Холмская группа войск
10 февраля была образована Холмская группа войск 3-й ударной армии под командованием генерал-майора Стрельбицкого. В группу вошли 33-я и 491-я стрелковые дивизии, 45-я стрелковая бригада, 613-й артиллерийский полк, 171-й артиллерийский полк противотанковой обороны, два дивизиона РС, 145-й и 170-й танковые батальоны, два минометных дивизиона.
Для подошедшей к городу 75-й отдельной морской стрелковой бригады бои за Холм начались у деревни Тараканово на левом берегу Ловати. Используя выгодное расположение вдоль большака Локня – Холм, немцы построили там полевые укрепления на узком участке фронта. Справа река Ловать, слева – непроходимое для танков болото. Клочок земли между этими естественными преградами, изрезанный сетью траншей, усыпанный дзотами и другими огневыми точками, позволил врагу оседлать большак в непосредственной близости от Холма. Именно с этого плацдарма немцы стремились пробиться к своему окруженному в городе гарнизону.
От захваченных в ночь с 17 на 18 февраля трех «языков» стало известно, что 16 февраля из Германии на самолетах прибыли десантники. Бои за Тараканово начались 18 февраля и носили ожесточенный, кровопролитный характер. По плану 18 февраля артиллерийскую подготовку должна была вести 45-я бригада. В назначенное время – 10.00 – артиллерия соседа не открыла огонь. Части 75-й бригады, выполняя приказ, пошли в атаку. И в это время из 45-й бригады сообщили по телефону, что наступление откладывается, так как бригада не успела подготовиться. Но в это время бой уже был в разгаре, группы краснофлотцев дрались уже на окраинах села. Сильный орудийный, минометный и пулеметный огонь противника сорвал атаку. Понеся большие потери, моряки отошли на исходные позиции.
Наступление на Тараканово и Хворощино предпринималось ежедневно вплоть до 23 февраля, но малочисленные уже батальоны сломить сопротивление врага не смогли. В этих боях 75-я бригада вела наступление без поддержки артиллерии, без танков и отсутствия светлого времени на подготовку операции. Была исключительная нужда в средствах связи (провод), которая остро чувствовалась после бомбежки. Командные пункты батальонов не были связаны с командирами рот. От командного пункта бригады к батальонам шла однопроводная связь, от командных пунктов артиллерийских дивизионов не было телефонной связи с орудиями и наблюдательными пунктами.
В предыдущих боях моряки имели большие потери, и потому, чтобы не пропустить врага, пришлось перейти к обороне. Самой жестокой бомбардировке части бригады подвергались с 6 по 8 марта. Немцы бросили авиацию, которая с рассвета и до темноты бомбила передний край обороны и артиллерийские позиции в Пронинской роще.
Чувствуя безнаказанность из-за отсутствия у нас истребительной авиации и зенитной артиллерии, противник нагло и самоуверенно демонстрировал свое превосходство в воздухе. Прилетев в район наших позиций, вражеские летчики сначала летали по кругу, а затем с воем пикировали, сбрасывали бомбы и обстреливали из пулеметов. Вместе с бомбами – листовки, в которых призывали прекратить сопротивление и сдаваться в плен, показывали бессмысленность сопротивления.
Видимо, посчитав, что после трехдневных бомбежек на наших позициях не осталось никого живого, противник утром 9 марта крупными силами пошел в наступление. Но не вышло. Встретив сильное огневое сопротивление и понеся большие потери, враг вынужден был отойти на прежние позиции.
...
18 марта 1942 года 75-я отдельная морская бригада была преобразована в 3-ю гвардейскую морскую стрелковую бригаду.
Это была оценка боевых действий личного состава, мужества и героизма матросов и командиров.
Ставка ВГК 19 января для усиления 3-й ударной армии направила сформированную в Казахстане 391-ю стрелковую дивизию. Выгрузившись на станции Торопец, дивизия совершила марш к Холму и приняла участие в штурме города с 18 по 21 февраля 1942 г. Полки 33-й стрелковой дивизии, наступая с юго-востока, овладели несколькими квадратами (по топографической карте) в центральной части города. Батальоны 391-й стрелковой дивизии утром 19 февраля ворвались в город и смогли захватить две улицы, идущие вдоль города, и закрепились на них. Немцы лишились важных рубежей. Улицы соединяли два опорных пункта – школу и церковь. Артиллерия на конной тяге, преодолев за ночь 25 км через леса и болота, подоспела вовремя. С помощью артиллерии удалось обескровить атакующие подразделения врага. К концу дня 21 февраля было занято 18 квадратов, немцы были выбиты из школы и церкви. Ночью бой шел в основном в районе реки Ловать. К утру 22 февраля бои начали затихать. В дальнейшем противник смог восстановить положение.
Город Холм, зима 1942 г.
