Однако, как мы уже знаем, для становления государства-нации нужно непременно кого-то ограбить на стороне, взять богатые трофеи для насыщения верхов и подкормки низов. А кого было грабить Советскому Союзу? Колоний-то у него не имелось. Союзники в Азии, Африке и даже в Восточной Европе ничего дать не могли – их самих приходилось поддерживать. Сегодня, конечно, находятся клинические психопаты, которые утверждают, будто «москали грабили ридну Украину» (Грузию, Эстонию и т. д.). Но это – действительно «клиника». И потому, за неимением колоний для грабежа, авторы плана по созданию «государства советского народа» решили превратить в добычу… будущее собственной страны. То есть, они решили украсть ресурсы для развития и кинуть их на потребление, на проедание.
По сути дела, народ и его элита превратили в трофей собственную страну, и это стало сутью эпохи Брежнева, эпохи Большой сделки. Эпохи сытой, пьяной, напоминающей теплое болото с тиной. Эпохи, в которую жили оба автора этой книги. В те годы элита СССР решила ублажить низы. Она направила социальную энергию народа на потребление, в распалила энергию прорыва в энтропии. СССР превратился в квазигосударство (ложное государство), населенное квазинацией.
То время совершенно справедливо назвали «застоем». Долго он продолжаться не мог по определению. «Банкет» длился лишь до середины 1970-х – дальше пошел нарастать кризис, достигший пика к концу восьмидесятых. Слишком узкой оказалась ресурсная база для грабежа. И двадцати лет хватило на то, чтобы погиб и мутировавший СССР, и «новый советский народ»…
К чему мы об этом рассказали? А к тому, что нынешнее россиянское государство отделено от империи примерно двадцатилетним этапом существования квазинационального лжегосударства. Государство-мутант по привычке называлось «Советским Союзом» – но это был совсем не тот СССР, что при Сталине. При Иосифе Великом мы имели действительно Империю, которая не проедала свое будущее, а создавала его на десятилетия вперед.
А потому нынешняя РФ – это совсем не плод распада Белой и Красной империй. Нет, это плод распада мертворожденного квазигосударства, уродливого мутанта, гомункулуса, который проедал самого себя. И Ельцин – это достойный продолжатель дела Брежнева, который дал «совкам» их идеал: много пива и мало работы. РФ – это мутация мутанта. Монстр, одним словом.
Один из самых ярких сегодняшних политологов Владимир Цымбурский, дал удачное определение россиянскому государству. С 1991 года государство в России, по его мнению, не существует в принципе. Есть корпорация по утилизации России, корпорация по сбору трофеев. Она слишком тесно завязана на внешние силы. «…По-настоящему крупные трансформации могут быть вызваны только всеобщим мировым кризисом… Тогда б и впрямь возникла бы возможность новой организованности… Весенний ветер 1937 года взбодрил бы и оживил Россию…» – писал Цымбурский.
На каких же принципах все девяностые годы действовала (а кое в чем действует и сегодня) бело-сине-красная РФ? Во-первых, она обеспечивает увод из страны всех ресурсов, пригодных для использования в глобальном хозяйстве: сырьевых, информационных, кадровых, финансовых, технологических. Корпорация «трофейщиков» учитывает эти ресурсы и оценивает их, ставит под контроль и включает в мировую экономику, причем на таких условиях, когда интересы России вообще не берутся в расчет. В оккупированной стране незачем церемониться.
Во-вторых, в захваченной «трофейщиками» стране проводится целенаправленная политика разрушения. Правительство с большой энергией курочило полюса технологического роста, почти сознательно дробило инфраструктуру от жилищно-коммунального хозяйства до энергетики. Оно разрывало транспортную связь между регионами, подталкивая их к обособлению. Тем самым Дальний Восток Москва толкала в китайскую зону влияния, Восточную Сибирь – в американскую, Северо-запад – в зону влияния Евросоюза, а Юг России и Кавказ – в турецкий ареал.
В-третьих, «Беловежская РФ» вела последовательную политику на истребление собственного населения, на сокращение его численности до тех искомых 50 миллионов человек, о которых постоянно говорят американские эксперты по эксплуатации русских сырьевых ресурсов.
В-четвертых, это «государство» способствовало культурно-топологическому разрушению русских, нацеливая важнейшие государственные каналы телевидения на деструкцию нашего национального топоса, наших традиций.
