Инквизицию в Испании окончательно упразднили лишь в 1834 году; за восемь лет до этого в Валенсии публично сожгли последнюю жертву – потомка маррана.
Повод для размышления.В 1483 году главным инквизитором Испании стал доминиканец Томас де Торквемада, внук крещеной еврейки; он отправил на костер более 8000 человек и еще 6000 присудил к заочной казни. Затем главным инквизитором Испании был Диего де Деса, чья мать происходила из евреев; он казнил на костре более 1500 человек, что не помешало обвинить его в сочувствии к еврейской религии.
МУЧЕНИКИ ЗА ВЕРУ
Короли Испании и католическая церковь разрешали въезд в испанские владения в Америке лишь тому, кто мог доказать, что он правоверный христианин в пятом поколении, и требовали возвращать в Испанию каждого маррана, если бы он "осмелился приехать". Однако "тайные евреи" попадали в Америку разными путями, откупались от властей и вновь исповедовали еврейскую религию, соблюдали ее законы и обычаи.
Но инквизиция не дремала; ее суды и казни на кострах действовали в испанских и португальских колониях в Мексике, Бразилии, Перу и Чили, на островах Карибского моря и в Гоа на западном побережье Индии. Одними из первых сожгли в Мексике трех марранов за принадлежность к иудаизму; среди них был Эрнандо Алонсо, сподвижник завоевателя Мексики Э. Кортеса. В 1596 году в Мексике отправили на костер маррана Луиса де Карвахаля, губернатора одной из провинций и племянника вице-короля Мексики; вместе с ним казнили его мать и пятеро сестер.
В январе 1639 года в Лиме, столице Перу, состоялось аутодафе, к которому долго готовились: разыскивали марранов и сторонников реформации в христианстве, допрашивали их с пристрастием и следили за тем, чтобы они не скрыли свое имущество. Двое заключенных умерли под пыткой, 11 человек погибли на костре, а 44 еретика покаялись под страхом смерти, и их приняли обратно в лоно церкви, за что они поплатились огромными штрафами или конфискацией имущества.
В 1642 году был арестован в Мексике тринадцатилетний Габриэль де Гранда. Его вынудили дать показания почти на 200 человек, включая близких родственников, после чего аутодафе следовали год за годом. Выдержка из акта инквизиции (1649 год, город Мехико): "Отправлены на костер во плоти 13 иудействующих, каковые из милости были удушены гарротой, прежде чем сожжены, кроме Томаса Требиньо де Собремонте, за его дерзостное сопротивление и дьявольскую ярость. И хотя ему дали почувствовать у подбородка огонь, его ожидавший, – он разразился мерзостными богохульствами и ногами притянул к себе дрова костра, где горели 47 скелетов… и десять изображений сбежавших".
Врач Гарсиа ди Орта, марран, профессор лиссабонского университета, поселился в Гоа – португальском владении в Индии, опасаясь преследования инквизиции. Он первым из европейцев занялся исследованием тропических болезней, дал первое научное описание холеры и выпустил книгу "Беседы о целебных растениях и лекарствах в Индии", которую неоднократно издавали на разных языках.
Ди Орта скончался в 1568 году, "доброго христианина" похоронили, но затем инквизиция решила, что врач жил в Гоа как "тайный еврей". Его останки вынули из склепа, сожгли, а пепел развеяли над Индийским океаном (в конце двадцатого века в Португалии отчеканили монету в двести эскудо: на ней изображен Гарсиа ди Орта и морские волны, принявшие его прах).
ДВЕ СУДЬБЫ
В Южной Америке, в Перу, жил врач Франциско Мальдонадо да Сильва. Его мать была христианкой, отец – марраном, которому довелось пройти через пытки в застенках инквизиции, а Франциско до восемнадцати лет считался правоверным католиком. Со временем он начал изучать Библию, постепенно склонился к иудаизму и сам над собой совершил обряд обрезания.
Его сестра донесла на брата, и Франциско попал в тюрьму. "Я верующий еврей, – сказал он на следствии, – и пусть весь мир узнает об этом. Пусть сожгут меня. Не умирает тот, кто умирает такой смертью. С радостью я заявлю об этом на костре". В тюрьме он соблюдал субботу, еврейские праздники и посты; хотел обратить в иудейство свою сестру, даже написал для нее по-испански комментарии к Библии, а на ее угрозы ответил: "Если бы я имел тысячу жизней, я бы их охотно отдал Всевышнему".