Об ожесточенности боев в городе видно из воспоминаний участника обороны: «…одной из самых важных оборонных точек в крепости Холм была бывшая тюрьма ГПУ в центре города. А сейчас оставалось защищать только стены, поскольку все остальное было в руинах. Четырехэтажное здание само по себе выглядело как крепость… Прочные наружные стены и толстенные внутренние перегородки усиливал значительный слой бетона. …Забыв про осторожность, упрямо пытаясь захватить столь престижный объект, коммунисты штурмовали его раз за разом, в паузах концентрируя на нем постоянный огонь артиллерии. Под их нажимом мы иногда оттеснялись вплотную к стенам тюрьмы. Но здесь линия фронта становилась непробиваемая и неизменно замирала на месте, так было в течение всего нашего пребывания в Холме.
Обе стороны признавали стратегически выгодную позицию тюрьмы. Для нас она превратилась в фокус обороны всей крепости, а для коммунистов – в главную цель атаки, о чем напоминалось несколько раз на дню. Было абсолютно ясно, почему мы ни в коем случае не можем себе позволить потерять тюрьму. Случись это, наша оборонительная позиция сократилась бы до узенькой полоски.
Поэтому большинство жестоких сражений происходило вокруг стен бывшей тюрьмы ГПУ. Защитники отражали массированные атаки, по меньшей мере, один раз в день, а нередко и по восемь раз в день на нас бросалась пехота при поддержке танков. Мы ухитрялись поражать танки единственным оружием – связками ручных гранат.
Каждый знал, что коммунисты уже неоднократно вламывались на первый и даже второй этажи тюремного форта, однако наши войска все же оставались хозяевами верхних этажей. …Я до сих пор отчетливо вспоминаю длинный шест, который мы использовали, чтобы спустить гранату сверху вниз и кинуть в оконный проем на их головы» [75] .
В начале марта Холмская группа была распущена. 33-я дивизия в течение всего марта удерживала восточные и юго-восточные части Холма и вела бои за отдельные дома, окопы, блиндажи и дзоты противника. Атаками пехоты совместно с танками, проводимыми короткими ударами, подразделения полков овладели десятью каменными домами в центральной части города, кладбищем и двумя квадратами в северо-восточной его части. Бомбардировочная авиация противника группами по 20–30 самолетов начиная с 19 января ежедневно сбрасывала большое количество бомб различного калибра, буквально устилая ими боевые порядки и стыки частей. В начале марта из-под Москвы в район Холма прибыла 26-я отдельная курсантская стрелковая бригада. Ее подразделения расположились у речки Шульга, около деревни Ореховка, в километре от дороги Холм – Старая Русса.
Воздушный мост спасает немцев
После 21 января, когда Холм был полностью окружен частями Красной Армии, снабжение этого крошечного «котла» было возможно только по воздуху. На поле перед передним краем немецкие саперы смогли оборудовать взлетно-посадочную полосу длиной 70 и шириной 25 м. Посадка на нее была очень сложна и для многих Ю-52 заканчивалась катастрофой. Скоро поле покрылось обломками самолетов, поэтому пришлось переключиться на использование тяжелых планеров для подброски подкреплений и тяжелого вооружения. Продовольствие и боеприпасы стали сбрасывать на парашютах в контейнерах с бомбардировщиков Не-111, в отдельные дни сбрасывалось до двухсот контейнеров.
Если пилоты отцепляли планеры на несколько секунд раньше, чем нужно, они приземлялись на позиции Красной Армии. Даже когда планер касался земли в правильной точке, немцам приходилось как можно быстрее высылать туда всегда находившиеся наготове штурмовые подразделения. Часто к планерам наперегонки бросались группы солдат с обеих сторон.
Контейнеры сбрасывали с помощью парашютов, зима 1942 г.
Вначале немцы пытались использовать приземлявшиеся Ю-52 для вывоза раненых. Но как только один из таких взлетевших самолетов был взорван прямым попаданием артиллерийского снаряда на высоте 50 м от земли, генерал Шерер запретил такие полеты. В «холмском котле» смогли приземлиться 80 немецких планеров и были потеряны 27 «юнкерсов». У немецкого гарнизона Холма пушки и гаубицы отсутствовали. Для отражения атак советских войск использовались орудия, находившиеся за пределами города. Это были пушки 218-й пехотной дивизии, установленные в узком коридоре к западу от города, который заканчивался в десяти километрах от него. Корректировали огонь артиллерии немецкие наблюдатели и руководили обстрелом по телефону. В некоторые дни свыше 1000 крупнокалиберных снарядов проносилось над Холмом. По словам немцев, таким способом удавалось подбить прямым попаданием даже отдельные русские танки. Немцы оборудовали в городе несколько сильно укрепленных пунктов, которые носили подчас причудливые названия: «Подвал ГПУ», «Рыцарский замок», «Северное кладбище».
