отменял. Эта перспектива, простираясь от Дворца Советов, должна была на первом своем этапе включать в себя не построенное высотное здание в Зарядье (предназначавшееся для Министерства государственной безопасности СССР, позднее на его месте была возведена гостиница «Россия», а ныне находится парк «Зарядье») и череду башен Кремля с колокольней Ивана Великого. Следующим звеном был небоскреб в Котельниках, затем – высотки Садового кольца: дом на Красных Воротах, здание Министерства иностранных дел на Смоленской, «Украина», другие и, наконец, Московский университет на Ленинских горах.
«Пропорции и силуэт зданий, – читаем в постановлении Совета Министров СССР “О строительстве в Москве многоэтажных зданий” от 13 января 1947 года, – должны быть оригинальными и своей архитектурно-художественной композицией увязаны с исторической застройкой и силуэтом будущего Дворца Советов». В этом же постановлении было и еще несколько важных указаний. Архитектурный стиль исполнения высоток не назывался, но говорилось, что «проектируемые здания не должны повторять образцы известных за границей многоэтажных зданий». Кроме того, «внутренняя планировка зданий должна создавать максимум удобств для работы и передвижения внутри здания», а также «должно быть предусмотрено использование всех наиболее современных технических средств в отношении лифтового хозяйства, водопровода, дневного освещения, телефонизации, отопления, кондиционирования воздуха». Кроме того, «в основу конструкций здания и, в первую очередь, 32- и 26-этажных домов должна быть положена система сборки стального каркаса с использованием легких материалов для заполнения стен, что должно обеспечить широкое применение при сооружении зданий индустриально-скоростных методов строительства, наружная отделка зданий должна быть выполнена из прочных и устойчивых материалов».
Таким образом, «реконструкция» столицы продолжалась, но уже без Дворца Советов. А его сооружение объявлялось делом светлого будущего, временные границы которого отодвигались с каждым новым съездом партии. По каким-то своим только ему известным соображениям Сталин всячески затягивал со строительством дворца. Вместо одного небоскреба он решил построить множество высотных домов со шпилями. Не случайно и то, что проекты высоток были утверждены к его семидесятилетию в 1949 году. Возможно, что стареющий вождь хотел оставить потомкам такую своеобразную память о себе. Ведь стоят же до сих пор египетские пирамиды – лучшее воспоминание о фараонах, а чем может похвастать Европа? Есть ли там хотя бы одно огромного размера здание, хотя бы отдаленно напоминающее пирамиду? В Париже есть одна, стеклянная, во дворе Лувра, но вместо фараона в ней расположен вход в музей. Эту пирамиду парижане поначалу невзлюбили, обозвав ее пирамидой «Миттеранзеса» – по имени инициатора реконструкции Лувра президента Франции Франсуа Миттерана, но постепенно с ней смирились. Человек ко всему привыкает, даже французский.
«Тематика московских высотных зданий – университет, административные сооружения, гостиницы, жилые дома – определена важнейшими государственными интересами: историческим значением Москвы как идеологического центра страны, задачами ее дальнейшей реконструкции. Авторы высотных зданий нашли выразительные приемы композиций, при которых функциональные требования, выдвигаемые назначением здания, многообразные условия, градостроительные задачи и художественные формы слились в цельные идейно-художественные образы, раскрывающие величие и силу», – писала тогда газета «Советское искусство».
Выбирали участки под строительство высоток, Алексей Щусев, создатель мавзолея, и главный архитектор Москвы Дмитрий Чечулин, которому принадлежит авторство двух небоскребов – на Котельнической набережной и в Зарядье. Щусев же работал над проектом высотной гостиницы в Дорогомилове. Однако главный заказчик – Сталин – щусевскую высотку не принял, возможно, по той же причине, что и остальные, оставшиеся за бортом, – оригинальность и вычурность, выбивавшиеся из общего ряда. Тем не менее его высотку отличали «достаточно высокие деловые качества.
Монументальность, которая является отличительной чертой многих произведений Щусева, была присуща и этому его проекту. Масштабность здания вкупе с монументальностью его архитектуры послужили источником значительности, зрелости и эпичности созданного архитектурного образа», – отмечали специалисты. В общем, ничего нового.
Архитектор Чечулин, в прошлом ученик Щусева, ходивший в те времена у Сталина в любимчиках, рассказывал позднее, как проходила работа: «За короткое время были ориентировочно намечены точки, в которых должны появиться высотные здания. Это было очень ответственное задание. Требовалось четкое планировочное решение, продуманная увязка в единое целое комплексов, ансамблей города. Высотные здания должны были играть роль градообразующих элементов, архитектурных доминант. Проектированием каждого отдельного высотного здания занимались специально созданные авторские группы. В течение двух лет все проекты предстояло утвердить и начать строительство. Художественный образ каждого здания должен был отличаться своеобразием и в то же время быть глубоко связанным с планировочной структурой города, его сложившейся объемно-пространственной композицией. Высотные дома своей образной сутью должны были придать новое звучание архитектурному облику столицы. Предстояло на основе этого нового качества продолжать дальше строить Москву. (…) Сооружение высотных зданий было для нас абсолютно новым делом. Возникало множество вопросов технологического порядка: как организовать производство стальных каркасов, лифтов, как обеспечить эффективную работу коммуникаций. Бесшумные скоростные лифты, тепловая воздушная завеса, системы управления и регулирования сложного домового хозяйства, автоматизированная система вентиляции и очистки воздуха и многие другие технические новшества впервые у нас в стране были разработаны и внедрены именно в высотных зданиях. Сооружение высотных зданий положило начало индустриальному методу строительства таких объектов». Иными словами, архитекторам удалось создать проекты, качество которых позволяло бесконечно тиражировать их на просторах СССР и за его пределами.
Первые восемь высоток заложили в дни празднования 800-летия Москвы: «По предложению товарища Сталина Совет Министров Союза ССР принял решение о строительстве в Москве многоэтажных зданий. Это решение знаменует новый исторический этап в многолетней работе по реконструкции Москвы. В Москве должны быть построены: один дом в 32 этажа, два дома в 26 этажей и несколько 16-этажных домов. Проектирование и строительство этих домов возложено на управление строительства Дворца Советов при Совете Министров СССР и на ряд крупнейших министерств. Наиболее крупное здание в 32 этажа будет выстроено на Ленинских горах в центре излучины Москвы-реки. В здании будут находиться гостиница и жилые квартиры. (…) Одно из 26-этажных зданий было заложено в Зарядье близ Кремля, второе – на территории мраморного завода Метростроя, где будет проходить красивейшая магистраль столицы – Новый Арбат. В этот же день в разных районах Москвы была произведена торжественная закладка пяти шестнадцатиэтажных зданий», – рапортовало «Советское искусство».
Именно на территории мраморного завода и была заложена «Украина», только тогда еще она так не называлась. Одним из первых названий гостиницы было «Бородино» – вполне уместное, учитывая историческую связь района с событиями 1812 года. А «Украиной» она стала в 1954 году, когда отмечалось 300-летие воссоединения Украины с Россией и Крым стал частью соседней республики. Заметим, что гостиница «Россия» еще построена не была.
