Наряду с этими движениями, свидетельствовавшими о трудной социально-экономической ситуации, было много и мятежных выступлений отдельных феодалов, и борьбы с разорявшими страну нашествиями кочевников, и притязаний на императорский трон. В тот же период Эфиопию потряс крупный конфликт внутри церкви. Борьба между двумя главными группировками эфиопской церкви - годжамско-тигрейской и шоанской - началась в XVI в., разгорелась в XVII и XVIII вв., а кончилась фактически во второй половине XIX в, при императоре Менелике II. На усиление внутрицерковных религиозных споров повлиял в значительной мере контакт с религиозной доктриной католицизма, какой установило эфиопское духовенство со времени прибытия в 1520 г. Алвареша с португальским "посольством". Этот контакт углубился во второй половине XVI и в начале XVII в. в связи с деятельностью в Эфиопии очередных папских эмиссаров. Острая борьба между церковными группами из разных областей страны переплеталась с возраставшими сепаратистскими тенденциями отдельных округов, приведшими во второй половине XVIII в. к феодальной раздробленности. Только в период повторного объединения страны и упрочения авторитета сильной центральной власти в XIX в. группировки эфиопской церкви перестали {181} играть большую политическую роль. И с того момента они могут интересовать только исследователя истории эфиопских религиозных течений и культуры.
ЗЭДЫНГЫЛЬ - ЯЫКОБ - СУСНЫЙОС
Борьба за власть разгорелась сразу же после смерти Сэрцэ-Дынгыля (1597). Она велась тремя группировками, поддерживавшими своих претендентов на престол. Ими были: Зэдынгыль - внук императора Минаса. Сусныйос - сын Фасиледэса, шоанского потомка императора Либнэ-Дынгыля, а также Яыкоб, несовершеннолетний незаконнорожденный сын императора Сэрцэ-Дынгыля. Яыкоба поддерживали традиционная знать и придворные сановники, представленные женой умершего императора ытеге Марьям-Сыной, расом Атнасыйосом из Бэгемдыра, расом Кыфле-Уахдом из Тигре и дэджазмачем Зэсылласем. Эти сановники посадили на трон малолетнего Яыкоба и захватили власть в стране. Зэдынгыль опирался в основном на знать из Годжама. А Сусныйос установил дружественные отношения с некоторыми народами галла южных рубежей Эфиопии, желая найти у них убежище после победы вышеперечисленных сановников, возведших на престол малолетнего Яыкоба. Борьба за власть между тремя претендентами на престол велась в 1597-1607 гг. Вначале, в 1597-1603 гг., правила ытеге Марьям-Сына вместе с дэджазмачем Зэсылласе и расом Атнасыйосом. Позднее Зэдынгыль захватил власть на один год (1603-1604). В 1605-1607 гг. на императорском троне вновь оказался Яыкоб, и, наконец, в 1607 г. к власти пришел третий кандидат - Сусныйос.
В течение этого десятилетия нарастали конфликты, существенным образом отразившиеся в дальнейшем на политических судьбах страны. Причиной их были две разные политические линии, которые проводили по отношению к иностранцам круги, захватившие власть в государстве. Одну линию проводили сановники, осуществлявшие власть от имени Яыкоба. Она состояла в стремлении продолжать в отношении представителей римско-католической церкви политику, начатую императором Минасом, {182} в основе которой лежал полный разрыв отношений с Европой. Представители второй тенденции, а к ней принадлежали Зэдынгыль, Сусныйос и, вероятно, подраставший Яыкоб, наоборот, были склонны открыть границы Эфиопии иезуитским миссионерам. Вопрос становился тем более актуальным, что в конце XVI в. иезуиты решили предпринять новую попытку вовлечь Эфиопию в орбиту влияния римской церкви. В связи с этим в 1603 г. в Эфиопию прибыл очередной их представитель испанец П. Паес.
Император Яыкоб (1597-1603, 1605-1607), который попытался взять власть в свои руки и уменьшить роль правивших от его имени сановников, видимо договорился с миссионерами, разрешив им организацию школ и обучение эфиопских детей, а также подготовку их к придворной службе. Попытка Яыкоба захватить фактическую власть не была, однако, успешной вследствие сопротивления раса Атнасыйоса и поддерживавших его сановников. Император Яыкоб был сослан в Ыннарию.
