Путин и новые игроки
Однако путинское государство, в отличие от СССР времен брежневского застоя, вынуждено вести игру уже с новыми действующими лицами – с организованной преступностью, религиозными сообществами наднациональными структурами. И что же мы видим?
Наиболее прост вопрос с конфессиями-религиями. Официальная церковь у нас всегда была частью бюрократической машины, ответственной за религиозно-идеологическое воспитание верующих – и православных, и мусульман, и иудеев. У нас так и не сложилось мощных религиозных структур, способных претендовать на независимость в экономике, политике и культуре. Иерархи у нас в обмен на политическую покорность и идеологическую покладистость вымаливают себе у власти право беспошлинно торговать водкой и табаком, заниматься коммерцией без налогов. Хорошо еще, что пока не догадались завести конфессиональных борделей и казино! Так что тут все предельно ясно и управляемо.
С «братвой» взаимоотношения тоже не так сложны. Когда советское государство рухнуло, криминал захватил сферы, откуда ушла законная власть. Можно долго живописать, как возникли бандитская экономика, криминальное право и преступные силовые структуры, внеправовая политика, отношения суверенитета-вассалитета. Зачастую это принимало гротескный характер. Например, в Екатеринбурге братва боролась с наркомафией, создав фонд «Город без наркотиков», а милиция, наоборот, покрывала наркоторговцев и, по некоторым данным, даже участвовала в их бизнесе. Несмотря на все, братва победила, и президент фонда даже прошел в депутаты Государственной Думы, а его главный противник, начальник милиции Екатеринбурга, потерпел поражение. Впрочем, когда цикл «Третий проект» завершался, екатеринбургский лидер Хабаров сначала был арестован, а потом странным образом умер в камере…
С конца 1990-х процесс пошел в обратную сторону. На «братву» обрушились удары РУБОП во главе с Дмитрием Рушайло, налоговиков, ФСБ. В результате произошла «смена крыш». Бандитов оттеснили от наиболее прибыльных финансовых потоков, поломали их инфраструктуру. И только там, где крупные организованные сообщества установили связи с государственным аппаратом, браткам удалось уйти в бизнес и благотворительность, оставив лишь небольшие отряды боевиков для прикрытия казино, проституции и тому подобного безобидного «бизнеса». Сегодня часть оргпреступности вошла во власть. Подкуп, шантаж и убийства стали привычными методами борьбы за власть внутри государственного аппарата. Да и его структура теперь до боли напоминает структуру преступных сообществ начала 1990-х годов. То есть, прежней братвы больше нет. Зато есть криминализованное государство.
Самый же интересный вопрос – взаимоотношения путинского государства с теми российскими корпорациями, которые норовят стать транснациональными. Вся история путинской России стала историей последовательного наступления на олигархов. Почему? Как мы думаем, по двум причинам.
Прежде всего, этот натиск становится проявлением логики «государства после катастрофы». В 1999-м было начато восстановление государственности по образцу СССР времен Большой сделки. Логика процесса такова: огосударствить нужно все, что только видит глаз. Все стороны жизни общества. Именно ради выживания на дотла выжженной и разграбленной земле Большого Постсоветского Пространства.
А что нужно огосударствить в первую очередь? Конечно же, экономику! И сделать это очень легко. Еще в 1993–1995 годах Максим Калашников, наблюдая лихорадочный процесс создания олигархии, смеялся. Они сами роют себе могилу. Они нарезают экономику на большие монополии, отдавая их всяким березовским, авенам и потаниным. Они создают рынок частных монополий, без конкуренции. В один прекрасный день останется только ударом винтовочного приклада сшибить частные верхушки и посадить во главе этих монополий людей государства!
И ведь Калашников оказался прав. Высокая концентрация собственности и производства в руках немногих невиданно облегчает процесс огосударствления. Всего лишь 50 компаний Росфедерации контролируют больше половины ее ВВП! Бери под контроль – их немного. При этом не нужно их национализировать: достаточно просто поставить эти «империи» под государственный контроль, чтобы «правильные» чиновники определяли экспортную, финансовую и кадровую политику. И вроде бы есть у всего этого собственники, но такие, что без государства и шагу не ступят. Чем-то это походит на гитлеровскую экономику. Правда, только чем-то, потому что до эффективности экономики Третьего рейха россиянским монополиям – как до Луны.
