В приложении №2 к оперативному приказу № 8 начальника полиции безопасности и СД, датированном 17 июля 1941 г., сказано о том, что задолго до начала войны с Советским Союзом службой безопасности были составлены «германская розыскная книга», «списки по выявлению местопребывания», «особая розыскная книга СССР», в которую занесены «советские русские, которых следует считать опасными».
Из тех же гейдриховских директив мы знаем о том, как намеревались поступить гитлеровские преступники с этими «опасными советскими русскими». Все они без приговора судов на основании приказов 8 и 14 главного имперского управления государственной безопасности от 17 июля и 29 октября 1941 г. должны были быть уничтожены зондеркомандами.
Такая же преступная работа была проведена СД перед началом вторжения в Югославию. Советским обвинением была предъявлена Трибуналу «розыскная книга», составленная относящимся к СД так называемым немецким Балканским институтом «Зюд-Ост Дейтше Институт». Эта книга включала свыше 4 тысяч имен югославских граждан, которые при нападении на Югославию должны были быть немедленно арестованы. Составленная СД книга была передана исполнительной полиции, т.е. гестапо, которая и должна была непосредственно осуществить аресты.
Книга была обнаружена в регистратуре гестапо в Мариборе, причем имела следующий гриф, сделанный сотрудниками СД: «поименованных в тексте лиц нужно арестовать, немедленно известив РСХА об исполнении. задач».
Этот институт СД вел специальную подрывную работу, готовя в Югославии агентов пятой колонны. Сотрудники СД, доцент университета в Граце Герман Иблер составил по этому поводу специальную работу, озаглавленную «Дес Рейхес Зюдгренце», снабженную грифом «строгосекретно» и содержащую список агентов пятой колонны в Югославии.
Именно СД осуществляло политические провокации за границей. Это-вынужден был признать при допросе его представителем Советского обвинения бывший начальник полиции безопасности и СД Кальтенбруннер. Даже он не мог отрицать свою подпись под письмом к Риббентропу поповоду ассигнования министерством иностранных дел одного миллиона туманов на подкупы выборов в Иране.
Сотрудники СД прекрасно понимали, какая роль отводится им на оккупированных территориях в осуществлении изуверских планов гитлеровцев и физическом уничтожении порабощенных народов. С этой точки зрения характерен предъявленный Советским обвинением трофейный немецкий документ, захваченный войсками польской армии в СД, — блокштелле в Могильно (Польша).
Некий начальник блокштелле гауптштурмфюрер СС в этом письме, адресованном осведомителям СД, доводит до их сведения речь Гиммлер» от 15 марта 1940 г., в которой тот требовал от комендантов концлагерей, размещенных в Польше, чтобы они сначала использовали квалифицированных польских рабочих в системе военной промышленности концлагерей, а затем истребили всех поляков. Гауптштурмфюрер СС из Могильно поэтому требовал в свою очередь от всех «доверенных лиц» — осведомителей СД составления поименных списков поляков, кажущихся им опасными, с целью последующего физического истребления этих лиц.
СД являлась одним из важнейших звеньев изуверской эсэсовско-полицейской машины германского фашизма. Это был аппарат сыска и осведомления, простирающийся над всей территорией как «старого рейха», так и всех временно оккупированных районов и стран. В определенные моменты именно сотрудники СД возглавляли наиболее жестокие полицейские мероприятия гитлеровцев.
Поэтому советское обвинение, опираясь на бесспорные доказательства, считает, что преступной должна быть признана вся система СД.
ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ШТАБ И ВЕРХОВНОЕ ГЛАВНОКОМАНДОВАНИЕ ВООРУЖЕННЫМИ СИЛАМИ
В ходе настоящего судебного процесса со стороны некоторых подсудимых, защитников и свидетелей защиты из числа генералов гитлеровской Германии делались неоднократные попытки представить германское военное командование и генеральный штаб как органы, руководствовавшиеся в своей деятельности основным и единственным принципом — «выполнение солдатского долга».
Высшие германские военные органы были будто бы далеки от преступной политики гитлеровского правительства, не участвовали в решении политических вопросов, а ограничивали свою деятельность исключительно выполнением приказов верховного главнокомандующего в области сугубо военных мероприятий.
