царским наместником вновь приобретенного края Ордин-Нащокин, преследуя мысль открыть для русских свободный путь к Балтийскому морю, приступил к построению там военных кораблей. Под его руководством были созданы верфи, на которых началась постройка парусно-гребных кораблей. Строить было очень сложно, поскольку город находился в окружении шведов, не было почти никаких возможностей. Но строительство продолжалось. Однако успешного результата не получилось, Россия начала войну с Польшей и, чтобы не вести боевые действия на два фронта, решила пойти на мир со Швецией.
По заключенному 1 июля 1661 года мирному договору (Кардисскому) русские обязаны были оставить ряд городов, в том числе и город Кокенгаузен. Поэтому Ордин-Нащокин вынужден был сжечь все суда, построенные им на Двине, разрушить верфь и портовые сооружения. И на этот раз судьба не пошла навстречу морской идее в России, морской флот по-прежнему не появился.
При царе Алексее Михайловиче быстро возрождалась торговля на Каспийском море. Русским купцам, ходившим в Персию, царь дал льготы, освободил их от пошлины. А в 1664 году персидский шах попросил Алексея Михайловича о создании особой компании персидских подданных для перевозки через Россию шелка и других товаров. Чтобы защитить эту торговлю, на Каспийском море нужны были вооруженные военные суда. Они же могли и возить русские товары в Персию.
31 мая 1667 года русский царь пожаловал грамоту персидской компании, а через две недели подписал указ о строительстве военных судов в селе Дединове, в 25 верстах от города Коломны, на левом берегу реки Оки при впадении в нее Москвы-реки. Строительство царь вновь поручил боярину Ордин-Нащокину, который на этот момент уже руководил Посольским приказом, что существенно отвлекало его от корабельного дела.
Для реализации задуманного плана в Голландии были наняты 5 корабельных мастеров, закуплены инструменты и прочее необходимое для кораблестроения. Капитаном и кормщиком первого корабля наняли голландца Бутлера Д., служившего много лет в России, который уже побывал в Индии и умел водить корабли. Ему назначили по тем временам большое жалованье – 100 рублей в месяц. Он сам в Амстердаме набирал экипаж для первого корабля (20 человек, русских среди команды не было).
Несмотря на то что лично Алексей Михайлович давал распоряжения по постройке судов, строительство первого корабля шло очень трудно – отсутствие опыта, неурядицы, общая распущенность. Надо сказать, что отношение всех правительственных учреждений и различных слоев русского общества к постройке первого русского военного корабля было в основном отрицательным. На казенных заводах не нашлось плотников, а те, которые были, строили
60 малых речных судов для дворцовых нужд. Царь лично приказал взять лес насильно, а плотников обязательно выделить. Но все равно целый год шла трудная переписка по строительству корабля с самыми различными правительственными организациями, чинившими препятствия новому делу. Вот тут поневоле вспоминаешь Петра Великого с его «железной хваткой и жесткой волей» ко всему, что касалось морского дела, чего совершенно не было у его отца – царя Алексея Михайловича.
И тем не менее заложенный 14 ноября 1667 года корабль «Орел» 25 мая 1668 года был спущен на воду. Но зимовал он этот год еще в Дединове, так как шла его достройка. Только в начале марта 1669 года Бутлер донес, что корабль готов к походу. Кроме «Орла» к этому времени успели построить еще яхту, бот и две шлюпки. Все это обошлось в 9021 рубль. На борт «Орла» была посажена еще пехота в количестве 35 стрельцов, и весь отряд судов летом 1669 года прибыл благополучно по Волге в Астрахань. Здесь суда стояли в бездействии 9 месяцев. Когда в 1679 году началась осада Астрахани восставшими людьми Степана Разина (в 1667 году началось восстание донских казаков), князь Прозоровский приказал Бутлеру поддержать защиту города его отрядом судов. Но тот отказался и вместе с голландским экипажем на мелких судах бежал в Персию. Сам «Орел» захватили войска Разина. По одним источникам, они его сожгли, по другим – отвели его в один из притоков Волги, где он простоял много лет и сгнил. Вот такой печальной получилась и судьба первого русского военного корабля, и очередная попытка создать в России свой флот. Кроме «Орла» планировалось для Каспийского моря построить еще 36-весельное судно по типу венецианской галеры и 20-весельную баркотину или струг. Но все это осталось лишь в планах…
Овчинников В.И. Спуск на воду корабля «Орел», 1995 г
А 22 февраля 1671 года наступил финал карьеры «первого радетеля» морского дела в России – Ордин-Нащокина Афанасия Лаврентьевича. Заведовать Посольским приказом царь Алексей Михайлович назначил своего нового приближенного боярина Матвеева А., который устроил ему в качестве второй жены свою родственницу – Н. Нарышкину. Вскоре Ордин-Нащокин принял канонический чин под именем Антония. Еще через три месяца после этого родился Петр Алексеевич Романов, который мирскими делами и молитвами Афанасия (Антония) вырос в «первого главного делателя» морского дела и военного флота России.
В то время, когда на Оке возникло военное кораблестроение, в России произошло еще одно важное морское событие – появился первый русский морской устав – «статьи морские». Скорее всего, идею об уставе дал Ордин-Нащокин (еще в 1649 году Московское правительство обещало выпустить «Устав корабельной ратной науки»), но главным ее исполнителем был известный Бутлер, а вошел устав в историю, как морской устав царя Алексея Михайловича. Устав, состоящий из 34 статей, представлял некий экстракт голландского устава. Бутлер, по памяти и исправляя голландский устав на русскую стать, сделал эти «морские статьи», которые были вольно переведены на русский язык, рассмотрены в Посольском приказе и сделаны законом.
По уставу царя Алексея Михайловича вся команда корабля подчинялась капитану, который приносил особую присягу в верности царю и один обладал властью. Следующий чин на корабле был – корабельщик. В отсутствие капитана он замещал его и отвечал за плавание корабля и его оружие. На корабле был еще кормщик, то есть штурман. В помощь корабельщику назначался начальный боцман – для управления парусами, внутреннего морского порядка и исправления повреждений. В его заведовании находились «работные люди», то есть матросы корабля. Корабельщик, по сути, был помощником капитана. Капитан же имел еще двух помощников – пушкаря и корабельного поручика для выполнения специальных, боевых функций. Корабельный поручик был начальником корабельных солдат – морской пехоты. Кроме указанных высших начальных людей на корабле еще были низшие начальные люди, отдельно не поименованные, чины квартирмейстерского звания.
Петр весьма ценил морской устав своего отца и в 1706 году раздавал «морские статьи» царя Алексея Михайловича в виде инструкций командирам кораблей.
Как видно, Алексей Михайлович на царском троне совсем близко подошел к созданию в России морского флота. Но почему
