Говоря о женщинах-психоаналитиках, Л. Флем отмечает в своей книге, что Анна Фрейд, Лу Андреас-Саломе и Мария Бонапарт были не только ближайшими и самыми верными ученицами основателя психоанализа, но и членами «тайного комитета», которым Фрейд вручил геммы, представляющие собой камни с углубленным изображением, предназначенные для оправы их в кольца. Действительно, дочь основателя психоанализа Анна Фрейд, ставшая детским психоаналитиком и неизменным его помощником, а также Лу Андреас-Саломе и Мария Бонапарт, почитавшие Фрейда и испытывавшие к нему искренние чувства любви и признательности, являлись его ближайшими соратниками. Известно и то, что в мае 1920 года Фрейд подарил своей дочери Анне кольцо, подобное тому, которое носили особенно приближенные к нему мужчины-аналитики. Аналогичной чести были удостоены также Лу Андреас-Саломе, Мария Бонапарт и, по свидетельству официального биографа Фрейда Э. Джонса, его жена. Однако вызывает сомнение то, что, наряду с Анной Фрейд, членами «тайного комитета» были также Лу Андреас-Саломе и Мария Бонапарт.
История возникновения и существования «тайного комитета» такова. Летом 1912 года между учениками Фрейда, английским психоаналитиком Эрнестом Джонсом и венгерским психоаналитиком Шандором Ференци, состоялся обмен мнениями о дальнейшем развитии психоанализа. В результате этого обмена мнениями возникла идея создания «секретного совета», составленного из «старой гвардии» психоаналитиков, способных взять на себя ответственную, но благородную миссию – отстаивать идеи Фрейда и защищать психоанализ от возможных ересей, подобно тем, которые имели место годом ранее, когда в рамках Венского психоаналитического общества возникли разногласия, следствием чего стал уход из этого общества Альфреда Адлера и девяти его сторонников.
«Тайный комитет», в состав которого наряду с Фрейдом вошли Карл Абрахам, Эрнест Джонс, Отто Ранк, Ганс Закс и Шандор Ференци, впервые собрался в полном составе летом 1913 года. Основатель психоанализа подарил его участникам по античной греческой гемме, которые они оправили в золотые кольца. Фрейд уже носил такое кольцо, на гемме которого была изображена голова Юпитера. В октябре 1919 года по предложению основателя психоанализа в состав данного комитета был избран Макс Эйтингон. В этом составе «тайный комитет» функционировал согласованно на протяжении десяти лет, но впоследствии между его членами обнаружились идейные разногласия, в результате чего он прекратил свое существование. Разногласия между членами «тайного комитета» были связаны прежде всего с публикацией совместно написанной О. Ранком и Ш. Ференци работы «Развитие психоанализа» (1923) и книги О. Ранка «Травма рождения» (1924), в которых излагались взгляды, выходящие за рамки психоаналитических идей Фрейда.
В 1924 году О. Ранк разослал членам «тайного комитета» письмо, в котором объявил о роспуске данного комитета. Фрейд был вынужден согласиться с этим и с горечью писал: «Я пережил Комитет, который должен был стать моим преемником. Возможно, я переживу Международное объединение. Остается надеяться, что психоанализ переживет меня». В то же время им самим и некоторыми представителями «старой гвардии» были предприняты усилия по восстановлению «тайного комитета». По предложению К. Абрахама место О. Ранка в «тайном комитете» заняла А. Фрейд, которая к тому времени начала практику психоаналитика.
Если в период 1913-1923 годов «тайный комитет» был по своему составу исключительно мужским сообществом психоаналитиков-единомышленников, то начиная с 1924 года в его составе появилась первая женщина – дочь основателя психоанализа. Но вот входили ли в данный комитет Лу Андреас-Саломе и Мария Бонапарт, – это вопрос, ответить на который однозначно можно только на основании подлинных документов, относящихся к истории развития психоанализа. Во всяком случае известно, что Мария Бонапарт проходила курс психоанализа у Фрейда в 1925 году, а «тайный комитет» прекратил свое существование в 1927 году.
Быть может, Л. Флем располагает такими историческими документами, которые свидетельствуют о том, что в истории психоаналитического движения был еще один «тайный комитет»?
