Но для этого, как ни велика и ни могущественна Россия, она все еще слаба. Ей необходимо уменьшить силы враждебной стороны, выделив из числа врагов тех, которые могут быть ее врагами только по неволе, и переведя их на свою сторону как друзей. Удел России – удел счастливый: для увеличения своего могущества ей приходится не покорять, не угнетать, как всем представителям силы, жившим доселе на нашей земле: Македонии, Риму, арабам, монголам, государствам германо-романского мира, – а освобождать и восстанавливать; и в этом дивном, едва ли не единственном совпадении нравственных побуждений и обязанностей с политическою выгодою и необходимостью нельзя не видеть залога исполнения ее великих судеб, если только мир наш не жалкое сцепление случайностей, а отражение высшего разума, правды и благости».
Друг Данилевского и его издатель Н.Н. Страхов в 1889 году написал:
«Он видел в будущем, что его любезным славянам предстоят такие испытания, такие погромы, перед которыми ничто Бородинская битва и Севастопольский погром. И он взывал к мужеству, к единодушию, к твердой вере в себя, и он надеялся, что если мы будем так же уметь жертвовать собою, как жертвовали до сих пор, то мы выдержим и отразим этот напор Европы, что мы отстоим себя, а если отстоим, то, значит, и зацветем новой жизнью».
Как в воду глядели Данилевский и Страхов. Первая мировая война, Гражданская война и интервенция, Вторая мировая война, эксперименты социальные и по разделу страны. В ходе их погибли многие десятки миллионов людей. Такого геноцида как русские, наверное, не пережил ни один народ в мире. И никто еще не покаялся перед Россией и русскими… Президент Ельцин в годы своего правления издавал указы о реабилитации многих народов, но не было реабилитации русского народа.
Какой путь предлагал Данилевский, какой видел Россию, каким ему виделось противоборство с Европой?
Ответ находим на странице 507: «…без сознания племенной цельности и единства, в противоположность прочим племенам, и не только сознания, но и без практического осуществления невозможна самобытность культуры, собственно говоря, невозможна сама культура, которая и имени этого не заслуживает, если не самобытна».
Действительно, любой народ интересен нам своей самобытной культурой. Только самобытная культура может обогащать мировую культуру. Народ, потерявший свою самобытность, теряет свое лицо. В силу исторических обстоятельств, наибольшее количество космополитов в конце XX века приходилось на США и СССР. После развала СССР наибольшее количество космополитов и космополитического капитала приходится на США. И эта внешне благополучная страна или выработает иммунитет к космополитизму, или развалится. В интернационализме есть и сильные, и слабые стороны, что и предсказывал Данилевский.
Данилевский предлагал и весьма рациональную и точную формулу сплочения народа для сохранения своей самобытной культуры: «Ведение народа от племенной воли к гражданской свободе путем политической дисциплины».
Изощренные политические силы столкнули Россию на другой путь. Вот уже более восьмидесяти лет Россия находится под влиянием космополитов. Наглядный пример тому – современное российское телевидение, где по шести наиболее доступным каналам по многу раз крутятся слабенькие американские фильмы и шоу-программы.
С США хорошо бы иметь добрые деловые отношения. И чему-то хорошему поучиться не лишне. Но ситуация, когда под давлением навязанной маскультуры исчезает отечественная, неприемлема.
В начале двадцатого века в России развивалось отечественное кино. В последние годы лидер российских кинематографистов Н. Михалков вроде бы поднимает голос в защиту национального кинематографа. Но вряд ли что-то получится у человека, который на выборах поддерживает антинациональных олигархов, султана Назарбаева.
Славянофил Н.Я. Данилевский просчитывал возможность появления мирового правительства, явного противника национальной самобытности. Данилевский выступал против «всемирной монархии, всемирной ли республики…» (стр. 577). Выступал против всемирной финансовополитической диктатуры за национальную самобытность. И в этом проявилась высшая степень демократичности.
Зарубежные киссенджеры и лакеры достаточно отчетливо понимают, что Россия никогда не ассимилируется с Европой, США или Китаем. Подмечают они и то, что в России растет понимание того, что Россия должна «защитить русские интересы за пределами бывшей РСФСР, разве любая уважающая себя страна на протяжении всей истории не была готова охранять жизни и интересы своих граждан, попавших в трудное положение?».
