Прояснив самое важное из древних установлений и решив спор о первенстве между часовней Св. Марии и Ложей Килвиннинга, Шоу укрепил структуру Масонства, но не собирался останавливаться на достигнутом. Он хотел, чтобы Великим Магистром Ордена стал король и чтобы этот статус был навечно закреплен королевской грамотой.
Оставалась только одна загвоздка. Масоны не позволили бы непосвященному стать их Великим Магистром. Даже будучи королем, Яков, в случае если бы он захотел стать Великим Магистром Масонов, должен был сначала стать пройти первую ступень посвящения.
В 1584 году Шоу помог своему близкому другу Александру Сетону (впоследствии ставшему графом Данфермлайном и членом Абердинской Ложи) спроектировать дом для лорда Сомервилля. Мастером каменщиков, нанятым для осуществления этого проекта, был Джон Милн. В 1601 году Милн был Магистром Ложи Скуна и Перта. Эта ложа находилась в Скуне (ныне Скоун), древнем месте коронации шотландских королей. (Шотландские короли обыкновенно короновались на холме Мут, на территории дворца в Скуне. Таким образом, Скун был подходящим местом для посвящения короля в масоны.)
Его величество брат Яков VI
На одной из стен Ложи Скуна и Перта висит картина, изображающая очень важное для масонов событие – церемонию посвящения короля Якова VI. В записи об этой ложе, имеющейся в Списке Великой Ложи Шотландии, просто сообщается, что она уже существовала до 1658 года. Эта дата взята из хартии этой Ложи, которая является сводом правил и в которой содержится описание ее создания. Этот документ подписан Справедливым и Достопочтенным Магистром (Дж. Рочем) и двумя управляющими (г-ном Мизоном и г-ном Нори). В той же хартии рассказывается о событии, изображенном на картине в зале заседаний Ложи. Здесь говорится: «В правление блаженной памяти его Величества Короля Якова VI, он по своему собственному желанию был принят вышеупомянутым Джоном Милном в полноправные члены ордена и посвящен в масоны. В течение всей жизни он оставался масоном и был членом Ложи Скуна, и таким образом, эта ложа – самая знаменитая ложа в королевстве».
Как я уже говорил, семья Милнов играет значительную роль в истории раннего масонства – по крайней мере три поколения этой семьи (все трое носили имя Джон) были Магистрами Ложи Скуна и Перта с конца 1500-х до 1658 года, когда, как об этом сообщается в Хартии Скуна, Магистром стал Джеймс Роч. Джеймс Роч был одним из подписавших документ о принятии Якова VI в полноправные члены масонского ордена в 1601 году.
Второй Джон Милн (сын того Джона, который проводил обряд посвящения короля Якова) высек из камня статую короля в Эдинбурге в 1616 году. В 1631 году этот Милн был назначен Мастером-Масоном при Карле І, а в 1636 году он отказался от поста в пользу своего старшего сына, тоже Джона Милна (по всей видимости, все Милны называли своих старших сыновей Джонами), ставшего подмастерьем Эдинбургской Ложи в 1633 году. Этот третий Джон Милн принимал участие во встрече масонов в Ньюкасле в 1641 году, на которой был посвящен в масоны сэр Роберт Морей (Морей, по историческим документам, был первым масоном, прошедшим посвящение на английской земле).
Таким образ, внук человека, посвятившего короля Якова VI, принял в масонство и Морея. Есть все основания полагать, что Морею была известна семейная версия рассказа о посвящении Якова VI и он, возможно, прекрасно знал о существовании тесных связей между королями из династии Стюартов и масонами, прежде чем сам вступил в отношения с ними. Морей затем основал Королевское Общество, до сих пор являющееся одним из самых значительных научных обществ в мире.
Но как же случилось то, что Яков VI, король Шотландии, стал членом масонской ложи?
Политические мотивы, по которым масоны хотели принять в свои ряды короля, теперь вполне ясны. Чтобы добиться осуществления своих замыслов относительно ордена, Шоу нуждался в том, чтобы король в него вступил. Яков VI обожал ритуалы, маски и переодевания. Ему со всех точек зрения должна была понравиться церемония посвящения. Теперь у Шоу все было готово к тому, чтобы выдвинуть кандидатуру короля на пост Великого Магистра Королевской Крови, а затем он намеревался поднять вопрос о том, чтобы королевской грамотой за ним был закреплен пост Лорда Главного Управляющего Ордена. Однако у шотландских масонов было другое мнение по этому поводу.
Шотландцы потребовали избрания другого Великого Магистра (Уильяма Синклера, лорда Рослина, прямого потомка человека, высекшего статую кандидатов в 1440 году).
