Однако Хэмфри, стремясь к богатым землям во Фландрии, женился на Жаклин, и миру было представлено зрелище, как английский принц начал личную войну против союзника Англии. Мы можем только предположить, что Хэмфри, который находился при Азенкуре, но не сражался с французами, стал жертвой того, что мы могли бы назвать «азенкурским психозом». Он считал, что англичане не нуждались ни в каких союзниках и ни в какой помощи, что они могли выиграть сражения одним моральным превосходством.
Джон Бедфорд, однако, понимал необходимость в союзниках лучше, так как постоянно сражался с французами. Он должен был работать подобно демону, чтобы усмирить Хэмфри и успокоить чувства Филиппа. В конце концов он сумел решить эту проблему. В 1428 году брак Хэмфри был объявлен недействительным, и он женился на своей любовнице. Филипп успокоился после некоторых уступок со стороны англичан.
Однако был нанесен огромный ущерб. Попытки Бедфорда удержать Филиппа Бургундского на границе, отмеченной ему, были крайне важны для англичан. Это, естественно, уменьшило его желание помогать без оплаты. Кроме того, он считал это английским вероломством. Его лояльность к англичанам, никогда не основанная ни на чем более сильном, нежели политическая целесообразность, стала проходить.
Филипп признал растущую силу французского национализма и не намеревался помогать англичанам. Пока англичане выигрывали сражения, он был с ними, но не более того. Как только англичане стали бы проигрывать, он был готов перейти на другую сторону.
Это означало, что даже единственное поражение Англии могло бы вызвать конец французской гражданской войны и почти неизбежно приводило к крушению английских завоеваний — и Бедфорд знал это.
Его единственный выбор должен был продолжать и усилить ауру победы, которая окружала англичан со времен Азенкура. Относительно областей к северу от реки Луары, находящихся в его руках, у него не было никакого иного выбора, кроме как расширять английское влияние на юг. Для того чтобы сгладить ссору с Бургундией, он двинулся на юг.
Целью Бедфорда был Орлеан, расположенный в семи милях южнее Парижа и немного севернее изгиба реки Луары. Орлеан был северным бастионом французского национализма на юге и большим городом, который остался верным Карлу VII. Если бы он пал, то сомнительно, что после этого Карл VII мог бы удержать южную линию, и тогда способность какого-либо организованного сопротивления Англии становилась бы невозможной.
Англия начала проводить свою кампанию на юге в 1427 году осадой города Монтаржи, находящегося в четырех милях восточнее Орлеана.
Карл VII узнал об опасности и предпринял отчаянную попытку организовать снятие осады. Франция не смела вмешиваться в английскую осаду со времен Генриха V, высадившегося во Франции двенадцать лет назад. Теперь все же Франция была вынуждена осторожно идти на конфронтацию с Англией.
Армией помощи командовал Жан, граф Дюнуа. Он был незаконнорожденным сыном Людовика Орлеанского, который убил Иоанна Бесстрашного, в результате чего началась гражданская война. Следовательно, он приходился неполнокровным братом Карлу Орлеанскому, сражавшемуся при Азенкуре, и первым кузеном Карлу VII. Иногда его называли Орлеанским Бастардом.
В то время ему исполнилось двадцать четыре года, и он был новым лидером националистов во Франции. Были и другие, считавшие Карла VII слабым человеком, они признали его правоту, и в будущем он получил имя Карл Хорошо Служащий.
Под руководством Орлеанского Бастарда Франция получила хорошо воспитанную армию, такую, что Англия была вынуждена принудительно вернуть некоторые завоевания. Под двойной атакой англичане отступили, потеряв при этом около 15 тысяч убитыми и пленными.
Но это не было той решающей победой, которая требовалась Франции, так как в нее были вовлечены лишь незначительные силы англичан. Наступление Бедфорда не было остановлено. Однако любая победа Франции над Англией, одержанная при любых обстоятельствах, была необходима для повышения морали французов. Бастард был героем дня.
В 1428 году подкрепление из 6 тысяч английских солдат под командованием Томаса, графа Солсбери, высадилось в Кале и выдвинулось на юг, чтобы присоединиться к 4 тысячам ветеранов Бедфорда, подготовленных для наступления. 12 октября 1428 года войска под командованием Солсбери начали устанавливать осадную линию возле Орлеана.
