Не следует, однако, думать, будто бюджетная статистика дает нам идеальные данные. По мнению А.В. Чаянова и другого крупного эксперта С.А. Первушина, даже бюджеты, полученные экспедиционным путем, могут показать лишь «тенденции»{247}, а в случае недоверия крестьян к исследователям — дать совершенно недостоверную картину{248}. Как показано в моей книге и еще более полно М.А. Давыдовым, в пореформенное время крестьянство не испытывало доверия к статистикам, что, между прочим, являлось также и причиной занижения урожайных данных{249}.
Смешалось ли налоговое бремя на зажиточные слои горожан? По утверждению А.О., Миронов «ничем не аргументирует очень важное утверждение» о перераспределении в пореформенное время налогового бремени с крестьян на городские слои (А.О., с. 133). На самом деле необходимые доказательства приведены. По расчету, сделанному в Министерстве финансов в 1859 г., «высшие классы», или неподатные сословия, обеспечивали поступление в казну 17% доходов (главным образом за счет косвенных налогов), а «низшие классы», или податные сословия — 76%; 7% государственных доходов приносили монетная, горная и другие регалии и государственное имущество. В 1887 г. эти источники доходов соотносились как 38:55:7. Из общей суммы собственно налогов на высшие классы в 1859 г. приходилось 18%, на низшие — 82%, а в 1887 г. соответственно — 41% и 59%. Другими словами, тяжесть налогов для высших классов увеличилась почти в 2,3 раза. В книге есть ссылка на специальную работу М.К. Шацилло, убедительно доказывающую: в результате налоговой политики С.Ю. Витте податное бремя в значительной степени переместилось с крестьянства на относительно зажиточные городские слои{250}. Тяжесть косвенных налогов ложилась преимущественно на город: «Спички, нефть, табак, сахар и даже водка потреблялись в большей степени в городе. Например, питейный доход с сельского населения в 1901 г. дал в государственный бюджет лишь 30,2% общего питейного дохода этого года, в 1912 г. -26,9%{251}.
По моим расчетам, на душу населения в 1912 гг. с крестьян взималось налогов и платежей примерно в 10,9 раза меньше, чем с горожан, — 6,17 руб. против 66,93 руб. Привожу полностью этот расчет (табл. 12).
Таблица 12. Налоги и сборы с крестьян и горожан в 50 губерниях Европейской России в 1912 г.{252} Налоги и сборы Все население Крестьяне Горожане Соотношение платежей горожан и крестьян % руб. на д.н. % руб. на д.н. % руб. на д.н. Прямые 100 1,31 86,8 1,33 13,2 7,28 5,5 в т.ч. казенные 100 0,12 86,8 0,12 13,2 2,88 24,7 в т.ч. земские и мирские 100 1,22 86,8 1,22 13,2 4,40 3,6 Обложение водки 100 5,16 86,8 2,27 13,2 22,91 10,1 Косвенные 100 2,02 86,8 0,97 13,2 8,47 8,7 Таможенные 100 2,05 86,8 0,97 13,2 8,66 8,9 Пошлины 100 1,25 86,8 0,24 13,2 7,41 30,5 Промысловый 100 1,02 86,8 0,38 13,2 4,93 12,9 Всего 100 12,80 86,8 6,17 13,2 66,93 10,9 Вненадельная аренда 100 2,35 86,8 3,53 — — — Итого 100 15,15 86,8 9,70 13,2 66,93 6,9
В табл. 12 приведены налоги и сборы по отдельным статьям на душу крестьянского населения, по данным известного экономиста А.Л. Вайнштейна, а на душу всего населения — по моему расчету по официальным сведениям, используя методику Вайнштейна. Опираясь на них, я определил платежи городского населения на душу населения и бремя налогов для крестьян и горожан. Сравнительно с горожанами, крестьяне платили прямых налогов (с учетом вненадельной аренды) в 5,5 раза меньше, косвенных (вместе с алкоголем) — в 9,7 раза меньше, по всем налогам и платежам, имевших налоговый характер, — в 10,9 раза меньше. В отечественной историографии принято арендные платежи с крестьян относить к числу налогов, что, вообще говоря, неверно. Но даже если отнести аренду к налогам, все равно крестьяне на душу населения платили налогов в 6,9 раз меньше, чем горожане.
Отсюда нельзя делать вывод будто тяжесть налогов у крестьян меньше, чем у горожан. Для ответа на вопрос, чье налоговое бремя тяжелее, необходимо знать платежеспособность тех и других, а также и остаток средств после уплаты налогов. Скорее всего, для состоятельных горожан налоги являлись менее обременительными, так как их доходы в абсолютном значении были намного выше, чем у крестьян. Этот вопрос требует специального изучения. Однако благодаря смещению податного бремени с крестьян на зажиточные слои горожан и повышению значения косвенного обложения, на покрытие прямых налогов в пореформенный период крестьяне стали расходовать меньше, а на поддержание биостатуса — больше{253}.
4. Маленькие хитрости с большими последствиями
Немало в рецензии примеров и того, как пустяковые оплошности, действительные или мнимые, раздуваются до крупных ошибок.
Натуральные повинности и барщина: опечатка размером с крокодила. Рецензент обнаружил якобы страшное противоречие в моих расчетах, подрывающее все мои оценки тяжести налогов и повинностей крестьян в первой половине XIX в. На с. 302 монографии величина натуральных повинностей (дорожной, постойной и дорожной) оценена в 61,75 коп. сер. на мужскую душу, а на с. 317–318 — в 3,52 руб. Рецензент расценил это как «сознательное искажение» с целью приукрасить положение крестьян (А.О., с. 129).
В действительности, на с. 302 речь идет только о натуральных (постойной, подводной и дорожной) повинностях, а на с. 317–318 — о всех денежных и натуральных повинностях в пользу государства.
Но рецензент имел некоторое основание истолковать текст на с. 318 так, как он это сделал, из-за опечатки.
Напечатано: «В 1849 г. в среднем по 44 губерниям они (государственные крестьяне. — Б.М.) платили оброчную подать казне, подушную подать государству на общую сумму 3,56 руб. сер. и несли наравне с помещичьими крестьянами натуральные государственные повинности в переводе на деньги на сумму в 3,52 руб. сер. на душу мужского населения. Общая сумма всех платежей составит 7,08 руб. на тягло в год».
Правильно: «В 1849 г. в среднем по 44 губерниям они платили оброчную подать казне 3,56 руб. сер, а также наравне с помещичьими крестьянами несли подушную подать и натуральные государственные повинности на сумму в 3,52 руб. сер. на душу мужского населения. Общая сумма всех платежей составит 7,08 руб. на тягло в год».