Когда Шоу издал свой второй устав, ему почти удалось добиться от короля официального подтверждения привилегий ордена. Однако ему пришлось отступить. Влиятельная группа масонов настояла на том, чтобы он издал документ, ныне известный под названием Первой Хартии Сен-Клеров. Стивенсон пишет об этом документе:
[Его] можно рассматривать как указание на то, что Шоу вынудили изменить свои планы [по приобретению Королевской Грамоты] и учесть пожелания ордена… Орден был слишком силен, чтобы Шоу мог навязать ему свое мнение… Смерть Шоу в 1602 году и переезд короля в Англию после объединения престолов, произошедший в следующем году, вероятно, помешали его попыткам добиться поддержки короля.
После того, как Шоу утвердил Ложу Килвиннинг в роли младшей Великой Ложи, на которую она претендовала, другие ложи осознали, что на него можно оказать давление и заставить его изменить свои планы. Полученное Шоу согласие Ложи Скуна и Перта на посвящение короля Якова VI было, по всей видимости, его первым шагом на пути к объединению Шотландских Лож под властью короля в роли Великого Магистра. (Существует масонский орден, автоматически производящий правящего короля Шотландии в свои Великие Магистры. Этот орден называется Королевский Орден Шотландии.) Если бы король Яков был посвящен в Ложе Скуна и Перта, то, как сообщается в протоколах заседаний, «эта ложа стала бы самой известной ложей в королевстве».
Этот шаг свел бы на нет всю предшествовавшую игру, ведшуюся, надо сказать, без стеснения в выборе средств. Эдинбург уже был назван первой ложей, Килвиннинг был вторым номером, а ложа Стерлинга третьей по старшинству. Но теперь Ложа Великого Магистра Королевской Крови, Ложа Скуна и Перта грозила занять первенствующее положение над всеми ними. Посвятив короля в свои члены, эта ложа ловко оказывалась на первом месте.
На Шоу теперь оказывали давление Ложи из Восточной Шотландии (Эдинбурга, Сент-Эндрюса, Хаддингтона, Акисона, Хейвена и Данфермлина), чтобы он признал правомочность другой древней традиции масонства, воплощенной в лице Уильяма Сен-Клера из Рослина. Как пишет Стивенсон: «Несмотря на то что в Уильяме Синклере масоны нашли человека древнего происхождения, желавшего быть их руководителем, он не был человеком почтенным или влиятельным… Если бы масоны были свободны в выборе подходящего руководителя, который содействовал бы интересам их организации, они бы никогда не выбрали владетеля Росслина!»
Уильям Сен-Клер, третий и последний граф Оркнейский из рода Сен-Клеров, построивший Росслинскую часовню (на стене которой высечены старейшие свидетельства масонских ритуалов), был вторым по могуществу человеком в Шотландии до 1471 года, когда его вынудили разделить свои владения. Титулы баронета Рослина и Пентланда были отданы одному из его сыновей (Оливеру, лорду Синклеру). От Оливера они перешли сначала к другому Уильяму, а затем к Эдварду, прежде чем достались Уильяму Синклеру, о котором пойдет речь.
Уильям Синклер был католиком, постоянно нарушавшим законы шотландской церкви. Он воспользовался Росслинской часовней, чтобы крестить там одного из своих детей в 1589 году. (Росслинская часовня не была приходской церковью, но Уильяма не беспокоил справедливый гнев, вызванный его поступком.) Священника, проведшего эту службу, заставили тем не менее публично просить о прощении. Годом позже пресвитер Далкита обвинил Синклера в том, что у него в Росслине «хранились разные изваяния и другие памятники идолопоклонничества».
Церковные должностные лица были, однако, вынуждены отложить беседы с ним, поскольку он был арестован за угрозы в адрес королевской персоны. Когда его освободили, Церковь начала преследовать его, настаивая на том, чтобы Росслинская часовня не использовалась для богослужений и чтобы Уильям заставил людей на своих землях посещать приходскую церковь. Они также предложили ему подать пример и стать старостой этой церкви. Уильям отказался, заявив, что он не подходит для этой роли. Вскоре он подтвердил свою правоту, когда его вынудили публично признаться в прелюбодеянии с местной девушкой, работавшей в баре.
Вдобавок к этому он оскорбил Церковь, заявив, что не помнит, все ли его байстрюки прошли обряд крещения. Когда за прелюбодеяния на него была наложена епитимья и он должен был сидеть на позорном табурете, Уильям отказался делать это, если ему не принесут кварту хорошего вина, чтобы не было скучно отбывать наказание.
