В интересующие нас времена те, кто сегодня называют себя «татары», назывались булгарами либо «казанцами». Безымянный автор «Казанской истории» (XVI век) выводит происхождение казанских татар именно от «татар» Золотой Орды и пишет: «начаша збиратися ко царю… от различных стран; ото Златыя Орды, от Астрахани, и от Азова и от Крыма. И нача изнемогати во время то и Великая Орда усиляти Золотая, и укреплятися вместо Золотыя Орды Казань – новая Орда…»[54] Что здесь показательно – что понятие «Золотая Орда» существует наравне с другими топонимами: Астрахань, Азов, Крым… А нам вроде бы как рассказывали, что Астрахань – это Сарай-Бату и есть? Получается, «Золотая Орда» сама по себе, Астраханское ханство – само по себе… И что доказывает этот источник? Получается, он как раз доказывает, что «Золотая Орда» – совсем не то, что прописано в школьных учебниках.
Историей Казанского ханства занимались многие весьма уважаемые историки – А.И. Лызлов, В.Н. Татищев, П.И. Рычков, но у них нет единого мнения по поводу первого упоминания Казани в летописях. Датой основания Казани называется 1177 г. (за 46 лет до пресловутой битвы на реке Калке), затем доказывается, что имела место «оплошность позднего переписчика». Есть мнение, что Казань основал сын Батыя Сартак, однако с ним не согласен Рычков. Он считает, что первое достоверное летописное упоминание о Казани относится ко времени похода Дмитрия Донского на болгар в 1376 г. (за 4 года до Куликовской битвы). В общем, можно признать лишь то, что история основания Казани – история темная. Источники довольно поздние, достоверность многих вызывает сомнения. Но одно дело споры историков, а в массовом сознании история Казанского ханства выглядит вообще полным малограмотным бредом. «Татары остались в Казани после «ига», потом ее (успешно) штурмовал Иван Грозный, чем окончательно подвел черту под «игом». Очень хорошо ложится на военный опыт XX века. «Немцы на нас напали, чуть было не победили, многого мы от них натерпелись, но в конце концов все-таки взяли Берлин, что как нельзя лучше иллюстрирует высшую мировую справедливость! Слава КПСС!»
Можно только порадоваться за тех, кто считает, что Казанский поход Ивана Грозного – это «адекватный ответ» на «ордынское нашествие». Стояние на реке Угре – 1480 г., которое считается «концом ига». Казанская эпопея – 1553 – 1556 гг. Между этими событиями почти 80 лет! Кстати, война с Казанским ханством была действительно войной за независимость. За независимость Казанского ханства от Московского царства. Слишком уж самостоятельной показалась Иоанну Васильевичу вспухшая на персидских деньгах, находящаяся на тот момент в «режиме льготного налогообложения» и не в меру активная Казань. Ничего не напоминает? (Бесчисленные Казанские походы московских князей и ответные походы казанцев представлены в приложении 2. Где-то между ними затесался поход Ивана III на реку Угру. Ни дипломатического серьезного, ни военного значения этот поход не имел, а вот Казань – да! Это практически «империя зла № 2», а может, и №3. (Сразу же после Новгорода и Литвы!)
Что же за топоним такой хитрый, «монгольский» – Казань? Традиционное прочтение – от тюркского kazan – котел. Так и представляется помятый закопченный медный котел, в котором дымится наваристый плов, заправленный мясом русских младенцев… Но уж больно странный способ словообразования – прибавление «ь». Ерь, «мягкий знак», обозначающий редуцированный гласный – совершенно непродуктивная схема в топонимике. Что-то не находится больше городов российских, образованных по принципу Топор-Ь, Хомут-Ь, Ухват-Ь… Котлу-казану почему-то повезло… Кстати, у казаков котел тоже «казаном» называется…
Если же мы вспомним, что в русском языке имеется вполне продуктивный суффикс – АНЬ, обозначающий местность, «тюркское» происхождение ставится под большой вопрос. Ряз-АНЬ, Там-АНЬ, Ум-АНЬ, Куб – АНЬ, Люб-АНЬ, Лебед’-АНЬ… При пересечении границы с Украиной поезд останавливается на станции Козачья Лоп-АНЬ. Причем это совершенно живая модель. Жители Краснодарского края вполне ощущают «суффиксальность» своего бренда, поскольку в среде «иммигрантов» из других районов страны, а таких в благодатном крае с морем и теплым климатом немало, местные жители именуются «кубиками». Почему из этого ряда выпала Каз-АНЬ? За какие такие «провинности»? Причем в народном сознании – Рязань, Казань, – эти топонимы однотипны, часто идут через запятую, как у А.Т. Твардовского: «Старшина паек им пишет, а по почте полевой/не быстрей идут, не тише, письма старые домой, Что ребята еще сами, на привале, при огне/ Где-нибудь в лесу писали друг у друга на спине/ Из Рязани, из Казани, из Сибири, из Москвы…» «Василий Тёркин». И тут… Нет, это уже действительно смешно. Мы опять натыкаемся на корень КАЗ– . Опять казаки? Как же они наследили-то!