Высказывалось мнение о том, что германский генеральный штаб при существовавшей в гитлеровской Германии структуре военного аппарата представлял собой не более, не менее, как подсобный, технический орган.
Наконец, делались неоднократные попытки, и это вполне понятно, всеми способами отгородить военное командование от деятельности немецких полицейских органов и СС.
Всякому, кто сколько-нибудь следил за политическим развитием Европы после первой мировой войны, хорошо известно, что офицеры и генералы кайзера сразу же обнаружили готовность повторить проигранную игру. Обвиняя в военном разгроме Германии кого угодно, только не себя, они создавали нелегальные военные организации, лелеяли мечту о реванше и готовы были продать свою честь и шпагу любому политическому проходимцу, который не постесняется затеять новую мировую бойню.
В духе этих «традиций» воспитывалось и новое поколение офицеров.
И неслучайно их будущий вождь Адольф Гитлер из небытия появился на политической арене при прямой моральной и финансовой поддержке рейхсвера.
Они, за малым исключением, с энтузиазмом пошли за этим авантюристом, когда он, захватив власть, немедленно приступил к вооружению Германии. Чванливые прусские генералы преклонились перед ефрейтором Гитлером, ибо они понимали: Гитлер — это война.
Позорная история гитлеровской военщины позорно и завершилась.
Фельдмаршалы Браухич, Мильх, Манштейн и другие пришли сюда под охраной солдат союзной армии, чтобы лжесвидетельствовать по собственному делу перед лицом Международного Военного Трибунала.
Нам довелось увидеть странное превращение. Волки стали овцами.
Не знаю, на каких наивных людей рассчитывал, например, Браухич, представляя себя убежденным пацифистом. Ведь если ему поверить, он, будучи главнокомандующим сухопутными силами, ничего не знал о планах агрессии, о подготовке военного вторжения в Австрию и Чехословакию и постоянно, назойливо уговаривал Гитлера не воевать. Такой неуклюжей защитой можно ввести в заблуждение только самого себя.
Я позволю себе вкратце остановиться на доказательствах, опровергающих ухищрения и уловки защиты, которые преследуют единственную цель замаскировать и преуменьшить масштабы и характер преступной деятельности германских руководящих военных органов.
ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ МИРА
Из представленных Трибуналу доказательств с несомненностью вытекает, что генеральный штаб и верховное главнокомандование вооруженными силами в полной мере были осведомлены о преступных планах агрессии гитлеровского правительства, разделяли эти планы и активно участвовали в их разработке и осуществлении.
Агрессивные и человеконенавистнические планы гитлеровских заговорщиков стали известны в Германии каждому немцу уже со времени появления в свет «Майн кампф», они широко пропагандировались и распространялись изо дня в день, из месяца в месяц.
Эти планы с самого начала получили признание со стороны военных руководителей Германии, которые впоследствии отдали свой военный опыт и знания на службу гитлеровскому государству.
Я, однако, не намерен углубляться в историю гитлеровского государства и его военной машины для того, чтобы устанавливать сейчас, когда и при каких условиях возникла и зародилась преступная деятельность германских руководящих военных кругов.
Я хочу только напомнить о некоторых важнейших доказательствах, относящихся уже к периоду начала войны.
Еще 23 мая 1939 г. на совещании в новой имперской канцелярии с высшими военачальниками Гитлер заявил:
«Речь идет не о Данциге. Речь идет для нас о расширении жизненного пространства на восток».
«Таким образом отпадает вопрос о том, чтобы пощадить Польшу, и остается решение напасть на Польшу при первой возможности».
Развивая в присутствии высших германских офицеров и генералов свои политические и военные планы, Гитлер на совещании от 22 августа 1939 г. в Оберзальцберге говорил:
«На первом плане — уничтожение Польши... Если и на Западе разразится война, -на первом плане остается уничтожение Польши... Для пропаганды я дам повод к развязыванию войны, безразлично, будет ли он правдоподобным или нет».
На совещании главнокомандующих 23 ноября 1939 г. Гитлер говорил своим ближайшим военным советникам:
«В основном же я не для того возродил вооруженные силы, чтобы они бездействовали. Решение действовать всегда жило во мне. Раньше или позже я хотел разрешить проблему. Вынужденно получалось так, что восток на ближайшее время выпал».