РЕФОРМЫ ИМПЕРАТОРА ЗЭДЫНГЫЛЯ
Борьбу между Яыкобом и сановниками использовал Зэдынгыль, найдя себе поддержку в Годжаме, и быстро захватил власть. Сразу же миссионеры стали просить у него подтверждения разрешения, полученного у предыдущего правителя. Новый император решил этим воспользоваться. Подавая надежду иезуитам на благожелательное удовлетворение их просьбы, он поставил свое окончательное решение в зависимость от ответа на его дружественные послания папе Клименту VIII и королю Испании и Португалии Филиппу III. В этих письмах он предлагал папе признание его власти эфиопской церковью в обмен на присылку миссионеров, а Филиппу III он предложил породниться династиями и с помощью объединенных сил отобрать у турок порты на побережье Красного моря, причем Массауа должна была отойти к Испании, а Аркико - к Эфиопии. Кроме того, он просил - так же как и его предшественники - о том, чтобы прислали специалистов-ремесленников и оказали военную помощь. {183}
Предпринятый Зэдынгылем шаг в отношении Европы был похож на многие другие политические начинания, инициаторами которых становились некоторые правители Эфиопии на протяжении многих столетий. Эфиопские попытки никогда не приносили ожидаемых результатов. Намерения императоров, рассчитывающих осуществить свои политические планы, связанные с объединением эфиопско-европейских интересов в бассейне Красного моря на принципах равноправного партнерства, заранее были обречены на неудачу. Императоры готовы были даже перейти в католицизм с целью укрепления экономических и политических связей между обеими сторонами. В своих политических расчетах они совершали трагическую ошибку. Политическая концепция эфиопско-европейской коалиции на принципах породнения династий, принадлежности к одной церкви и равноправного экономического партнерства находилась в абсолютном противоречии с европейской концепцией колонизации территорий Азии и Африки. Поэтому эфиопские правители, которые, приглашая представителей европейских держав, надеялись осуществить свои концепции политико-экономического сотрудничества с Европой и в связи с этим противопоставляли себя изоляционистски настроенным кругам светской и духовной знати, должны были проиграть. Ибо они не получали ожидаемой помощи из Европы, так как предоставление ее шло вразрез с интересами колониальных держав.
Зэдынгыль видел в Европе силу, на которую он мог бы опереться в борьбе с группой сановников, враждебно относящихся к контактам с Европой и всяким начинаниям, направленным на нормализацию социально-экономической ситуации в Эфиопии. Император Зэдынгыль, прогрессивный и энергичный правитель, в значительной мере был опасен для знати 2. Именно он в 1604 г., вскоре после подавления беспорядков, вызванных появлением в Амхара-Сайнт Лжехриста, издал эдикт, в силу которого размер подати должен быть установлен для каждой отдельной {184} области и ставился в зависимость от фактической урожайности земли, а не от решения местного правителя. Этим шагом Зэдынгыль настроил против себя всю знать во всей Эфиопии. Более того, этот император благосклонно принимал чужеземных миссионеров и даже сам участвовал в нескольких крупных церковных ассамблеях, где неделями велись богословские споры между эфиопскими и иезуитскими теологами. Вследствие таких мероприятий императора как церковные, так и светские феодалы почувствовали серьезную опасность, угрожавшую их прежним позициям. Молодой правитель сразу противопоставил себя всем имущим слоям в Эфиопии, не имея, собственно, ни одного союзника, кроме 200 европейских ружей и поддерживавших его миссионеров. Вскоре стала распространяться компрометировавшая императора в глазах народа весть о том, что он вместе с главнокомандующим своей армии дэджазмачем Лаыкэ-Марьямом переменил эфиопскую веру на европейскую. Абунэ Петрос отлучил императора от церкви. Одновременно светские феодалы во главе с дэджазмачем Зэсылласе подстрекали народ против императора, готовя бунт в Годжаме, где Зэдынгыль пользовался наибольшей поддержкой. Вооруженное столкновение становилось неизбежным для обеих сторон. В 1604 г. в местности Барча в Дэмбии встретились обе армии. Одна возглавлялась крупными эфиопскими церковными и светскими сановниками, и в ней наряду с солдатами стояли в строю священники и монахи. Второй командовал отлученный император, из отрядов которого каждую минуту убегали солдаты, испуганные патриаршей анафемой, нависшей над головой правителя. При нем оставалась неотлучно только горсточка европейцев, впрочем не имевших иного выхода. Император, сражавшийся до конца, погиб в бою. После смерти ему отсекли палец с алмазным перстнем, выкололи глаза, а тело его было растоптано копытами лошадей. Истоптанные останки повесили на дереве, не удостоив захоронения.