3 источника, 3 составных части
Прежде всего, мы бы сразу хотели отвергнуть любые обвинения в «разжигании розни», «унижении достоинства» и пр. То, что мы высказываем – есть точка зрения в дискуссии, а не призыв к какому-либо «окончательному решению» татарского (казанского) вопроса, тем более что поле для его решения после того, как Иван IV (Грозный) решал его по своему разумению, сократилось до исчезающих величин. Вопрос этот в куда большей степени должен интересовать самих татар, народа, объединенного с русскими, если мы даже опустим «фашистскую» науку – генетику, как минимум общей исторической судьбой. Для того чтобы народ состоялся как нация (т.е. имел основания для этнической, культурной, экстерриториальной и пр. самоидентификации), племена (роды), его составляющие, должны пройти ряд этапов развития.
Прошли ли их татары? Давайте разберемся. Часть из них (мишарцы/мещеряки) – угры, согласно концепции Миллера, часть – выходцы из Персии, а часть – ассимилированные с каждой предыдущей частью русские, исповедующие православие. «Мещеряки составляют особое татарское колено, которое заключает в себе около двух тысяч семей, из которых четыреста пятьдесят шесть в исетской провинции между башкирцами, а прочие в уфской провинции отчасти между уфскими татарами, а отчасти между башкирцами живут, следовательно, все в Башкирии, и потому в Оренбургской губернии.
В четвертом надесять [четырнадцатом] столетии, да может быть, еще и ближе к нашим временам, жили они на нижней Оке между мордвою или муромами и черемисами. А как перешли они в Башкирию, то принуждены были башкирцам, как помещикам, платить с каждой семьи по 25 копеек поземельных денег. Во время башкирского бунту в 1735 году и после доказали мещеряки правительству свою верность и преданность; почему оное и освободило их от платежа башкирцам поземельных денег, и вместо всякой подати повелело исправлять им козацкую службу. (Выделение мое. – М.С.). С виду походят нарочито на уфимских татар»[55]. Мы снова сталкиваемся с «некорректным» употреблением этнонима «татары». Уфимские татары – стало быть, башкиры. Ох… Вот не хотел бы я оказаться на месте уважаемого Карла Вильгельма Миллера, если бы ему вдруг пришлось озвучить это в каком-нибудь кабаке рабочего района Набережных Челнов… За башкира бы ответил. Как положено, по всей строгости! Ибо нет для татарина более страшного и уничижительного оскорбления, чем «башкир» (ну и башкиры «уфские татары» тоже в долгу не остаются). Увы, как бы ни хотелось кому-то, или, наоборот, НЕ хотелось, до какого-то «национального единства» волжским булгарам очень и очень далеко! Это лишний раз доказывает, что этногенез татар сегодня – не свершившийся факт. Процесс идет полным ходом. А вот куда он вырулит? Это вопрос. Может вырулить так, что мало никому не покажется. Особенно если за «точку сборки» принять «монголо-татарский» миф. Практически новую жизнь этот народ начал с 1919 года, когда татары получили пусть со всеми оговорками совковой автономии, но реальную государственность, и второй очень важный момент – письменный язык на основе кириллицы. Арабское письмо устраивало – и сегодня устраивает – далеко не всех. И на это есть свои причины. Это можно назвать даже конфликтом цивилизаций. От таких конфликтов лучше быть подальше, но иногда линия фронта проходит по территории твоего двора, а порой и через сердце…
И тут мощным фактором этногенеза начинает выступать религия. Ислам, пришедший к татарам в XIV – XV вв. вместе с персидскими купцами, принес не только арабскую письменность и суры Корана, но еще и высокую материальную культуру Персии. С тех же пор у татар появилась довольно мощная генетическая линия, восходящая к индо-иранским (арийским) корням. И здесь заложено еще одно противоречие. Ислам – как газ, никогда не занимает часть объема. Он стремится заполнить собой все возможное пространство. И тут против исламской доминанты поднимаются с одной стороны – РПЦ, с другой – древние национальные верования и традиции.
