Из этих лекций и специальных работ и создался труд, I том которого я ныне выпускаю, обращаясь к читателям с настоятельной просьбой помнить во время чтения, что это только первый том и что лично для автора отправная точка находится не в этой эпохе, а в новейшей эпохе всемирной истории.
Необходимой предпосылкой возможности моей работы была тщательная проработка и классификация доставляемого источниками материала с точки зрения филологической, антикварной и государственно-правовой, насколько это допускает современное состояние науки. Я здесь должен был бы назвать бесчисленных своих предшественников, если бы хотел перечислить всех, которые имеют право на мою благодарность в связи с выходом в свет моего труда, а что первым среди них стоит Моммзен - это настолько само собой разумеется, что мое уважение к нему скорее запрещает мне, чем заставляет меня упоминать о нем особо. Поэтому я ограничусь общим указанием на эту связь. Я хотел бы особо упомянуть только об одной книге, которая представляет, так сказать, умственную параллель к моему труду. Это - "Население греко-римского мира" Юлиуса Белоха (1886 г.), который так же, как я военное искусство, изучает на всем протяжении Древних веков статистику населения на основе не только филологического метода, но прежде всего - метода критики по существу, испытанного и заостренного в новейшее время. Чем больше я работал над этой книгой, тем больше я научился ценить ее. Если читатель найдет, что я сам стараюсь обосновать не только отдельные поправки к выводам Белоха, но и некоторые довольно значительные расхождения с ними, то я хочу здесь же отметить, что сам Белох считал такие расхождения и поправки вполне возможными. Но критическое расхождение по частному вопросу означает здесь для всего труда в основных его положениях согласие и подтверждение.
Без предварительной работы Белоха многие разделы предлагаемого труда вряд ли могли бы быть написаны, так как вопрос о численности войск будет играть у меня такую роль, что можно было бы подумать, будто во всех моих исследованиях я исходил именно из нее. Но это совсем не так: наоборот, я могу сказать, что при исследовании каждого частного вопроса я, к своему удивлению, всегда приходил к вопросу о численности. Вероятно, важнейшим достижением всей книги явится - для следующих томов и для истории вообще - исправление прежнего представления о численном соотношении сил в войне Цезаря с галлами и все, вытекающее из этого; и я должен признаться, что этот вопрос я уяснил себе только при последней проработке. Исторический труд значит здесь так же мало, как логическое развитие идеи, обретенной в счастливый момент интуиции; но он основывается на развивающемся шаг за шагом эмпирическом исследовании; лишь медленно мысли освобождаются от глубоко вкоренившихся традиционных представлений.
Я полагаю, что цель и пределы моего труда достаточно точно очерчены избранным заглавием. Я не претендую на то, что написал совершенно исчерпывающую "Историю военного искусства": для этого надо было бы включить в нее древности (Antiqui^ten), подробности строевого учения с командами, технику вооружения, выездки лошадей и ухода за ними, фортификацию, осадную войну и, наконец, все морское дело - предметы, о которых я либо не сумел бы сказать ничего нового, либо не имею достаточных познаний. Такая "История военного искусства" еще не написана, как и нет такой, которая могла бы служить практическим руководством. А что военная история представляет ценность и с этой точки зрения, этому приходится верить, так как это часто утверждали великие полководцы; в частности, Наполеон всегда требовал, чтобы тот, кто желает стать стратегом, изучал великие дела прошлого, а Клаузевиц считал идеалом - учить войне на одних исторических примерах. Но предлагаемый труд не задается столь высокими целями. Писать историю, которая могла бы дать что-нибудь для практических целей, - дело военных; мне самому такое направление ума не дано. Я только историк и хотел написать труд для любителей истории, пособие для историков в духе Леопольда Ранке.
Ганс Дельбрюк
4 июня 1900 г.
История военного искусства есть одна из нитей в ткани всеобщей истории и начинается вместе с последней. Но изучению она лучше всего поддается не с момента появления из доисторического полумрака первых мало-мальски ясных очертаний; лучше всего начать исследование с момента появления исторических источников, дающих полное и ясное представление о событиях.
Такой момент наступает для нас впервые лишь с эпохой Персидских войн. Зато, начиная с этого момента, мы можем с помощью непрерывного ряда свидетельств проследить эволюцию вплоть до наших дней, причем каждый последующий период способствует освещению всех предыдущих.
