Одним словом, маньчжурские войска (вследствие ли знакомства с этого рода атаками, или вследствие горячности, с которою необученные войска бросаются на ближайшего противника) не обратили никакого внимания на саперов, тащивших штурмовые лестницы, и только тогда поняли, каким образом гренадерская рота 55-го полка взобралась на стены, когда последняя была уже наверху.
Смущение маньчжур продолжалось недолго. Их войска, направившиеся вдоль стен к атакованному пункту, строились массами на площадке, располагались за домами и в садах внутри города и поддерживали огонь против английских войск, разделившихся теперь на две колонны и направившихся в противоположные стороны вдоль фасов бастиона. Наступление англичан, ряды которых стали редеть, сделалось трудным, в особенности для левой колонны, состоявшей, после смерти полковника Дривера (павшего от солнечного удара, после того, как он взобрался на стену), под командою 6-го туземного пехотного полка капитана Рида. Левой колонне, только после значительных усилий, удалось обогнуть входящий угол стены, где прекращалась тыльная стенка городской ограды, и где англичанам приходилось дебушировать под ружейным огнем неприятеля. При дальнейшем наступлении, войскам капитана Рида пришлось брать с собою каждый шаг, пока они не достигли ближайших ворот, чтобы отворить их для прохода 2-го туземного полка, который, как выше упомянуто, был отделен от главной штурмовой колонны для производства диверсии.
Несмотря на то что войска левой колонны (состоявшей из 6-го полка, нескольких людей 55-го полка и стрелков, взобравшихся на городские стены после того, как миновала надобность в их прикрытии) овладели городской оградой и, не взирая на артиллерийский и ружейный огонь против ворот, маньчжурские солдаты защищали их довольно долго, засев в караульном доме и за парапетом бастиона, расположенным для прикрытия входа. Как скоро англичане овладели дверью, через которую пролегал путь от аппарели к городским воротам, капитан Рид бросился во главе кучки солдат, переколол все еще защищавшихся маньчжуров и отворил ворота. 2-й туземный полк присоединился к левой колонне, направившейся теперь по стенам, под командою 2-го туземного полка подполковника Луарда, к западным воротам.
Между тем наступление правой колонны (состоявшей из 55-го полка) вдоль левого фаса бастиона, несмотря на сопротивление маньчжур, тоже постепенно подвигалось вперед. Выше было упомянуто, что в этом месте площадка была узкая, вследствие тыльной стенки, продолжавшейся до соединения фаса бастиона с городскою оградою. Маньчжуры, столпившиеся в этом дефиле, несли страшные потери от фронтального огня англичан и все-таки спокойно останавливались, чтобы выстрелить из своих фитильных ружей, то отступали медленно и в полном порядке. Дойдя до входящего угла ограды, где был расположен небольшой двухэтажный караульный дом, подступы к которому хорошо обстреливались из-за парапета самой городской стены и из дверей и окон строения, маньчжурские солдаты сделали отчаянную попытку задержать неприятеля, что им и удалось на некоторое время. Получив подкрепления, пришедшие по стенам с западной стороны, они вдруг повернули назад и открыли огонь, от которого ряды передового отряда (находившегося в сомкнутом строю) 55-го полка стали редеть. В это время к англичанам подоспело еще несколько рот 55-го полка, после чего гренадерская рота бросилась бегом к караульному дому и овладела им. Маньчжуры бежали в противоположную дверь, оставив много убитых. Но едва голова колонны атаковавшего, по предводительством майора Варрена, пройдя в один ряд через дом, показалась из дверей, чтобы обогнуть угол городской ограды, как неприятель, не дожидаясь новой атаки, сам стремительно бросился на кучку англичан и, изрубив нескольких своими тяжелыми прямыми саблями, заставил остальных отступить обратно в дверь, прежде чем они поспели построиться и открыть огонь.
В эту минуту, внутри караульного дома, произошел взрыв сумки с патронами (убитого английского солдата), загоревшейся от фитиля (лежавшего около маньчжура). Не разобрав хорошенько, в чем дело, кто-то закричал: "мина"; англичане пришли в смятение и отступили на время от караульного дома. Вскоре после этого майор Варрен был серьезно ранен ружейной пулей, и командование полком перешло к майору Фоуссэту.