В-пятых, Беловежский монстр не давал подняться русскому высокотехнологичному производству, имитируя сосредоточенную волевую политику пустым бумаготворчеством и бессмысленными словопрениями.
В-шестых, лжегосударство РФ уничтожало русские Вооруженные силы.
Это может кому-то не нравится, но это, к великому сожалению – правда.
Изменилось ли что-то с приходом Путина? Думаем, что да. Прочти, читатель, наши записи 2001 года, когда мы начинали писать «Третий проект», и сравни с нынешним днем.
«Путин, по идее, должен был стать завершителем тридцатилетней истории страшной, уничтожившей нас Большой Сделки. Более того, в каком-то смысле он должен был завершить и другой цикл нашей истории – „западнический“, начатый при Петре, когда мы смотрели на Запад как на идеал.
Как завершитель цикла, Путин попытается применить весь арсенал методов прежних времен. И тут творятся вещи поистине загадочные. С одной стороны, Путин выступает как государственник. С другой, у него в министрах экономики сидит Греф, толкающий либеральные экономические программы. С одной стороны, Путин создает «Рособоронэкспорт», с другой – чуть ли не полностью развязывает руки Чубайсу, норовя либерализовать рынок электроэнергии. Как это понимать?
Происходит это не из-за того, что у него слишком много советников или сам он – человек нерешительный. Нет, просто Путину катастрофически не хватает времени, и он пытается попробовать все лекарства сразу. А чтобы не отравить больного, Путин пускает в ход малые дозы разных снадобий. Он напоминает Примакова, только в более активном варианте. Ибо какова была философия Примакова? Раз государства нет, то доведем все до логического завершения – правительство не станет ничего делать, и экономика оживет. И что самое удивительное – так, в общем, и получилось.
Путин же, пробуя все рецепты, старается выиграть время, потому как в душе своей он хотел бы попробовать жестко-государственный вариант, некий госкапитализм, где игра идет по очень суровым правилам, но главным собственником все равно будет государство. Вот туда он хочет пойти. Но тут есть проблема. Путин пытается строить новое государство, используя еще неразобранные элементы советской системы – КГБ, МВД и прочие. Он выстраивает государство из силовых, служилых структур. Но самое большое разочарование постигнет эту команду, когда ей все-таки удастся построить сильное государство. Ибо под этим государством не окажется общества и страны. Ибо самая большая беда ныне – распад общества, его атомизация. Путинское государство, чего доброго, уподобится «Бурану». То есть, один раз оно «слетает в космос», но потом встанет на прикол в парке Горького. Просто потому, что под это государство, как и под белоснежный корабль Лозино-Лозинского, нет программы, нет полезных нагрузок. Путин рискует получить штаб без армии, капитанский мостик без корабля под ним.
Но почему у нас нет общества? Сдается нам, что нет ни реальной идеи, ни Общего Дела, сплачивающих народ. Охрана наворованного – это дело частное. Грабить можно и всем миром, а вот защищать собственную долю – дело сугубо личное. И еще – война. Против тех, кто не успел, и потому идет лишать счастливца его жирного куска. Вот она, наша самая большая проблема. Трагедия Путина состоит в том, что удары его падают не по адресу.
Поэтому главная задача сегодня – в воссоздании общества в России. А это невозможно сделать без воссоздания целостной российской экономики, без воссоздания самой способности людей что-то делать, производить, творить реальные ценности. Общества у нас нет, потому что нет производства. Есть «труба», и система, которая ее обслуживает. Есть островки, где кто-то еще что-то делает. Вокруг «трубы» расселись финансисты, вокруг них – торговцы. Все они создают рынок обслуги: бухгалтеров, охранников, проституток и СМИ-поденщиков, попсы и т. п. Ну, и еще кучки демократическо-творческой интеллигенции, мечущейся от одного хозяина-спонсора к другому. Получается дебильное «общество», в основе которого – все та же «труба». Но общество таким быть не может, потому что оно – не «труба».
Вот и получается, что любые реформы, в основу коих кладутся старые методы, неизменно приводят к двум последствиям. Либо государство, лишенное опоры в виде общества, развалится. Либо – и это еще более страшно – государство пытается слепить общество силой. Такая попытка выйдет крайне недолгой, но дров наломают дай Боже! Ведь порядок-то будут наводить люди. Те же разложенцы, воры, пьяницы, подхалимы и дебилы. Правда, у правящих будет сила, а у тех, кем управляют – громадная масса, и столкновение приведет к аннигиляции, к распаду.
