В письме Безбородко Турчанинов объяснял:
«Я, по чистой совести, присяге и верной службе, доношу, что главнейшия причины дела сего суть:
1. Безпредельное рвение принца Нассау найти и разбить неприятеля. Опрометчивость его — в равном градусе с помянутым рвением. Все сие не допустило его изследовать подробно отысканного неприятеля в его силах и положении; а потом и приготовить канонерские лодки с такою благонадежностью, потому что оне только что пришли с господами Козляниновым и Слизовым.
2-я причина — составляет неповиновение и устройство тех лодок. Но как не обучив людей и не приуготовя — не можно, кажется, с такою строгостью и взыскивать с них.
3-я причина: сильный W ветер — не только навлек на камни все галеры, но и не позволял парусным кораблям выйдти из опасного места, куда оныя зашли, ибо тут уже все усилия деланные были тщетны».
Турчанинов считал, что, если бы русские продолжили атаку еще два часа, их бы ждала победа. Однако необученные экипажи гребных судов из сухопутных войск потеряли управление, ветер не позволил вывести прижатые к берегу парусники.
Атака канонерских лодок не удалась из-за неорганизованности и внезапно начавшегося ветра. Команды лодок, пришедших с Козляниновым и Слизовым, не были подготовлены к бою; они расстреляли снаряды с значительного расстояния и оказались безоружными, а сильный западный ветер загнал галеры на камни и не позволил парусникам уйти с опасного места.
Принц в донесении от 4 июля писал:
«…Парусники были окружены огнем неприятельским: они сражались с величайшим мужеством, но имели дело с неприятельскими фрегатами, и шлюпками, со всех сторон их окружившими, и не могли долго им противустоять».
Первые сведения о большом поражении Екатерина II получила в ночь на 1 июля от Турчанинова и была огорчена известиями, что флотилия разбита, а Нассау-Зиген погиб.
Принц после поражения писал Императрице:
«Не имею силы дать отчет вашему Величеству в подробностях уничтожения Вашей флотилии. Я нахожусь в отчаянии. После такого поражения я решился оставить ремесло, которое делало меня счастливым, когда я надеялся служить для пользы Вашего Величества. Но затруднения, которые я встречаю со всех сторон, заставляют меня чувствовать, что я могу быть только вреден для службы В. И. Величества. Г. вице-адмирал Козлянинов не будет иметь одинаковых со мной затруднений, и я умоляю В. И. Величество позволить мне передать ему командование».
Нассау-Зиген отослал Императрице все награды. Он просил судить его военным судом. Однако Екатерина II, обрадованная хотя бы тем, что принц остался жив, посчитала, что заслуги его перевешивают. Она писала принцу, что он уже судим в ее уме, ибо она помнит, в скольких битвах он побеждал врагов, и что нет генерала, с которым бы не случалось на войне несчастья. Считая, что нет ничего вреднее уныния, Екатерина II предписала Нассау-Зигену собрать все, что возможно, прислать подробное описание, и отмечала, что принц смог все привести в такой порядок, что за месяц запер бы шведский гребной флот и способствовал заключению мира.
Вице-адмирал сохранил боевой дух. Вместе с донесением он направил Императрице 4 июля письмо, в котором писал:
«С нетерпением ожидаю от В. И. В. повеления об отправлении вице-адмирала Козлянинова. Я приемлю все средства, дабы быть в состоянии отмстить, и коль скоро запру проход к отступлению, немедленно учиню нападение, а между тем нужно, чтоб вице-адмирал Козлянинов занял пост ему предписанный, я же буду иметь тогда время обучать канонерские лодки, которые должны будут решить судьбу».
Замысел разгрома шведского армейского флота состоял в том, чтобы кораблями «Иоанн Богослов», «Америка», «Сисой Великий» с шебеками, фрегатами и канонерскими лодками под флагом Козлянинова преградить путь отхода шведам между островами Муссало и Кунисари; этой эскадре следовало выдержать атаку шведов на месте и переходить в наступление лишь при условии, что противник будет отступать. Основную роль в сражении принц, как и ранее, предоставлял канонерским лодкам. Турчанинов писал 3 июля об этом, просил прислать фрегаты, в том числе «Венус», и сообщал, что Козлянинов берется провести корабли шхерами от Гогланда, пользуясь картой, которую составил А. И. Нагаев.
