В августе 1991 года назначен начальником Генерального штаба ВС СССР. В декабре того же года без объяснения причин был смещен президентом СССР м. Горбачевым с должности.
Доктор военных наук, профессор, автор и руководитель многих научных трудов.
Награжден многими орденами и медалями.
… В феврале 1987 года командующего войсками CABO генерал-полковника Лобова срочно вызвали в Москву.
Прилетев ранним утром в столицу, он сразу направился в Кремль. Горбачев встретил его приветливо, расспрашивал о житье-бытье, особо интересовался деталями алма-атинских событий.
Потом повел разговор о другом…
Горбачев сказал генералу, что в Генеральном штабе и Министерстве обороны люди в основном в возрасте, нужно готовить смену. Жаловался на то, что в руководстве МО и Генштаба немало генералов с консервативным мышлением, сопротивляющихся «объективным процессам» и даже не понимающих, что такое «ядерный паритет»…
И открыл карты: есть соображения назначить командующего САВО первым заместителем начальника Генерального штаба. '
«Соображения» были лестными. От них было грех отказываться. Лобов согласился. Горбачев посоветовал ему как можно быстрее войти в курс дела и набраться опыта. Как говорится, прямым текстом дал понять, что все это необходимо «для исполнения в будущем обязанностей начальника Генерального штаба». Затем генсек сориентировал Лобова по проблемам, которыми генералу необходимо будет заняться в первую очередь: реорганизация Генштаба, повышение уровня оперативного управления Вооруженными Силами и т. д.
Уже через час после того, как генерал покинул Кремль, состоялось заседание Политбюро, на котором Лобов был утвержден в должности первого заместителя начальника Генерального штаба…
Так он оказался в Москве.
… Работа была очень напряженная, но интересная. Владимир Николаевич потом признавался мне, что «не заметил, как буквально промелькнули два года».
После скандально-позорного приземления Руста на Красной площади Горбачев взялся кардинально чистить высшие военные кадры и вливать «свежую кровь». Министром обороны был назначен бывший командующий войсками Дальневосточного военного округа генерал армии Дмитрий Тимофеевич Язов (лишь немного до этого успевший послужить в должности начальника Главного управления кадров МО СССР).
С августа по декабрь 1991 года генерал армии Владимир Лобов был начальником Генштаба Вооруженных Сил СССР.
…Уже вскоре после вступления в должность начальника Генштаба — первого заместителя министра обороны СССР генерал армии В. Лобов будет неожиданно смещен с поста…
…Застыла рота почетного караула. Через несколько минут министр обороны РФ генерал армии Павел Грачев будет встречать очередного высокого иностранного гостя…
Октябрь 1991-го. Звездный час «героев августа» — министра обороны СССР маршала авиации Евгения Шапошникова и заместителя министра обороны генерал-полковника Павла Грачева…
Февраль 1994 года. Президент Б. Ельцин вместе с министром обороны П. Грачевым посетил Московское суворовское училище.
Таджикистан. 1994 год. Министр обороны РФ генерал армии П. Грачев, прибыв на учения Коллективных миротворческих сил СНГ, был потрясен бедствием, постигшим более пяти тысяч жителей Пархарского района: там свирепствовала эпидемия гепатита. По указанию министра в зону бедствия военная авиация экстренно доставила медикаменты. В знак особой признательности жители района решили присвоить имя П. С. Грачева одному из совхозов. На снимке: П. Грачев у памятной доски Пархара.
В мае 1992 года были образованы Минобороны РФ и Генштаб. Генерал-полковник Виктор Петрович Дубынин — только что назначенный начальником Генштаба — первым замминистра обороны. К сожалению, на этом посту ему не удалось проработать и года…
…Май 1986 года. Афганистан. Район боевых действий. Только что оперативная группа штаба 40-й армии во главе с ее командующим генерал-лейтенантом Виктором Дубыниным вышла из-под интенсивного артобстрела. Командарм — в центре.
Вскоре после его появления на Арбате пошли разговоры, что тогдашний начальник Генерального штаба Вооруженных Сил Сергей Федорович Ахромеев, скорее всего, уйдет в Кремль — главным военным советником Горбачева. Генштаб такое заведение, где быстро выясняется, что слухи — это правда. Ахромеев и сам вскоре признался, что уходит к Горбачеву.