У. Лакер дает недвусмысленные рекомендации: «Подобные настроения усиливались, и для русских демократов было бы самоубийством оставлять правым монополию на патриотизм и защиту национальных интересов» (ст. 387).
Браво, мистер Лакер, космополиты Хакамада и Кириенко услышали голос США и срочно сколотили «Союз правых сил». Только в чем их правизна, кроме названия, проявляется?
У мистера Лакера обозначена и цель примерки «правого» мундира. «…Франция дает нам урок: когда страна оказалась в трудном положении, понадобилось правое патриотическое руководство, которое заставило страну смириться с потерей Северной Африки…»
Предлагается перехватить патриотические лозунги и возглавить патриотическое движение, чтобы его развалить. Тактика старая как мир. В исполнении Жириновского она проводится более изощренно, в исполнении Хакамады бледнее, несмотря на поддержку центральных телеканалов.
По Данилевскому: «Борьба с Западом – единственное спасительное средство как для излечения наших русских культурных недугов, так и для развития общеславянских симпатий, для поглощения ими мелких раздоров между разными славянскими племенами и направлениями», (стр. 433).
«…Россия не может считаться составной частью Европы ни по происхождению, ни по усыновлению; что ей предстоит только две возможности: или вместе с прочими славянами образовать особую, самостоятельную культурную единицу, или лишиться всякого культурно-исторического значения – быть ничем», (стр. 387).
«Нужно не поглощение славян Россией, а объединение славянских народов общею идеею всеславянства как в политическом, так и в культурном отношении…» (стр. 387).
«Итак, для всякого славянина: русского, чеха, серба, хорвата, словенца, словака, болгарина (желал бы прибавить и поляка) после Бога и святой церкви, – идея славянства должна быть высшею идеею, выше науки, выше свободы, выше просвещения, выше земного блага, ибо ни одно из них недостижимо без ее осуществления – без духовного, народно и политически самобытного, независимого славянства; а напротив того, все эти блага будут необходимыми последствиями этой независимости и самобытности».
Геополитические построения Данилевского и здесь глубоки. Думается, что Россия и само по себе могучее государство и, что важно, самодостаточное. При мудром руководстве наша страна может успешно развиваться без оглядки на кого бы то ни было. При том это развитие пойдет успешнее в союзе с другими славянскими народами.
Объединение славян ускорит их развитие. Такой реальный шанс был после Второй мировой войны, когда были созданы СЭВ и Варшавский договор, где преобладали славянские народы. Мягкотелый Горбачев не смог противостоять разрушению СЭВ, но даже попыток не сделал для создания Славянского союза на базе общеславянских интересов. Да и как могли нас объединить люди, ненавидевшие славян.
Стремление к сохранению славянской самобытности и славянскому единению еще станет одной из главных идеологий России…
Первый шаг сделать в этом направлении имеет возможность правительство В.Путина, отказавшись от убыточного для нас экономического эмбарго, введенного против прорусски настроенной Сербии-Югославии. Если это произойдет до того, как американцы посадят в Белграде свою марионетку, то авторитет Путина в глазах славян возрастет[1]. Направление десантников наших в Косово, чтобы охранять албанцев от албанцев, похоже на пускание мыльных пузырей, направлено не для защиты славян, а для того, чтобы сбить антинатовские настроения в России, по сути это пронатовский шаг.
Моральная поддержка и взаимовыгодное экономическое взаимодействие, то, с чего могут начать сближение не только славянские государства, но и общественные организации и отдельные граждане. И это немало. Этого хотел Н.Я. Данилевский и другие славянофилы.
Глава 12. ПОЗДНИЕ СЛАВЯНОФИЛЫ
Россия, как самое большое славянское государство, могла бы стать инициатором славянского сближения, создания славянского блока. Но прежде чем что-то инициировать, России надо самой проникнуться идеями сохранения славянской самобытности и славянского единения. Ибо судьба славянофилов и их идей в России оказалась сложной.
