выпал шанс окончательно разрешить все затруднения с помощью чехословацкого корпуса.
Переброска этого соединения по Транссибу во Владивосток проводилась на основании достигнутого в марте 1918 г. соглашения между Антантой и советским правительством о его дальнейшем использовании на Западном фронте. Хотя командование корпуса вполне лояльно относилось к большевикам, несколько неудачных попыток советских властей разоружить легионеров изменили ситуацию. В течение мая белочехи свергли советскую власть на всем протяжении Транссиба от Челябинска до Омска. В это же время во Владивосток прибыли передовые отряды корпуса численностью 15 000 человек во главе с начальником штаба генералом М.К Дитерихсом. В ночь на 29 июня белочехи арестовали почти весь состав исполкома владивостокского Совета и произвели переворот, приведя к власти «Временное правительство автономной Сибири» во главе с правым эсером П.Я. Дербером.
Первоначально японский Генштаб не увидел перспектив использования корпуса в своих интересах. В обзоре «Обстановка в России» № 16 от 15 июня его составители отмечали аполитичность белочехов и занятую ими во Владивостоке позицию нейтралитета, несмотря на навязчивую агитацию большевиков, активные попытки «экстремистов» «по наущению Германии» разоружить и затормозить движение эшелонов с легионерами по Транссибу401.
Однако подполковник Сакабэ нашел подходы к командованию корпуса. Посредником выступил П.Я Дербер, который, несмотря на отказ японцев весной поддержать ВПАС материально, видел в них единственную реальную силу, способную свергнуть советскую власть за Уралом: как сообщал Сакабэ в ГШ, на тайной встрече 18 июня на борту броненосца «Асахи» Дербер умолял его «немедленно оказать сибирскому правительству помощь в виде 4 000 000 рублей ссуды и 200 000 патронов к 15 000 японских винтовок, которые находятся во Владивостоке и будут переданы через англичан»402. Хотя реальной военной силы у ВПАС не было и Япония не собиралась его финансировать, Сакабэ тем не менее не порывал отношения с Дербером. Поэтому, когда 23 июня командование легионеров сообщило через него о готовности выступить против большевиков в обмен на денежную и военную помощь Японии, три дня спустя Сакабэ встретился с начальником штаба корпуса М.К• Дитерихсом. Генерал призвал Токио помочь белочехам оружием, озвучив план немедленного свержения Советов во Владивостоке, Никольск-Уссурийском и Хабаровске с последующим соединением с главными силами корпуса в районе Читы, однако к практическому обсуждению деталей сотрудничества японцы приступили только 8 июля, когда во Владивосток из Харбина прибыл майор Такэда Гакудзо403.
Затягивание переговоров с белочехами носило вынужденный для Токио характер, поскольку оставался неясным главный вопрос – участие в интервенции США и оказание Вашингтоном Японии военной и финансовой помощи. Еще 7 июня Верховный совет Антанты, обсудив ситуацию вокруг захвата легионерами Челябинска и других городов по Транссибу, обратился к Японии с просьбой направить войска в Сибирь на помощь мятежному корпусу. Однако две недели спустя Токио ответил отказом выступить без моральной и материальной поддержки США. Хотя 6 июля американское правительство наконец согласилось на совместные с Японией операции на континенте, императорский кабинет не принял условия Вашингтона, которые ограничивали районы действий и численность японских войск семитысячным контингентом во Владивостоке404.
Решение об этом было принято 16 июля на экстренном заседании Чрезвычайного комитета по изучению вопросов внешней политики. Принципиальная позиция Токио во многом объяснялась имевшейся у Генштаба информацией о 117 000 красногвардейцев и бывших австро-германских военнопленных в Приамурье, Приморье и Забайкалье, которые могли смять силы вторжения в минимальные сроки. Тем не менее 20 июля премьер-министр Тэраути, военный министр Осима и заместитель начальника Генштаба Танака выработали компромиссное с точки зрения японо-американских отношений решение об отправке в Россию 12-й пехотной дивизии для охраны чехословацких частей в районе Владивостока, 3-й пехотной дивизии в Забайкалье и приведении в боевую готовность 7-й пехотной дивизии в Южной Маньчжурии и 40-й пехотной бригады в Корее для обороны тылов забайкальской группы войск405.
Спустя неделю Осима направил во Владивосток оперативную группу ГШ из шести офицеров штабной, транспортной, интендантской служб, службы связи и двух переводчиков с русского языка для оценки казарменного фонда, запасов продовольствия и транспортной сети юга Приморья. Группу возглавил находившийся с июня в Японии генерал-майор Накадзима Масатакэ. Свою работу она вела с опорой на разведаппарат владивостокского и харбинского центров406.
В то время как японское правительство окончательно определялось с деталями «экспедиции», разведывательные органы армии столкнулись с неожиданной проблемой прихода к власти в Приморье П.Я Дербера. Хотя Сакабэ и поддерживал с ним рабочие отношения, тем не менее в глазах Токио единственным приемлемым главой будущей «автономии» являлся только Д.Л. Хорват, который в обмен на японскую помощь в виде 1 550 000 иен и 100 японских добровольцев, обещанную генерал-майором Муто и подполковником Араки, издал 9 июля манифест об учреждении Делового кабинета. Одновременно на стороне белочехов выступили отряды Калмыкова, Семенова и Орлова407.
2 августа 1918 г. японское правительство опубликовало официальное заявление об отправке войск на советский Дальний Восток. Причиной интервенции называлось создание Германией помех руками большевиков и австро-германских военнопленных свободному движению чехословацкого корпуса к Владивостоку. Поэтому конечной целью высадки войск являлось содействие беспрепятственной переброске легионеров в Европу. Японское правительство подчеркивало приверженность принципу невмешательства во внутренние дела России и заявляло, что появление японской армии должно содействовать «сохранению устойчивой дружбы с Россией и ее народом»408.
Переброска войск проводилась по ранее утвержденным планам. Образованная директивой начальника ГШ от 10 августа 1918 г. Владивостокская экспедиционная армия (ВЭА) получила приказ очистить от советских войск район Владивосток – Никольск-Уссурийский и, продвигаясь в сторону Хабаровска, взять под охрану Уссурийскую железную дорогу, а также подготовить часть своих сил для захвата Амурской железной дороги. Объединению подчинялись 12-я пехотная дивизия, чехословацкий корпус, русские воинские формирования и части английской, американской, итальянской, китайской и французской армий409.
В течение двух месяцев японское командование нарастило группировку войск на театре до трех пехотных дивизий – 3-й в Забайкалье (управление в Чите), 7-й в полосе КВЖД (управление в Маньчжоули) и 12-й в Приамурье (управление в Хабаровске), взяв под контроль территорию от Владивостока до Иркутска.
Таким образом, после завершения Русско-японской войны военно-политическое руководство империи оптимизировало структуру разведорганов армии, образовав единое 2-е управление Генштаба. Его опорными пунктами в России являлись аппарат военного атташе в Петербурге, военные стажеры в Одессе, Благовещенске, Хабаровске, Владивостоке, разведцентры Квантунского генерал-губернаторства и Корейской гарнизонной армии в Приморье и Северной Маньчжурии. Благодаря возвращению японских колонистов на Дальний Восток, в Забайкалье и Маньчжурию, заброске корейской и китайской маршрутной агентуры Разведуправление возобновило сбор военно-политической и экономической информации о России, получая в целом достоверные сведения.
С началом Первой мировой войны разведаппарат Генерального штаба в России был усилен
