Давление со стороны великих держав на Россию было не единственным фактором, способствовавшим пересмотру Сан-Стефанского договора. Против подписанного в Сан-Стефано акта выступили Румыния, Сербия, Черногория и Греция. Российская дипломатия не давала себе отчета в сложности территориального разграничения в регионе, где издавна сосуществовали разные этносы. Соседствовавшим с Болгарией нациям разграничение «по Сан-Стефано» представлялось ущемляющим их интересы.
Особенно острый конфликт завязался вокруг возвращения России Южной Бессарабии (в обмен на Северную Добруджу). Румыния не возражала против компенсации, но и бессарабский плацдарм хотела сохранить. Парламент и общественность бушевали, страну на некоторое время охватила «военная тревога».
Сербии по итогам конгресса удалось значительно увеличить территориальные приобретения: по заключенному трактату они составили 11 тыс. кв. км (вместо 8 тыс. «по Сан-Стефано»), но с обязательством подчинить Вене сербскую внешнюю политику. Черногория увеличила свою территорию по решению конгресса в два раза (в Сан Стефано — втрое), но зато получила доступ к Адриатике с портом Бар.
Таким образом, Сан-Стефанский договор, против которого выступали сербы, греки, румыны, черногорцы и албанцы, не мог обеспечить Балканам длительный мир. И Берлинский трактат в тех условиях можно было рассматривать только как очередной этап мирного урегулирования. Заключение прелиминария в Сан-Стефано позволило осуществить операцию fait accompli, т. е. свершившегося факта, и в Берлине удалось отстоять основы достигнутого, а именно, признание независимости трех княжеств и восстановление болгарской государственности.
«Послеберлинский период» принес официальной России сплошные разочарования. Балканские государства отказались от ориентации в своей политике на Россию. Правители Румынии во главе с Карлом Гогенцоллерн-Зигмарингеном решили соединить свою судьбу с австро-германским альянсом, заключенным в 1879 г. Однако Бисмарк не желал соглашаться с широкими аннексионистскими планами Румынии, поэтому требовал исключить из договора с ней любую возможность использования австро-немецкой армии в интересах Бухареста. По требованию канцлера румыны заключили договор с Австро-Венгрией, Германия присоединилась к нему отдельным актом, а упоминание о России, как неприятеле, из текста было исключено.
Сербский князь Милан Обренович тайно от скупщины и правительства обязался согласовывать с Веной свою внешнюю политику в обмен на поддержку его притязаний на королевский титул. Всякая активность по сплочению сербов вокруг Белграда прекратилась. Всем представлялось, что Болгария находится в орбите российского влияния. Но уже в 1886 г. произошел разрыв ее дипломатических отношений с Петербургом. Единственной союзницей России на Балканах осталась Черногория.
Обретение независимости, а для Болгарии — государственности знаменовало наступление нового этапа в истории балканских стран. Создались условия для повышения их государственного статуса. Румыния стала королевством в 1881 г. Сербия-в 1882 г. Черногория-в 1910 г. Болгария-царством в 1908 г., после разрыва вассальных уз с Османской империей. Все эти страны пошли по пути конституционного развития при стремлении монархов к установлению личной власти. В регионе интенсивно велось железнодорожное строительство, появились и стали развиваться ростки промышленного производства, принимались законы о поощрении национальной индустрии, вводились протекционистские меры, Румыния и Сербия прошли стадию таможенной войны с Австро-Венгрией. Все же по степени индустриального развития Балканы далеко отставали не только от Западной, но и от Центральной Европы. Регион стал ареной мощного напора немецкого и австрийского капитала, в первую очередь в прокладке железных дорог, добыче полезных ископаемых и развитии банковской сферы.
Общей чертой послевоенной истории Балкан являлось падение популярности и авторитета российского самодержавия, а вместе с тем и его влияния. По мере роста самостоятельности и обретения независимости нужда в его поддержке сокращалась. Товары, кредиты, капиталовложения притекали из Западной Европы. Элиты балканских обществ не собирались строить государство, копируя политическую систему российского самодержавия. Однако усвоенная Петербургом роль покровителя славян на Балканах раздражала элиты национальных государств и усиливала взаимную отчужденность.