В высочайшем рескрипте от 9 июля Нассау-Зигену сообщалось, что для заграждения пути к Ловизе, кроме 2 кораблей вице-адмирала Одинцова, из Кронштадта пойдут 1 линейный и 1 бомбардирский корабли, 2 фрегата, 2 катера, к которым следовало добавить часть гребных фрегатов, шебек, канонерских лодок под командованием штаб-офицера; адмирал В. Я. Чичагов должен был прислать катер, бомбардирский корабль и фрегат; общее командование было поручено вице-адмиралу И. А. Повалишину, а в случае его болезни — Т. Г. Козлянинову; последнего указ рекомендовал назначить командовать парусными судами гребной флотилии.
14 июля Нассау-Зиген сообщил участникам военного совета, что эскадра должна преградить путь шведам у островов Муссало и Кунисари. Кораблям В. Я. Чичагова предстояло отвлечь неприятеля диверсиями у Поркалаута и Барезунда, а войскам Салтыкова — с суши, тогда как принц намеревался идти прошлогодним путем. Совет постановил провести диверсию с суши и высадить десант на Кутсало-Мулим, чтобы обеспечить действия флотилии. Последней, по предложению принца, следовало атаковать канонерскими лодками, которые наступали в первой линии при поддержке плавучих батарей. Вторую линию составляли галеры. Парусникам следовало демонстрировать готовность перейти в наступление. После того как русские канонерские лодки вступят в бой, галерам следовало на буксируемых плотах доставить десант с артиллерией на остров Кутсало. Устроенные на острове батареи должны были быть в состоянии отразить неприятеля в его нападении калеными ядрами, тогда как часть гребных и парусных судов должна была перейти в наступление по всем проливам, а остальные парусники — поддерживать их. Военный совет постановил иметь сигналы для связи с армией.
Пока завершались приготовления, войну 3 августа прекратил Верельский договор. Императрица в честь мира наградила Нассау-Зигена золотой шпагой с бриллиантами и серебряным сервизом. Однако принц продолжал настаивать на отставке, и Императрица, ободряя его, писала 9 августа:
«Господин вице-адмирал принц Нассау-Зиген. Выраженное вами участие относительно восстановления мира, есть для меня новое доказательство известной мне искренней преданности вашей ко Мне и службе Моей».
16 декабря 1791 года Императрица произвела Нассау-Зигена в адмиралы с назначением главным начальником над гребным флотом. На время его отсутствия в 1791 году оставался старшим по гребной флотилии и заседал в Адмиралтейств-коллегии Т. Г. Козлянинов. 11 мая 1792 года Нассау-Зиген был уволен в заграничный отпуск с выплатой жалованья и столовых, причем для отъезда ему предоставили гребной фрегат. По возвращении, 7 ноября 1793 года принц вновь вступил в командование гребным флотом. Но служба его продолжалась недолго. 30 октября 1794 года, по вторичному прошению, адмирал был уволен от службы с полным содержанием. Нассау-Зиген поселился во Франции. Там он и скончался в 1808 году.
* * *
Биография К.-Г. Нассау-Зигена показывает, что решительность и храбрость при отсутствии необходимой осторожности приводит в важных предприятиях к несчастью. После первых побед, находясь на вершине славы, принц потерял чувство реального. Твердо сознавая неподготовленность атаки, он все же решился на нее лишь для того, чтобы приурочить победу к памятной дате. В итоге второе Роченсальмское сражение явилось одним из немногих поражений Российского флота за всю его историю и до Цусимы — наиболее кровопролитным.
Победы без лишней крови
В. Я. Чичагов
Первое российское плавание к Северному полюсу и первый для моряков орден Святого Георгия I степени, походы на Средиземное море, оборона Керченского пролива против турок, победы в Эландском, Ревельском, Выборгском сражениях вместились в полувековую службу В. Я. Чичагова. Деяния полярного исследователя, навигатора и флотоводца сделали адмирала по заслугам первым среди флагманов, он был награжден высшими орденами и пожалован землями, командовал Балтийским флотом. Однако читателю он известен значительно меньше, чем A. B. Суворов, Г. А. Потемкин и другие приближенные Екатерины II.
Василий Яковлевич Чичагов родился в небогатой дворянской семье под Костромой 28 февраля (11 марта по новому стилю) 1726 года. Пожар Москвы 1812 года лишил род свидетельств его древности, и только с XVII века выстраивается генеалогическое древо семьи Чичаговых. Артемий Чичагов, состоявший на государственной службе и умерший в 1673 году, имел трех сыновей (Силу, Ивана и Гаврилу). У Гаврилы Артемьевича, умершего в 1731 году, были сыновья Петр и Матвей. У последнего, умершего в 1765 году, также было двое сыновей: Федор и Яков — отец В. Я. Чичагова.
