Как можно оценить итоги этого похода? С одной стороны, он закончился весьма успешно, поскольку были взяты богатая добыча и множество пленных. Но с другой стороны, он неожиданно показал, что в княжестве существует мощнейшая оппозиция Андрею. И дело здесь не в простых ратниках, а в воеводах и боярах, которые всячески поддерживали царившие в полках настроения. Подобная медлительность могла произойти только при их полном попустительстве, а никак иначе. Ситуация настойчиво требовала присутствия Андрея Юрьевича в войсках, но он по-прежнему упорствовал в своем заблуждении, считая участие в походах необязательным и не желал видеть очевидного. Выводов не было сделано никаких. В этот раз обошлось, но продолжаться до бесконечности так не могло.
А вскоре князя постиг ещё один жестокий удар. Практически сразу после возвращения из похода, 28 марта, скончался его сын и наследник Мстислав. О причинах смерти князя летописи не сообщают, поэтому можно предположить, что она связана с закончившейся войной. Либо князь был ранен, либо заболел во время похода. И случилось это как раз в тот момент, когда Андрею, как никогда, был нужен рядом тот человек, на которого он мог всецело положиться.
* * *
Вскоре произошли события, которые имели самые негативные последствия для владимирского князя, — случился его разрыв с Ростиславичами. Причем произошёл он явно по вине Андрея, который совершенно перестал считаться с мнением других князей, окончательно утвердившись в роли «самовластца». По большому счёту, в отношениях с братьями Боголюбский совершил ту же ошибку, что и Мстислав Изяславич. Считая себя единственным, кто может распоряжаться судьбой княжеских столов на Руси, он перестал соблюдать даже внешние приличия при принятии решений, которые напрямую касались сыновей Ростислава.
Как и полагается, очередной конфликт начался из-за Новгорода. «Выбеже Рюрикъ из Новагорода» — так повествует об этом знаковом событии Лаврентьевская летопись. Почему выбежал, становится понятным после сообщения летописца о том, что новгородцы отправили посольство к Андрею просить на княжение сына Юрия. Такое могло случиться только в одном случае — если сам Боголюбский спровоцировал ситуацию. Ведь именно с его подачи Рюрик сел в Новгороде, и вряд ли бы кто посмел его оттуда изгнать без соизволения Андрея. Очевидно, владимирский князь решил, что настало время окончательно прибрать Новгород к рукам, поэтому и затеял там смену князей. Но сделал это настолько грубо и бестактно, что вызвал вполне заслуженное возмущение Ростиславичей.
В.Н. Татищев приводит ответ братьев владимирскому князю: «Отец и брат, мы тебя ради твоей старости именуем и почитаем отцом себе, но ты учинил неправо, что взял наш Новгород, ибо ведаешь сам довольно, что Новгород издревле принадлежит к великому князю русскому к Киеву, а особенно новгородцы сколько раз деду и отцу нашим и нам крест целовали, что от нас не отступать. И ты сам то утвердил. А ныне, не объявив нам вины нашей, то нарушил». Как видим, Ростиславичи упирали на то, что, согласно древнему обычаю, Новгород всегда находился в сфере влияния киевского князя. А поскольку в Киеве правил старший из братьев — Роман, то ему и решать, кто будет княжить на берегах Волхова. И не Андрею туда лезть. На что Боголюбский возразил, что сейчас он старший в роду Мономаха, а потому имеет полное право назначать в Новгород князей.
И пошло-поехало. Сочтя эти возражения прямым вызовом, Андрей отправил к братьям своего мечника Михна с ультиматумом, который иначе, как оскорбительным, назвать нельзя. Прежде всего Боголюбский потребовал выдать ему тех людей, которые подозревались в убийстве его брата Глеба. Владимирский князь устами своего посла заявил на всю Русь о том, что Роман должен покинуть Киев, Давыд — Вышгород, а Мстислав — Белгород. При этом было добавлено, что «а то вы Смоленескь, а темъ ся поделите» (Ипатьевская летопись). Издеваясь, Боголюбский рекомендовал всем братьям идти в Смоленск и разделить между собой княжество. Но четыре князя было очень много для Смоленска, поэтому требования Андрея были изначально невыполнимы.
В воздухе запахло большой войной, но старший из братьев, Роман, решил не связываться с владимирским князем и покинул Киев, уйдя в Смоленск. Андрей пожелал видеть на златом столе своего брата Михалко, княжившего в Торческе, но тот по какой-то причине не смог прибыть в Киев, отправив туда младшего брата Всеволода и племянника Ярополка.
