Глава МИДа считал, что в политике нельзя руководствоваться желаемым. По его мысли, ни одна из европейских стран не станет противодействовать расширению владений России за счет Китая, чего отнюдь нельзя сказать о Японии{934}. Ламздорф задавал Витте и Куропаткину вопрос, на который он не получил однозначного ответа: «…может ли Россия при настоящих условиях ее боевых сил без всякого риска принять вызов Японии и представляет ли приобретение Манчжурии столь существенные военные, стратегические и финансовые выгоды, чтобы ради этого захвата стоило идти навстречу опасным осложнениям?»{935} Министр ошибался только в одном — в Европе была одна страна, которая готова была пойти на конфликт с Россией, во-всяком случае, на косвенный конфликт с ней. Укрепление военных позиций России в Манчжурии и на Черном море, открытая демонстрация союза с Францией — старым соперником в колониях все больше и больше беспокоило правительство Англии. В 1901 г. в британском Военном министерстве под руководством фельдмаршала Робертса Кандагарского были разработаны различные варианты плана войны с Россией и Францией{936}.
Фельдмаршал скептически относился к возможности ведения одновременного наступления против этих двух стран, а что касается России, то были выделены 4 направления возможных британских активных действий: 1) Средняя Азия, в случае принятия плана наступления из Индии; 2) крепости Владивосток и Порт-Артур; 3) Кавказ и 4) уничтожение русского торгового флота на Черном море. При этом первое направление вызывало вопросы в связи со сложностями снабжения в случае движения англо-индийской армии в Туркестан, и ее немногочисленности(75 030 чел., при возможности усиления не более 16 000), третье и четвертое очевидно зависели от позиции Турции, к тому же возможность действий на суше практически не рассматривалась. Оставалось второе, но Владивосток уже оценивался как неприступная крепость, и только Порт-Артур считался удачным пунктом для наступления, но желательно не для себя, а для будущих союзников — японцев. Лондон весьма тревожила возможность использования финансовых средств французского союзника России для укрепления ее военных позиций. Поэтому предусматривалось создание угроз для французских колониальных владений — прежде всего портов, таких как Бизерта (Средиземное море), Дакар (Западная Африка), Мартиника (Вест-Индия), Диего-Суарец (Магадаскар), Сайгон (Индокитай), Джибути (Красное море) и т. д{937}.
Проект англо-японского договора, составленный японским посланником в Англии в ходе консультаций в Лондоне, состоял из 6 пунктов: 1) поддержка принципа «открытых дверей» в Китае; 2) поддержка территориального status quo в этой стране; 3) предоставление Японии права на свободу действий в Корее; 4) помощь союзников друг другу в случае, если один из них начнет войну с другим государством, поддержанным третьей страной; 5) союз должен быть заключен на длительное время; 6) действие его будет ограничено Дальним Востоком{938}. Существенных возражений со стороны Англии не было, однако с лета 1901 г. перейти от консультаций собственно к переговорам не удалось. Токио выжидал. В августе 1901 г. премьер-министр Японии маркиз Ито Хиробуми совершил поездку по Европе и США с целью выяснения перспектив внешней политики своей страны. Ито считал, что можно договориться с Россией на приемлемых для Токио условиях, и, к тому же, он не верил в перспективу соглашения с Англией. Именно поэтому, не ожидая особых результатов, он дал согласие на начало переговоров в Лондоне{939}. Фактически они уже шли под названием консультаций, но Хаяши в отсутствие полномочий вынужден был не торопится. Только 8 октября 1901 г. японский посланник в Англии получил полномочия и 16 октября переговоры начались и формально{940}.
3(16) сентября 1901 г. Извольский известил Петербург о том, что поездка Ито будет иметь особое значение для Токио: «Хотя путешествию этому придается вполне частный характер, оно имеет несомненное политическое значение и предпринимается с целью ближайшего ознакомления со взглядами европейских кабинетов. Будучи устранен от дел, маркиз Ито продолжает занимать выдающееся положение среди старших государственных людей, пользующихся личным доверием японского императора, и результат его поездки может существенно повлиять на дальнейший ход внешней политики Японии»{941}. Ито и ранее не скрывал от русского посланника в Японии своих взглядов. В центре внимания японского государственного деятеля находилась Корея, и именно ее север, как территории, которые могут стать объектом японской колонизации. Токио должен был ответить на вопрос — выполнит он эту программу в союзе с Россией или в противостоянии с ней{942}. 6 ноября английская сторона представила японцам свой проект соглашения между двумя странами. Он состоял из 4 пунктов, содержание которых в целом соответствовало японскому проекту, за одним исключением — Лондон настаивал на включение британской Индии в зону действия союза{943}.
