вообще звучит как обвинение союзников. Но начнем с начального этапа его командования корпусом в России. Мессе пишет:
«В ходе кампании я, как командующий К. С. И. Р., нес прямую ответственность перед страной и нашими союзниками за продвижение Экспедиционного корпуса вперед и его боеготовность, поэтому отдельно остановлюсь на обстоятельствах, препятствующих осуществлению наших оперативных мероприятий. Речь идет о тыловом снабжении и обеспечении жизненно важными материалами.
На первый взгляд, это второстепенная тема, которой обычно не придают значения в разных мемуарах о войне в силу ее „негероического“ характера, но, с моей точки зрения, для лучшего понимания событий и более тщательной оценки усилий командования следует сделать паузу и, победив в себе колебания, приступить к рассмотрению данного материала. Надеюсь, что мое повествование не покажется вам скучным и будет интересным, тем более, что и здесь хватает присущих войне драматических моментов.
Снабжение войск во время ведения боевых действий всегда и везде считалось настоящим искусством. Но сегодня определение „тотальная война“ возвело задачи снабжения на другую ступень, связанную с действиями неприятеля и с оперативными планами. Три основных элемента характеризуют современные вооруженные силы: количество, моторизация и технические средства. Все это требует непрерывного восполнения через каналы снабжения, без чего любые стремительные операции не получают серьезного дальнейшего развития.
Недостаточное снабжение стало причиной поражений в Средиземноморье, в частности, у Эль-Аламейна [53]. В результате мы потеряли Ливию и Тунис. Был еще кризис снабжения 1-й танковой армии фон Клейста, вынужденной из-за этого остановиться осенью 1941 года на пороге Кавказа и встретить тяжелую и изнурительную зиму без соответствующих резервов и поддержки. Только ограниченная часть действующей армии немцев и их союзников смогла избежать кризиса в снабжении, и то – на короткое время. Жестокие и неумолимые законы войны все равно взяли свое!
Общим элементом в каждой из проблем снабжения стала система „подвоза – эвакуации“ в соответствии с оперативной обстановкой. Для К. С. И. Р. все усложнялось из-за огромных расстояний до баз, расположенных на территории Италии, и из-за его зависимости от иностранных штабов, нередко применяющих двойные стандарты в распределении поставок и ставивших на первое место собственные интересы. С другой стороны, сказался срочный характер подготовки итальянского контингента для отправки в Россию, что наложило свой отпечаток на организацию тыловых служб корпуса.
Итало-германская комиссия, созданная немецким командованием 27 июня 1941 года, предусматривала следующий план мероприятий.
• организовать из итальянских частей базы снабжения, соизмеримые с потребностями на один месяц для войск армейского корпуса;
• определить продовольственные припасы и материалы, которые будут поставляться германской стороной;
• закрепить обязанность итальянской стороны принимать необходимые меры по снабжению базы, за исключением поставок, определенных в данном соглашении.
Видно, что для нас изначально закладывалась двойная зависимость в снабжении (из Италии и от немцев), что приводило на практике к бесконечным перебоям, неточностям и срывам поставок.
Так, немецкое командование организовало выгрузку наших эшелонов из Италии в районе Марарос – Сжигет – Борса (в Венгрии) на расстоянии около 300 километров от предусмотренного района сбора корпуса. Интендантские службы К. С. И. Р. располагали первоначально только одной авточастью и, конечно, не смогли обеспечить своевременную переброску из-за удаленности линии фронта и крайней бедности сети автодорог с небольшой пропускной способностью.
Если летне-осеннюю кампанию 1941 года выразить в цифрах, то на первом этапе получится расстояние около 1000 километров от места выгрузки до Днепра, плюс еще второй этап в 300 километров, связанный с развитием наступательных операций в Донецком промышленном бассейне. Оба этих этапа характеризует крайняя срочность передвижений и гонка за удаляющейся линией фронта.
Для решения проблем следовало срочно осуществить ряд оперативных мероприятий:
• переместить максимально быстро вперед центры снабжения для сокращения путей подвоза;
• учредить несколько интендантских представительств для координации снабжения и передвижения войск.
Но для этого следовало изменить характер интендантских органов, увеличив их мобильность и гибкость. Первоначально интендантство К. С. И. Р. организовали по принципу одной большой базы, откуда можно было брать все необходимое для жизнедеятельности и боевых действий войск, сгруппировав и объединив заказы. Вероятно, функции нашей интендантской службы следовало возложить на высший общеармейский орган – Генеральный штаб вооруженных сил, а не на подразделение корпуса, полностью изолированное во время боев на Восточном фронте.
Неправильное учреждение Интендантства подтверждается и тем, что оно само не было обеспечено всей необходимой структурой (транспортные и этапные органы прямого подчинения) и средствами, да и численность его личного состава оставалась недостаточной. Все эти недостатки и стали причиной новых кризисов снабжения.
Пропускная способность железных дорог в оккупационной зоне не способствовала облегчению наших трудностей, обусловленных постоянно удаляющейся русской линией фронта. Железные дороги начали нормально работать только к октябрю 1941 года.
Проблемы с автотранспортом тоже давали о себе знать. В интересах фронта у интендантских служб постоянно забирали основную часть машин для перевозки войск, так как эта задача считалась более приоритетной. Понятно, что вернуть назад транспортные средства не всегда получалось своевременно. Организовать снабжение войск в такой обстановке можно было только за счет высокого духа и самоотдачи людей, способных преодолевать неимоверные трудности.
К. С. И. Р. прибыл на линию фронта на Днепре, окрыленный своими успехами в боях за Днепропетровск. Сегодня я часто спрашиваю себя, представлялось ли возможным осуществить задуманное с меньшими усилиями и человеческими жертвами? Несомненно, да, если бы немцы соблюдали свои обязательства относительно продовольствия согласно конвенции, по которой мы должны были централизованно снабжаться, а не надеяться исключительно на местные ресурсы в зоне нашего сектора. Несмотря на то, что снабжение немцами осуществлялось достаточно регулярно каждый месяц, начиная с первой декады августа, мы всегда ощущали некоторую непропорциональность в удовлетворении своих потребностей, приводившую к серьезным кризисам, особенно, в отношении топлива. Но на наши протесты в немецкой Интендантской службе отвечали, что солдат Рейха „не имеет права своим рационом истощать запасы Родины (под видом Интендантства) или пытаться это сделать“. Мы поняли, что немцы тоже теперь испытывают серьезные трудности из-за нехватки транспорта, но свои потребности они продолжали удовлетворять в первую очередь, введя для остальных союзников остаточный принцип снабжения.
Более того, командование 11-й армии разработало специальные „Директивные указания военных властей по безопасности на административных территориях, завоеванных восточнее Днестра“, согласно которым мы, союзники, не могли самостоятельно распоряжаться местными ресурсами в зонах нашей ответственности.
Привожу выдержку из этих указаний:
„а) использовать территорию для нужд войск с целью обеспечения снабжения, учитывая важность для операции;
б) для этого всем вооруженным силам – немецким, румынским и итальянским – надлежит приложить максимальные усилия по восполнению своих запасов за счет территорий позади линии фронта;
в) захваченные неприятельские