Конечно, и для времени до Персидских войн нет недостатка в очень красноречивых источниках. В частности, для греков особенно богатый материал дает Гомер, для восточных же народов, равно как и для египтян, мы имеем исторические источники, которые на много веков и даже тысячелетий старше Гомера. Но все же эти свидетельства слишком скудны и не дают нам непосредственно полной и достоверной картины.
Только опытный глаз историка, изощренный в исследовании явлений военного дела на основе объективной критики, сумеет по отдельным указаниям воссоздать цельную картину. Но в данном случае полнота опыта дается только самим изучением военной истории, т.е. более поздних ее периодов. Для первых шагов мы должны искать более твердой почвы, какую доставляют нам лишь показания современников. На их основе и с их помощью может выработаться объективный критический подход, необходимый для создания ясных представлений.
Эти полученные таким путем представления впоследствии, может быть, прольют некоторый свет на предыдущие времена и рассеют окружающий их полумрак.
Традиция Персидских войн в сущности тоже далеко еще не достоверна, переплетается с легендой, записана не подлинным современником, а лишь с изустных рассказов следующего поколения, так что Нибур оставил надежду извлечь из нее указания о подлинном ходе событий, - и если, несмотря на его предостережение, историки снова и снова преподносят нам под видом исторических фактов все подробности геродотова рассказа, то это лишь напрасное самообольщение.
Но как бы скептически ни относиться к красочным рассказам отца историографии, они все же содержат в себе зерно истины, достаточное для задач истории военного искусства. Мы узнаем о тактических методах обоих войск, можем определить местность, где происходило то или иное сражение, и можем уяснить себе стратегическую обстановку. Таким образом, нам даны основные черты военного события, и эти основные черты дают в свою очередь вполне надежный критерий для суждения о легендарных подробностях предания.
Ни об одном из более ранних военных событий мы не имеем столь ясного представления. Поэтому Персидские войны и являются естественной исходной точкой для истории военного искусства.
Основой для научного ознакомления с постановкой военного дела в Греции служит и по сей день "Geschichte des griechischen Kriegswesens von der дltensten Zeit bis auf Pyrrhos". Nach den Quellen bearbeitet von W. Rbstow, ehemaligem preussischen Genieoffizier, und Dr. H.K^hly, ord. Proffessor der griechischen und rцmischen Literatur und Sprache an der Univers^t Zьrich. Mil 134 in den Text eingedruckten Holzschnitten und 6 lithographierten Tafeln ("История военного искусства с древнейших времен до Пирр а", обработанная по источникам В. Рюстовым, бывшим прусским офицером инженерных войск, и д-ром Г. Кёхли, орд. профессором греческой и римской литератур и языков в Цюрихском университете. Со 134 гравюрами в тексте и 6 литографированными таблицами. Aarau Verlags-Comptoir, 1852 г.). Наряду с этим "Griechische Kriegsschriftsteller", греческий и немецкий тексты с критическими и пояснительными примечаниями Г. Кёхли и В. Рюстова. Лейпциг, 1853-1855 гг.
Более новые труды.
"Heerwesen und Kriegfhrung der Griechen" ("Военное дело и ведение войны греками") д-ра X. Дройзена (von Dr. H. Droysen), с одной таблицей и семью иллюстрациями в тексте (включено в книгу К. F. Hermann "Die griechischen Antiquitoten"), Фрейбург, 1888-1889 гг. (ср. мой отзыв в "Lit. Centr.-Blatt", 1888 г., No 16).
"Die griechischen Kriegsal- tert ь mer" ("Греческие военные древности") д-ра Адольфа Бауэра, профессора древней истории при Грацком университете (в "Handbuch der klassischen Altertumswissenschaft"), изд. С. Н. Beck в Нордлингене (ныне в Мюнхене) 1886 г., 2-е изд. 1892 г. Превосходное произведение, группирующее в ясном обзоре показания исторических источников. Весьма полно и внимательно у Бауэра освещена библиография, на которую здесь раз навсегда делается ссылка.
"Das Kriegswesen der Alten mit besonderer Be^ cksichtigung der Strategie" ("Военное дело древних, особенно с точки зрения стратегии") д-ра философии Гуго Лирс (Hugo Liers), старшего преподавателя гимназии в Вальденбурге. Бреславль, 1895 г. Книга написана интересно и с большой эрудицией. Лирс много и самостоятельно читал древних авторов. Эта книга обратила мое внимание на многие значительные факты. Но в целом книга, к сожалению, неудачна; местами отдельные факты подобраны в стройную систему, но далеко не достаточно проконтролирована их достоверность: недостаточно четко проводится грань между отдельными периодами эволюции.