Те, кто принял новые правила игры, имеют шанс остаться во главе своих корпораций или благополучно продать их западным ТНК. А те, кто решил не подчиняться, как Ходорковский, будут нещадно биты. Скорее всего, такой курс продолжится и в будущем. Дело тут не в личных симпатиях-антипатиях Путина, а в логике развития его государства – государства на руинах СССР. Государства, которому нужно выжить. Эту логику надо и учесть, и даже использовать для строительства новой России.
Но есть и вторая причина «фашизации» государства и его охоты на олигархов. О ней пока толком никто не поведал. Ну что ж, попробуем это сделать…
Ты никогда не задумывался, дорогой читатель, почему курс на развал России и на вталкивание ее в хаос в конце 1990-х годов вдруг сменился на совершенно противоположный? С чего это вдруг Москва этим занялась? И в начале, и в конце девяностых годов мы были все той же страной, с треском проигравшей ХХ век. Мы и по-прежнему далеко отставали от лидеров гонки цивилизаций. Более того, отставание лишь усугубилось. Да и Запад по-прежнему диктовал нам стратегию поведения, обладая подавляющим превосходством во всем: от экономики до военной мощи, от политики до масс-медиа. И чего это он, столько сил положив на расчленение СССР в 1980-х, не стал добивать его остов, Росфедерацию? А ведь, как казалось многим в начале 90-х, он вот-вот довершит свою победу. Казалось, после разлома Советского Союза на пятнадцать новых «государств» осталось еще и РФ поделить по крайней мере на три-четыре ломтя. Вся обстановка хаоса в ельцинской Эрэфии этому способствовала. Но…
Знаешь, читатель, мы предполагаем, что путинское «укрепление государственности» родилось не внутри России, а было спроектировано на Западе. Правящая верхушка РФ давно находится в полной зависимости от Запада. Он ее, можно сказать, за самые нежные части держит рукой железной и беспощадной. Он в любой момент может оставить ее без денег (она хранит их в западных банках) и объявить россиянскую «элиту» уголовным сбродом (компромата на нее западники накопили уже целые горы). Периодически цивилизации-победительницы показывают, как глубоко наша демократическая знать у них на крючке сидит. То, понимаешь, самого Бородина арестуют, то блокируют умопомрачительные русские счета в «Бэнк оф Нью-Йорк», то периодически начинают вспоминать судьбы загадочно «исчезнувших» при Ельцине западных кредитов, то присылают в Москву неких посланцев, которые принимаются собирать материалы на высшую россиянскую знать и ее участие в грязной финансовой афере 1998 года… Нет, без санкции западных покровителей Кремль никогда не смог бы взять курс на новый патриотизм и усиление государства! Да и сам уход Ельцина напоминает не революцию, а дворцовый переворот. А он от революции тем и отличается, что делается не широкими массами, а узкой группой знати. А у нас «элита» зависит от Запада.
Но зачем ему, победителю, укреплять у нас государственность? Кажется, на это есть три резона.
Во-первых, американцам невыгодно разваливать нас до конца. Мы россиянскую «аристократию» за одно место держим? Держим. Она под нашу дудку пляшет? Как миленькая! Поэтому целесообразнее сохранить остаточную мощь управляемой из Вашингтона России для того, чтобы она была союзником США против Китая. Ведь нужно предотвратить излишнюю китайскую прыть в отношении Тайваня, сдержать экспансию Пекина в Юго-Восточной Азии и на Тихом океане. Кроме того, США и Израиль хотят, чтобы Россия приняла на себя пассионарный удар бурлящего исламского мира. Пусть, де, мусульмане увязнут в войне с русскими, а мы продолжим потихоньку раскалывать мир Ислама, ассимилируя и «приручая» некоторые его части.
Во-вторых, Запад дал «добро» Путину еще и потому, что до коликов боится больших техногенных катастроф. Давайте вспомним 2000-й, год прихода Путина к власти. Он отмечен страшными и символическими катастрофами. Гибель «Курска». Полыхающая Останкинская башня. Катастрофа на химическом заводе в Волгограде. Панические статьи в западной прессе: русские теряют контроль за сложными и опасными техническими системами! Сегодня подводная лодка и телебашня – а завтра новые чернобыли! Облака радиоактивных выбросов от разрушенных реакторов, ядовитые тучи после взрывов на химических гигантах… Запад испугался. Перед его глазами встали картины Чернобыля и всех страхов от распада при Горбачеве. Ведь дезинтеграцию Советского Союза только ценой огромных усилий и благодаря везению удалось удержать в приемлемых рамках, не допустив ужасающих катастроф. Но два раза, как известно, не везет.
