес главный удар не там, где его ждали, а по наиболее слабому месту, где, несмотря на принятые меры, плотность обороны по артиллерии, и особенно в противотанковом отношении, была гораздо ниже средней и ни в коей мере не обеспечивала отражения массированных атак танков противника. Автор далек от мысли, что простым увеличением плотности сил и средств можно было остановить танковый таран Гота. Задача заключалась в том, чтобы нанести, возможно, больший урон наступающей группировке противника и выиграть время для принятия контрмер. Успешные действия при отражении его атак зависели от плотности огня в сочетании с инженерными заграждениями и возможности наращивания огневых усилий на угрожаемом направлении. Недаром немецкие командиры при постановке задач разведке требовали установить, имеет ли противник перед фронтом слабую пехоту, но сильную артиллерию, и не использует ли он значительную часть своих сил на тыловых позициях.
Командующий 16-й армией генерал-лейтенант К.К. Рокоссовский, хорошо изучивший излюбленные оперативные приемы противника по прорыву обороны, не исключал возможности такого развития обстановки, при котором может возникнуть необходимость в отводе войск в глубину. В плане обороны армии, представленном им 27 сентября на утверждение командующему фронтом, он предусмотрел порядок действий войск на случай вынужденного отхода.
И.С. Конев наложил на документ следующую резолюцию:
«Рокоссовскому. Ваш план обороны не отражает задачи упорной обороны, напротив, предусмотренное планом перекатывание эшелонов от рубежа к рубежу имеет признаки только подвижной обороны. Отход 112 сд на р. Вопь открывает фланг 50 сд.
Кроме того, построение обороны 38 сд в три эшелона ведет к возможности последовательного разгрома этих эшелонов и ослабляет силу сопротивления первого эшелона на наиболее подготовленных позициях по р. Вопь.
Приказываю:
1. Вести упорную оборону на занятом частями рубеже, опираясь на р. Вопь. <…> Драться упорно. Всякое понятие подвижной обороны исключить…
2. <…> переработать план обороны и представить мне на утверждение к 29.09.19 41 г.»[50].
И.С. Коневу и в дурном сне не могло присниться, что ему всего лишь через несколько дней придется отдавать приказ армиям на отход.
Резервный фронт, которым командовал маршал С.М. Буденный[51], заменивший Г.К. Жукова, в своем составе имел шесть армий (всего 33 дивизии, из них стрелковых — 28, кавалерийских — 2, авиационных — 3). Из них две армии —24-я генерал-майора А.И. Ракутина и 43-я генерал-майора П.П. Собенникова были развернуты в первом эшелоне между Западным и Брянским фронтами на фронте 108 км — от района Ельни до железной дороги Рославль — Киров. Остальные армии — 31-я, 49-я, 32-я и 33-я — располагались за армиями Западного фронта в 35–50 км восточнее в полосе шириной 340 км. По существу, они составляли второй стратегический эшелон обороны, но по инерции оставались в подчинении маршала Буденного, который руководил войсками фронта из Гжатска, находясь в 200 км от переднего края обороны 43-й армии. Управлять фронтом, две армии которого находились в первом эшелоне, а остальные четыре — во втором, герою Гражданской войны С.М. Буденному было явно не по силам. Как показали дальнейшие события, такая «чересполосица» затрудняла организацию взаимодействия между фронтами и сковывала маневр Западного фронта. Это был трудно объяснимый просчет Ставки, который самым отрицательным образом повлиял на ход боевых действий.
Судя по боевому составу 24-й армии и наиболее сильной обороне, созданной в ее полосе, основные усилия фронт сосредоточивал на ельнинском направлении. Это противоречило требованиям Ставки о надежном прикрытии направления Рославль, Москва и стыка с соседним Брянским фронтом, за который отвечал маршал Буденный. Видимо, группировка войск фронта, опять-таки по инерции, осталась без изменения со времени завершения ельнинской операции. Здесь, в полосе шириной до 40 км, в первом эшелоне оборонялись четыре дивизии, во втором —106 мд. В армии имелся общевойсковой — 160-я стрелковая дивизия (бывшая 6-я дно), танковый (144-я и 146-я танковые бригады) и аритллерийско-противотанковый (879-й и 880-й артполки ПТО) резервы. В то же время в первом эшелоне 43-й армии, которая прикрывала юхновское направление на рубеже Кувшиново, Фроловка шириной до 70 км, в первом эшелоне оборонялись три дивизии и часть 145-й танковой бригады, во втором эшелоне — 113 сд. 148-я танковая бригада составляла танковый резерв армии. Глубина обороны армий составляла всего 15–20 км.