В самом деле, почему не допустить гипотезу, что после распада мужского «тайного комитета» Фрейд, придававший столь важное значение эдипову комплексу (в древности сыновья убили и съели отца, в цивилизованном мире эпохи психоанализа ученики-сыновья порывают со своим учителем-отцом, то есть прибегают к символическому убиению его), стал искать поддержку и опору среди психоаналитиков не в мужчинах (сыновьях), а в женщинах (дочерях). Принятие этой гипотезы может основываться на том, что разочарование в мужской дружбе породило у основателя психоанализа потребность в создании женского «тайного комитета». Анна Фрейд, Лу Андреас-Саломе и Мария Бонапарт как раз и были теми женщинами-психоаналитиками, которые действительно проявили трогательную заботу о преклонном Фрейде, искренне любили его и готовы были идти на любые жертвы ради поддержания его самого и его учения.
Остается только выяснить, действительно ли был создан женский «тайный комитет», по типу и подобию предшествовавшего мужского «тайного комитета», или речь идет о неком символическом выражении, использованном автором книги для того, чтобы подчеркнуть ту важную роль, которую играли Анна Фрейд, Лу Андреас-Саломе и Мария Бонапарт в жизни Фрейда. К сожалению, в книге лишь упоминается о «тайном комитете», но нет никаких разъяснений по этому вопросу.
В связи с тем, что в предлагаемой читателям книге содержатся разночтения по части датировки некоторых фактов, принятой в психоаналитической литературе, хотелось бы внести некоторые уточнения. В частности, в книге упоминается о том, что после смерти в 1920 году дочери Фрейда Софии основатель психоанализа написал статью «Печаль и меланхолия», а также закончил работу «По ту сторону принципа удовольствия». Об этом говорится в контексте влияния Софии на формирование идей Фрейда об инстинкте смерти (Танатосе). Однако следует иметь в виду, что София умерла от воспаления легких 20 января 1920 года, в то время как работу над книгой «По ту сторону принципа удовольствия» Фрейд предпринял в начале 1919 года и завершил ее большую часть перед летним отдыхом того же года. Данная книга вышла в свет в 1920 году. Известно также, что две недели спустя после печального события, связанного со смертью Софии, Фрейд в одном из своих писем упомянул о том, что ранее писал о «влечении к смерти». Что касается статьи «Печаль и меланхолия», то она была опубликована в 1917 году, за три года до смерти дочери Фрейда.
И наконец, работа Фрейда «Остроумие и его отношение к бессознательному» опубликована в 1905-м, а не в 1911 году, его книга «Бред и сны в «Градиве» В. Иенсена» – в 1907-м, а не в 1906 году, как указано автором.
Разумеется, эти уточнения нисколько не умаляют значения предлагаемой читателям книги, в которой содержится подчас уникальный, интересный материал, дающий наглядное представление не только о Фрейде как человеке и основателе психоанализа, но и о его окружении.
Мысленное путешествие в сопровождении Фрейда по просторам и глубинам бессознательного захватывает и очаровывает каждого, кто прочитает данную книгу. В ней читатель соприкоснется не только с реальными историческими личностями, некогда находившимися рядом с основоположником психоанализа, будь то его родные, близкие, друзья, пациенты, коллеги по психоаналитическому движению, но сможет почувствовать атмосферу Вены, в которой жил и работал человек, чье имя привычно ассоциируется с открытием нового, ранее неизведанного континента человеческой психики – континента бессознательного, так или иначе дающего знать о себе в повседневной жизни каждого из нас.
Благодаря книге читатель получает возможность по-новому взглянуть на привычные представления об основателе психоанализа как холодном, беспристрастном ученом, а также враче, неспособном к проявлению каких-либо чувств по отношению к своим пациентам. Он обнаружит, что этот суровый, несколько сумрачный и никогда не улыбающийся человек, каким он изображен на многих дошедших до наших дней фотографиях, обладал поразительным чувством юмора, любил шутки и анекдоты, которые рассказывал даже во время научных сессий, дарил цветы женщинам, приходившим на сеансы психоанализа, и делал маленькие подарки своим пациентам. И совсем неожиданным для кого-то могут оказаться те отношения Фрейда с собаками и нарциссической кошкой, которые высвечивают непривычные для нас грани его характера и души.
С удивлением открывается то, что одна из его любимых собак Джофи находилась в его приемном кабинете во время психоаналитических сеансов и, сидя под столом, начинала зевать именно тогда, когда завершался прием очередного пациента. Интересно и то восхищение Фрейда нарциссической кошкой, которая неоднократно проникала к нему через окно, располагалась на его знаменитой кушетке, грациозно расхаживала по столу между его коллекцией древних статуэток, не нанося им никакого ущерба, и при этом совершенно не обращала внимания на хозяина кабинета, который различными способами пытался завоевать ее расположение к себе.