Австрийская оккупация Боснии и Герцеговины оставалась наиболее болезненной проблемой для сербов. Войскам Габсбургов пришлось с боем прокладывать себе дорогу в провинции, а в 1882 г. подавлять новое восстание. В Вене не планировали ликвидировать существовавшие в Боснии и Герцеговине порядки, административное деление, этноконфессиональную специфику, земельные владения и налоги. Несколько лет ушло на то, чтобы сократить разгул бандитизма, коррупцию в административном и судебном аппарате и развить систему начального образования. Активно велось железнодорожное строительство, добыча полезных ископаемых, появились металлургические и деревообрабатывающие предприятия. В то же время оккупация принесла населению немало бед, и среди этнических сербов оставалась популярной надежда на объединение с Сербским королевством.
Накал страстей в отношениях противоборствующих великих держав снизился. Соперничество между ними не исчезло, но оно протекало в дипломатической форме. Австро-Венгрия постепенно занималась освоением новоприобретенных территорий. Не существовало угроз ее позициям со стороны России, самодержавие перенесло свою активность в Среднюю Азию, а потом и на Дальний Восток. Однако экспансионистским планам мешали процессы внутри Австро-Венгерской империи. Образование двуединой монархии в 1867 г. привело к выделению двух привилегированных наций, немцев и мадьяр, при ущемлении национальных прав славян и румын.
Рост экспансионистских настроений Германской империи в 1870-е годы продемонстрировал, что британский изоляционизм, использование Англией противоречий между европейскими державами и противодействие планам российской внешней политики привело Лондонский кабинет к столкновению с грозным соперником на Ближнем Востоке и Балканах, поскольку в 1880-е годы начался мощный натиск на юго-восток германского капитала и влияния. Возник и стал быстро претворяться в жизнь проект железной дороги Берлин — Бизантум (Стамбул) — Багдад, Германия приближалась к Кавказу и к Индии. В 1882 г. в Константинополе появилась влиятельная германская военная миссия, прусские генералы возглавили войска, охранявшие проливы, а обучавшиеся в Берлинской военной академии османские офицеры превращались в убежденных сторонников прогерманского политического курса.
В провоцировании нового Восточного кризиса старые соперники не были заинтересованы, поскольку между ними появились точки дипломатического соприкосновения. Тем временем Балканы обретали репутацию «порохового погреба Европы». Желая избежать «взрыва», в российской дипломатии стала употребляться неведомая ранее формула о сохранении существующего положения на Балканах при осторожной поддержке там реформ. Урегулирование ряда проблем, связанных с Османской империей, показало, что «европейский концерт» при желании может достигнуть положительных результатов. Маневрируя в хитросплетениях балканских противоречий, великие державы исподволь подбирали себе клиентов и союзников в предстоящей большой схватке общемирового значения.
Провозглашение Германской империи означало качественное изменение всей системы международных отношений в Европе. Перед лицом этой новой и усиливающейся великой державы Франция утрачивала свою прежнюю, часто решающую роль в международных отношениях и все преимущества, которыми располагала в период Второй империи. Результаты франко-прусской войны подтолкнули и рост национализма в Европе, ставшего важнейшим фактором международной политики последующего периода. В свою очередь, Германская империя становится важнейшей участницей всех международных союзов, начинает проводить собственную колониальную политику, что определило на десятилетия линии англо-германского и франко-германского соперничества в Африке и Азии, а ее влияние на положение дел в Центральной и Южной Европе, а также в землях Османской империи постепенно приобретало решающий вес.
Мировая политика последней трети XIX — начала XX века
Революции, национальные войны и освободительные восстания, чередой сотрясавшие Европу в течение почти четверти столетия — с 1848 по 1871 г., — заметно изменили ее облик. Столь значительной ревизии государственных границ не происходило со времени окончания Наполеоновских войн. Перемены больше всего затронули Центральную и Южную Европу и носили принципиальный, фундаментальный характер. Еще в середине столетия политическая карта этого обширного региона напоминала мозаичную картину: десятки мелких княжеств и королевств, подобно разноцветным кусочкам смальты, лепились друг к другу, составляя контраст с едиными государствами, расположенными от них к востоку и западу. Некоторые из них находились между собой в конфедеративных отношениях (члены Германского союза). Другие были связаны узами династической или иной зависимости с более могущественными соседями (герцогство Люксембург, Ломбардо-Венецианское королевство, герцогства Шлезвиг и Гольштейн и др.). Но в итоге почти все эти мелкие владения исчезли с политической карты Европы, уступив место Германской империи и Итальянскому королевству.