Англичане скоро поправили свою неудачу. Неприятель, открывший огонь из гингальсов и фитильных ружей через амбразуры парапета противоположной стороны угла, должен был замолчать, и гренадерская рота снова атаковала караульный дом. Маньчжуры, понеся большие потери, отступили вдоль городской стены до следующего исходящего угла, где они присоединились к другому значительному отряду, прихватившему с собою гингальсы, стоявшие в амбразурах, и направлявшему их против правой колонны англичан. В этом месте маньчжурские солдаты остановились и опять оказали упорное сопротивление.
Ружейный огонь англичан, поддерживаемый передними рядами колонн, представлявшей узкий фронт, сильно уступал картечному огню гингальсов (гингальсы заряжались мешками, наполненными пулями); атаковать узким фронтом тоже было неудобно. Несмотря на это, решено было атаковать, ибо в то время, как маньчжуры падали от ружейного огня, но не падали духом, англичане падали и от неприятельского огня и от действия жары. Будучи принужденными, после кровопролитного боя, еще раз отступить, а, может быть, вследствие потери своих предводителей или намерения (как то полагали впоследствии англичане) лишить жизни жен, детей и немощных стариков, чтобы они не попались в руки неприятеля, маньчжурские войска очистили городские стены и укрылись среди скрученных строений, садов и плантаций. После этого правая колонна вплоть до западных ворот не встретила никакого сопротивления, ибо неприятель, лишь только подходила голова колонны, немедленно оставлял всякое удобное место для обороны, а таких мест было много.
Об упорном сопротивлении, оказанном войсками маньчжурского гарнизона, можно судить по тому, что, несмотря на то, что штурмовые лестницы были приставлены с восточной стороны города в начале девятого часа, противоположной стороны - западных ворот - англичане достигли только к полудню, т. е. расстояние менее 2 верст было пройдено с лишком 3 часа. Правая колонна 2-й бригады, дойдя до западных ворот, увидела, что с этой стороны неприятель владел четырехугольным бастионом, прикрывавшим доступ к внутренним воротам, атака которых 3-ею бригадою еще не была кончена. Вследствие сего генерал Шедде приказал части людей спуститься с городских стен, атаковать бастион с внутренней стороны города и, открыв ворота, тем самым оказать содействие 3-ей бригаде, состоявшей под командою генерал-майора Бартлэя.
Вход в западные ворота был хорошо защищен: подступ (мост через Императорский канал) к наружным воротам бастиона хорошо обстреливался со стен; в случае же прорыва через наружные ворота, приходилось еще овладеть внутренними воротами, пройдя предварительно через весь бастион, представлявший собою дефиле, с высоких стен которого - на них можно было взобраться только при помощи лестниц - мог быть открыт убийственный огонь по штурмующей колонне.
Передовой отряд 55-го полка овладел, не понеся никаких потерь, внутренними воротами, устроенными в арке, проделанной в толще главной стены городской ограды, разобрал баррикаду, состоявшую из мешков с зерном и песком, и отворил самые ворота; после сего поручики Гериот и Джонсон, с несколькими солдатами 55-го полка и саперами, пробежав через бастион под ружейным огнем неприятеля, открытым со стен, укрылись под аркою наружных ворот и принялись за разбор устроенной здесь другой баррикады из мешков, наполненных песком. Найдя эту работу более трудною, чем они предполагали, и вообразив, вследствие прекратившейся около этого места стрельбы, что 3-я бригада отступила от западных ворот и повела атаку на другой пункт, упомянутые офицеры приказали людям бросить начатую работу и, пробежав обратно через бастион, присоединились ко 2-й бригаде, которая была теперь в полном составе, вследствие прибытия ее левой колонны. Но едва люди миновали внутренние ворота, как у только что брошенной ими арки поднялось облако дыма и мусора, и раздался взрыв.
Все смолкло, но ненадолго: громкое ура 18-го и 49-го полков огласило воздух, и гренадеры штурмующей колонны, спешившей ко внутренним воротам, показались из дыма. Достигнув ворот главной стены городской ограды, гренадеры встретились не с врагом, а с людьми 55-го полка, который был выстроен вдоль главной улицы, в ожидании дельнейших приказаний начальника сухопутных войск, так как все были уверены, что более сопротивления со стороны маньчжур ожидать нельзя.
Таким образом 3-я бригада, разрушив ворота пороховыми мешками, без всяких потерь ворвалась в город; но очевидно гибель солдат 55-го полка, вбежавших в бастион, была бы неминуема, если бы ворота были взорваны несколькими минутами ранее, или если бы сами люди упорствовали в намерении открыть их изнутри.