Княжение Всеволода Юрьевича в Киеве продолжалось недолго, всего пять недель. За это время Рюрик, Давыд и Мстислав отправили к Андрею ещё одного посла, взывая к совести властелина Северо-Восточной Руси: «Но ты брата нашего Романа выслал из Киева и нам без всякой нашей вины велишь из Русской земли, нашего наследия, идти. Просим тебя, чтоб ты, помня свое к нам обещание, более нас не обижал» (В.Н. Татищев). А в конце многозначительно добавили, что если правды они у Андрея не добьются, то Бог их рассудит с владимирским князем.
Но Боголюбский не посчитал нужным даже ответить братьям. Очевидно, он сознательно провоцировал этот конфликт, надеясь сломить Ростиславичей и превратить их, подобно рязанским и муромским князьям, в своих покорных вассалов. Но такой расклад братьев совершенно не устраивал, и видя, что от Андрея справедливости не дождешься, они решили сами её восстановить. Дело в долгий ящик не откладывали, и в ночь на 26 июля дружины Давыда и Мстислава Ростиславичей захватили Киев. В плен попали Всеволод с Ярополком, а также те владимирские бояре, которые были в городе. После этого из Овруча прибыл Рюрик Ростиславич и уселся на златой киевский стол.
Новый киевский князь был человеком предусмотрительным и, понимая неизбежность военного конфликта с Андреем, решил обезопасить себя со всех сторон. В Торческ, где княжил Михалко Юрьевич, прибыл посол от Рюрика Ростиславича и велел покинуть город. Но Михалко ответил отказом, и тогда Рюрик вместе с Давыдом и Мстиславом подошёл к Торческу, взяв город в осаду. Противостояние продолжалась шесть дней и завершилось примирением сторон. Михалко покидал Торческ, но взамен получал более престижный Переяславль-Южный, и это его более чем устраивало. К тому же Рюрик отпустил из плена Всеволода с боярами, что уничтожило последний повод для вражды между ним и Михалко. Правда, в Киеве продолжал оставаться Ярополк Ростиславич, но Михалко было глубоко наплевать на своих племянников, и Ярополка в частности. Последующие события это подтвердили.
Едва новый переяславский князь ушёл в свой удел, как Рюрик Ростиславич выгнал из Треполья другого его племянника — Мстислава. Тот кинулся было к дяде за помощью, но Михалко не только не помог родственнику, но даже не пустил его в город. В итоге беглец ушёл в Чернигов, к своему деду по матери Святославу Всеволодовичу.
Узнав о событиях на юге, Андрей страшно разгневался. И тут ещё во Владимир-Суздальский явились послы от черниговских Ольговичей, которые предлагали князю ни много ни мало как военный союз против Ростиславичей. Сказано было четко: «Кто тобе ворогъ, то ти и намъ; а се мы с тобою» (Ипатьевская летопись). У черниговского князя Святослава Всеволодовича были свои резоны, чтобы пойти на такой шаг. Хитрый и опытный политик, принимавший активное участие в войнах Юрия Долгорукого за Киев, он попеременно воевал то на одной, то на другой стороне. То поддерживал суздальского князя, то рьяно сражался на стороне его противников. Подталкивая Боголюбского к этой войне, он вбивал такой клин во взаимоотношения владимирского князя с Ростиславичами, выбить который в дальнейшем было бы весьма проблематично. Раздувая усобицу среди потомков Мономаха, он тем самым усиливал Ольговичей. Святослав сам поглядывал в сторону Киева, и начавшееся противостояние было ему на руку. Хотя имела место и обычная политика черниговских князей — поддержать в конфликте сильнейшую сторону и после победы получить определенные дивиденды.
Что же касается Андрея, то теперь он окончательно уверился в правильности принятого решения воевать с Ростиславичами и вновь отправил к ним своего мечника Михна. То, что он передал братьям, в буквальном смысле слова шокировало князей: «Ты же Рюриче пойди вь Смолнъскь кь брату во свою отцину; а Давыдовы рци: а ты пойди вь Берладь, а в Русъкой земли не велю ти быти; а Мьстиславу молви: в тобе стоить все, а не велю ти в Руской земле быти» (Ипатьевская летопись). Как видим, Андрей Юрьевич лихо определил, куда и кому из князей идти, а также назначил главного стрелочника. Это был неприкрытый диктат, который, кроме ненависти, ничего не мог вызвать в ответ. Боголюбский своей волей не только лишал Мстислава Ростиславича удела, но и изгонял его из пределов Русской земли.
Когда эти слова услышал Мстислав, он впал в бешенство. Князь махнул гридням рукой, и те быстро заломили руки посланцу Андрея. По приказу Мстислава мечнику Михну большими ножницами обкорнали бороду, а затем остригли голову. На наглость Андрея Юрьевича Мстислав Ростиславич ответил неслыханной дерзостью, опозорив на всю Русь в лице своего посла владимирского князя.