Вместе с Солсбери был Джон Тэлбот[110], английский воин, которого в последующие годы Англия боготворила, причем отнюдь не за его умственные способности. Тэлбот сражался в Уэльсе и Ирландии, вместе с Генрихом V участвовал в первой экспедиции во Франции, хотя и не был при Азенкуре (несомненно, к его глубокому сожалению). Он был во Франции в 1419 году и даже после смерти Генриха V сражался вместе с английской армией. Он победил более чем в сорока стычках и битвах, и действительно ему сопутствовала удача, с которой он казался непобедимым.
Несмотря на число английских копий и луков вокруг стен и присутствие Тэлбота (его прозвали «английским Ахиллесом»), жители Орлеана подготовились к осаде, выжгли окрестности, чтобы лишить англичан крова. Солдат в городе было немного, но все жители встали на стены под руководством тех людей, которые защищали Гарфлер от Генриха V (и на тридцать лет были заключены в тюрьму для его спокойствия).
Англичане имели артиллерию как часть вооружения армии. Конструктивно орудия претерпели изменения и теперь могли стать главной силой нападения. Они все еще не были достаточно эффективны, чтобы пробить городские стены, но могли с большим эффектом использоваться против солдат.
Однако англичане никогда не имели у Орлеана достаточно войск, чтобы полностью окружить город, поэтому у французов всегда оставалась возможность для введения в город подкрепления и поставок продовольствия. Это было существенным недостатком в английском наступлении.
Спустя всего две недели после начала осады, 27 октября 1428 года, в город было доставлено орудие, которое выпустило ядро, ударило графа Солсбери в лицо и сильно его ранило. Его унесло вниз по течению, где он и скончался 3 ноября (легенда гласит, что ядро выпустил молодой сын стрелка, в то время, когда сам стрелок завтракал).
Через день после того, как был ранен граф Солсбери, Орлеанский Бастард во главе нескольких сотен бойцов проскользнул в город. Другие французские солдаты подходили постепенно небольшими группами.
Мораль англичан сильно упала со смертью графа Солсбери, но командование принял Уильям де ла Поль, граф Саффолк, который незамедлительно заставил английские войска работать, отстраивая цепь укрепленных постов вокруг города.
Англичане держали осаду месяц за месяцем, и ситуация в городе стала медленно ухудшаться. Но и силы осаждающих также несли потери. Обеим сторонам были крайне необходимы поставки, поскольку зима свирепствовала, и французы стали предпринимать крайние усилия для доставки припасов в город и для воспрепятствования поставкам англичан.
12 февраля 1429 года, когда заканчивался четвертый месяц осады, колонна французов попыталась перехватить обоз, высылаемый англичанам из Парижа. Груз состоял из большого количества сушеных сельдей, поскольку наступил пост и рыба была востребована. Группа повозок снабжения находилась под командованием сэра Джона Фастолфа[111], который хорошо сражался при Азенкуре и в Нормандии.
Как только Фастолф узнал о приближении французов, он принял энергичные меры для защиты. Выстроил свои фургоны в линию, которая служила импровизированным укреплением, под прикрытием этих повозок разместил своих английских лучников на одном фланге и парижских арбалетчиков (парижане все еще были горячими сторонниками бургиньонов) на другом.
Французы сражались хорошо, но их было немного, и они ничего не могли сделать против защищенных повозками лучников, и англичане снова одержали победу. Сушеная сельдь усыпала все поле боя так, что битва стала известна как Сельдевое сражение.
Французская армия была приведена в уныние этим отпором, потому что это казалось еще одной победой в бесконечной веренице побед, одержанных англичанами. Им казалось бесполезным бороться вообще, и войска поспешно уходили обратно… Никаких других подкреплений с намерением навязать англичанам сражение не посылали. Орлеан был предоставлен своей судьбе, и по прошествии еще двух месяцев казалось, что Орлеан непременно падет и что Бастард, вне зависимости от его решений и способностей, вынужден будет сдаться.
И затем случилось очень странное событие, одно из самых странных в истории, которое было бы высмеяно как нечто невероятное, если бы такой сюжет появился в работе беллетриста.