К нему в камеру приходили богословы из университета и представители церкви, "наиболее ученые в королевстве", чтобы разъяснить основы христианской веры и "лживость" иудаизма. Эти беседы в тюрьме продолжались 12 лет, но не могли переубедить узника. В тюрьме Франциско сочинял стихи, восхвалявшие Единого Бога, а также трактаты по сто и более страниц, изготавливая чернила из угля, записывая на бумаге заточенной куриной косточкой, – один из трактатов назывался так: "Звезда евреев по имени Сильва, слуга Бога Израиля".
Наконец инквизиторы поняли, что его не переубедить, и 23 января 1639 года в городе Лима взошли на костер 11 иудействующих. Среди них был и Франциско Мальдонадо да Сильва; погибая в пламени, он воскликнул: "Такова воля Господа! Я увижу Бога Израиля лицом к лицу!"
Вторая судьба.
В испанском городе Саламанка жил благородный дворянин Лопе де Вера и Аларкон, выходец из знатной и почтенной семьи. Случилось так, что он заинтересовался еврейским языком и еврейской литературой, постепенно склонился к иудаизму и в двадцатилетнем возрасте во всеуслышание заявил, что Мессия еще не явился.
Это было отступничество от одной из основных догм христианской церкви, которая утверждает, что Иисус Христос – Мессия, а потому родной брат донес на еретика. Его арестовали, заключили в тюрьму инквизиции и продержали там шесть лет. Всё это время он не ел некашерную мясную пищу, совершил сам над собой обряд обрезания и переменил имя на Иегуда Верующий.
Отец уговаривал его вернуться в католичество, богословы пытались переубедить, но он был непреклонен. Иегуду Верующего казнили 26 июля 1644 года; рассказывали, что последними его словами был стих из псалма: "В руку Твою отдаю на хранение дух мой, Господи!" Его мужество вызвало изумление присутствовавших при казни, и инквизитор признал: "Никто не проявлял такую стойкость, как этот молодой человек. Он был благовоспитанный, ученый, во всех отношениях безупречный".
"ПРЕТЕРПЕВШИЕ ОГНЕННУЮ СМЕРТЬ"
Португальский юрист и богослов Мигель Энрикес да Фонсека был арестован по обвинению в иудействе в начале семнадцатого века. Его подвергли пыткам, но когда вправили вывихнутые суставы, он отказался от вынужденных признаний, полученных во время мучений. Его пытали раз за разом, но лишь только обвиняемый приходил в себя, сразу же отклонял прежние свои показания и даже вступал в богословские споры с инквизиторами.
Наконец его подвесили на дыбу и сбросили вниз головой на каменный пол, чтобы переломать кости; когда же его принесли в камеру, он вновь отклонил свои признания и заявил, что инквизиторы должны представить более убедительные доводы, чтобы обратить его в христианина. Мигель Энрикес да Фонсека был казнен на костре.
В 1655 году взошли на костер в Кордове Авраам Нуньес Берналь и его племянник Ицхак Берналь; в память об этих мучениках в Амстердаме вышел сборник произведений поэтов и писателей с посвящением: "В награду – тюрьма. Вместо почестей – цепи. Добродетель – преступление. Славе – казнь". В том же сборнике перечислены мученики за веру, "претерпевшие огненную смерть" в разное время: Томас Требиньо де Собремонте, Диего де Асенсьон, Авраам Атиас, Яаков Родригес Касарес, Ракель Нуньес Фернандес, Тамара Баррокас, Ицхак де Кастро Тартас.
В 1674 году испанские инквизиторы арестовали состоятельную семью маррана Родриго Могадуро. Глава семьи и две его дочери умерли в тюрьме, сына Диего сожгли на костре, а дочь Бритес и ее малолетнего брата насильно окрестили и пожизненно заключили в монастырь. В архивах инквизиции сохранились стихи Бритес Могадуро – обращения к Всевышнему (в переводе Р. Баумволь):
Прости несчастную, взывающую к Тебе,
Не осуди на вечные муки!
Пожалей овцу, сбившуюся с пути, –
Прости меня, Господи, прости!..
Не осуди меня, Господи, не осуди!..
Я повержена во мрак,
И заказан мне путь в рай…
Не покарай меня, Господь,
Не покарай!..
Двадцатилетний Антониу Жозе да Сильва из семьи марранов был арестован в Лиссабоне вместе с матерью по обвинению в иудаизме; его пытали, признали затем покаявшимся и выпустили на свободу. Впоследствии Антониу прославился своими комическими операми для театра марионеток, которые зрители называли "операми О Жудео (еврея)" и шумно приветствовали. В них была сатира на правосудие, на нравы португальского общества, даже намеки на инквизицию. Не предсказал ли он в стихах свою судьбу: "Итак, я мертв и жив, живой мертвец. Из пепла Фениксом встаю живой, Сгораю мотыльком в огне, мертвец…"