Хорошо помня тот давнишний разговор с генсеком в феврале 1987 года, генерал Лобов был уверен, что Михаил Сергеевич о нем не забыл. И продолжал спокойно служить, совершенно не беспокоясь о том, что все в его арбатской жизни может повернуться совсем не так, как было гарантировано Горбачевым. Но после ухода Ахромеева в Кремль начальником Генерального штаба вместо него неожиданно был назначен генерал армии Михаил Моисеев.
И у генеральных секретарей векселя бывают фальшивыми…
На Арбате не сомневались, что произошло это с подачи Язова. Моисеев был начальником штаба Дальневосточного военного округа. Язов уже вскоре после приезда Горбачева на Дальний Восток был переведен в Москву, оставив Моисееву округ. Эта дружеская связка все и определила.
Вступив в должность, генерал Моисеев сразу же пригласил генерала Лобова к себе в кабинет и без обиняков сказал:
— Владимир Николаевич, я знаю, что ты должен был стать начальником Генштаба, но назначили меня. Этот факт будет над нами, как говорится, довлеть. Вместе работать будет тяжело. Так что, извини, придется подыскивать тебе другую должность…
Офицерская прямота Моисеева не могла не импонировать. Но она, в сущности, была одновременно и пощечиной, нанесенной Лобову Горбачевым.
Лобова вскоре вывели за штат, и он стал ожидать следующего назначения.
ОВД
…В марте 1989 года генерал армии Лобов был назначен начальником Главного штаба Объединенных вооруженных сил Варшавского Договора. Там он и стал свидетелем кончины этой организации, многие десятилетия мощно сдерживавшей НАТО от безоглядного хозяйничанья в Европе и в мире.
Генерал армии Лобов вспоминает:
— Для военных это было драмой вдвойне, поскольку мы оказались бессильны что-либо сделать. Ведь Договор создавался не военными, а государствами, главами государств, у них была прерогатива и роспуска. Разрушение коллективной системы обороны происходило на моих глазах, и это глубокими рубцами ложилось на сердце…
Может быть, как никто другой, начальник Главного штаба ОВД видел, как дает трещины и начинает разваливаться соцлагерь, а вместе с ним и его военная машина. Десятки, сотни секретных шифровок разведки, поступающих на Ленинградский проспект, 41, свидетельствовали о том, что Москва бурными темпами под бесконечное кремлевское лопотание о «новом мышлении» теряет свое политическое, экономическое и военное влияние в Европе. Высшие политики страны тогда пытались доказать генералам, что военные недопонимают «объективные процессы в меняющейся Европе», что жизнь развивается по своим законам и надо отказываться от стереотипов.
Эти слова и мысли были понятны генералу Лобову. Не мог понять он другого: почему эти «объективные законы» постоянно рождаются и проистекают не в самой жизни, а в стенах Центрального разведывательного управления США и в аналитических центрах стран НАТО.
… Спустя шесть лет, роясь в московских архивах Главного штаба Организации Варшавского Договора, я обнаружил многие секретные аналитические документы, в которых уже в ту пору генерал Лобов и его сподвижники предвидели последствия нашего быстрого отступления с позиций ОВД и предсказывали, что все это может закончиться появлением натовских войск у наших государственных границ.
Уже тогда Главный штаб ОВД высказывал опасения, что без соответствующих политических договоренностей, которые должны касаться прежде всего адекватных мер по «симметричному» сворачиванию натовских войск в Европе, Москва может оказаться в глубоком военно-стратегическом проигрыше…
Эти выводы в документах, на которых стоит подпись Лобова, были сделаны задолго до того, как в Вашингтоне и в штаб-квартире альянса под Брюсселем будет разработан и утвержден план продвижения НАТО на восток…
На эти выводы не реагировали не только в Кремле, но и в Генеральном штабе Вооруженных Сил СССР. Генерал армии Лобов, вспоминая тот период, рассказывал:
— Бывало, приедешь в Генштаб — тут тебе сразу: «Ну, ты там еще не разогнал Варшавский Договор?»…
В конце 80-х и начале 90-х годов в государствах Варшавского Договора происходили большие изменения. Многие из них оказались возможными потому, что влияние политического руководства СССР стало в этих странах минимальным.