Командующий войсками Резервного фронта Маршал Советского Союза С.М. Буденный
Дивизии обеих армий имели низкую укомплектованность. Видимо, поэтому Буденный, в отличие от Конева, придал армиям три танковые бригады, что позволило им создать танковые резервы, оставив себе две. Напомним, что и авиационные части входили в состав ВВС армий. Все это резко сужало возможности командующего фронтом реально влиять на ход боевых действий при неблагоприятном развитии обстановки. Учитывая еще более низкую оперативную плотность, по сравнению с Западным фронтом — 20,9 км на дивизию, 7,3 орудия на 1 км фронта, — это обстоятельство привело к самым отрицательным последствиям.
К тому же войска обеих армий первого эшелона фронта продолжали вести наступательные бои. Так, 24-я армия в течение 30 сентября вела бои с целью улучшения своих позиций на участках 103, 19 и 309-й стрелковых дивизий, но успеха не имела. Эти дивизии с 20 по 29 сентября потеряли только убитыми и ранеными 1825 человек. На правом фланге 43-й армии 24 сентября 222-й стрелковой дивизии совместно со 145-й танковой бригадой было приказано выбить противника с восточного берега р. Стряна. В этих боях только танковая бригада потеряла 163 человека, 4 танка Т-34 и 10 Т-26[52].
Войска 31, 49, 32 и 33-й армий, составлявшие второй эшелон фронта, располагались в основном в тылу Западного фронта. При этом правофланговые части 31-й армии прикрывали стык Северо-Западного и Западного фронтов. 32-я армия прикрывала московское направление, 33-я армия располагалась за армиями Ракутина и Собенникова.
Недостаток сил и средств советское командование стремилось компенсировать за счет строительства стратегических оборонительных рубежей, которое началось на дальних подступах к столице по решению Государственного комитета обороны (ГКО) еще 18 июля 1941 г. Оборонительные рубежи предназначались для занятия подходящими из тыла войсками. К оборудованию Ржевско-Вяземского и Можайского (Можайская линия обороны) рубежей, кроме саперных и строительных частей, широко привлекалось местное население, в том числе и столицы. Например, строительство укреплений в районе Оленино (50 км западнее Ржева) вело 4-е полевое строительство НКВД. Контингент строителей был весьма разнообразен: профессиональные строители «Моспромстроя», добровольцы и мобилизованное население, а также заключенные.
Москвичи и жители подмосковья на строительстве оборонительных рубежей
Ржевско-Вяземский рубеж должен был иметь две полосы обороны (см. схему 11). Первая сплошная полоса проходила по линии: Валдай — оз. Велье — оз. Селигер — Осташков — Селижарово — левый берег р. Волга — Оленино — Булашево (Болышево) — левый берег р. Днепр — Издешково — Дорогобуж — Ельня — Фроловка — левый берег р. Десна — Жуковка — Почеп — левый берег р. Судость. Его вторая полоса, проходившая примерно в 35–45 км восточнее первой, в связи с недостатком времени и сил с самого начала создавалась лишь на отдельных наиболее важных направлениях. Участки ее оборудовалась по линии Кувшиново — Ржев (далее восточнее железной дороги Ржев — Брянск) — Сычевка — Касня — Вязьма — Киров — Людиново — Дядьково — Брянск — Свень — Навля. Особое внимание обращалось на организацию наиболее прочной обороны направлений вдоль Минской автострады — Смоленск, Вязьма и вдоль Варшавского шоссе — Рославль, Юхнов.
Рубежи представляли собой систему полевых и долговременных сооружений и инженерных заграждений различных типов. На оборонительных полосах сооружались противотанковые рвы (в два ряда), эскарпы, контрэскарпы, прикрывавшиеся огневыми точками: ДОТами, ДЗОТами, бронеколпаками. В тылу Ржевско-Вяземского оборонительного рубежа создавалась Можайская линия обороны, включающая в себя две полосы обороны, которые оборудовались в основном полевыми укреплениями. Главная полоса опиралась на четыре укрепленных района в Волоколамске, Можайске, Малоярославце и Калуге. Непосредственно в районе Москвы создавалась Московская зона обороны. Общая глубина обороны на московском направлении от переднего края обороны, занимаемого войсками фронтов, достигала 300–350 км. К концу сентября Ржевско-Вяземский рубеж по понятным причинам был лучше подготовлен к обороне, чем Можайская линия обороны. На нем было возведено 853 ДОТа, 10 тыс. ДЗОТов, установлено 81 169 противотанковых мин[53].