12(25) ноября — 21 ноября(4 декабря) 1901 г. Ито посетил Петербург, попытавшись еще раз договориться по вопросу о распределении сфер влияния в Корее и Манчжурии. Японцы готовы были окончательно согласиться с переходом к России Квантуна ожидая взамен вывода русских войск из Манчжурии и провозглашения там политики «открытых дверей». Высокопоставленный представитель Японии был встречен любезно, но холодно{944}. Неудачей окончилось и предложение заключить новый русско-японский договор по Корее Японский проект этого соглашения состоял из 5 статей: 1) взаимные гарантии независимости Кореи; 2) взаимные обязательства не использовать ее территорию для стратегических целей против друг друга; 3) гарантии безопасности плавания через Корейский пролив; 4) признание Россией свободы политических, коммерческих, промышленных действий Японии в Корее, включая право Токио давать советы корейскому правительству, а в случае необходимости и оказывать ему военную помощь, в том числе и для подавления восстаний; 5) договор должен был заменить все заключенные ранее русско-японские соглашения по этому вопросу{945}.
22 ноября(5 декабря) Ламздорф представил Николаю II отчет о переговорах с Ито. По словам русского министра, он заявил своему японскому гостю, что его предложения являются лишь перечнем льгот, «которые Япония желает выговорить в свою пользу», а их реализация превратит независимость Кореи в «пустой звук». «На таковую постановку вопроса, — заявил Ламздорф, — ввиду ближайшего соседства России с корейским полуостровом, императорскому правительству весьма трудно согласиться»{946}. Русская сторона представила свои контрпредложения. Оставив три первых и последнюю (в русском проекте она стала седьмой) статьи японского проекта без изменений, они существенно меняли четвертую и вводили новые пятую и шестую. Россия признавала за Японией преимущественные права и свободу действий в Корее лишь в коммерческом и промышленном отношениях, но оказывать советы Сеулу и тем более отправлять туда войска Токио мог только по предварительному соглашению с Петербургом (статья 4). Японские войска в случае отправки на полуостров должны были находиться там строго ограниченное время, по истечению которого отзываться назад. Кроме того, они не могли находиться в зоне, прилегающей к русско-корейской границе (статья 5). Те же права, которые Япония получала в Корее, Россия должна была получить и в погранчных с ней областях Китая (статья 6){947}.
Миссия Ито закончилась неудачей, и, хотя он еще надеялся на возможность соглашения с Россией и считал, что нет необходимости торопиться с заключением союза с Англией, но эта его точка зрения уже не поддерживалась в Токио{948}. Там не верили в возможность соглашения с Петербургом по Корее, и не без оснований. 27 ноября(10 декабря) Куропаткин изложил свое мнение по этому вопросу Ламздорфу: «Уверен, что даже удержав в известной от нас зависимости Северную Манчжурию до границ, указанных мною ранее, мы имеем полное основание надеяться избежать разрыва с Японией. Поэтому наше новое соглашение с Японией не должно быть куплено слишком дорогой ценой. Полный отказ от Кореи и уступка ее Японии и составит слишком дорогую цену»{949}. Военный министр внес свои требования в проект соглашения с Японией, которые еще более ограничивали свободу ее действий в Корее и увеличивали возможности русской политики в Северо-Восточном Китае. Часть их была учтена в окончательной версии этого документа, который был одобрен Николаем II 1(14) декабря 1901 г. и отправлен Ито в Берлин{950}.
Маркиз отправился в Лондон через Германию и Францию. Его поездка в Россию вызвала уже значительное недовольство в Англии. Форейн офис торопил японскую дипломатию с заключением союза. Токио до конца ноября затягивал переговоры, внося второстепенные правки в документы, предложенные англичанами (вместо «Китай» — «Китайская империя», вместо «Корея» — «Корейская империя» и т. п.){951}. Теперь в проволочках не было смысла. 30 января 1902 года сроком на 5 лет был заключен англо-японский союз. Он гарантировал интересы Англии в Китае, а Японии — в Корее и Китае, Лондон и Токио обязывались в случае войны одного из союзников с третьим государством придерживаться благожелательного нейтралитета (ст.2), а в случае, если к противнику присоединится одно или несколько государств, оказать и прямую военную помощь (ст.3){952}. Таким образом, это был договор о региональном партнерстве, нацеленный против России и ее союзницы Франции.
