В то время как русские войска штурмом овладевали Дунмэньскими воротами и городскими стенами в восточной части Пекина, союзники действовали на своих направлениях. Японские войска, узнав о ночном успехе русских, к 9.00 1 августа подошли к Цихуамэньским воротам, находящимся севернее Дунмэньских ворот, и начали штурм с этой стороны города. Только поздно вечером 1 августа, когда русские войска уже вошли в Пекин, а часть японских подразделений тоже прошла через Дунмэньские ворота, японцы пробились, наконец, через Цихуамэньские ворота. Потери их в этом бою составили 120 раненых и 30 убитых.
Англичане и американцы, которые в соответствии с ранее согласованным планом должны были брать ворота китайского города южнее Дунмэньских ворот, избежали прямого столкновения с китайцами, сосредоточившими все свои силы на противодействии русским и японцам. Воспользовавшись тем, что предназначенные им для штурма ворота оказались без охраны, союзники уже в 13.00 вошли в Пекин. Проследовав без выстрела по пустому городу, англичане преодолели стену маньчжурского города и в 14.00 достигли английской миссии.
Уже в самой миссии у англичан было ранено два сипая. Американцы потеряли на улицах Пекина до 20 человек.
Французы — численностью 500 человек при 3 орудиях — находились в составе русских войск, но вошли в Пекин после окончания штурма{260}.
По данным французского генштаба, картина боев в Пекине была несколько иной: успех операции был достигнут благодаря героическим действиям англичан, американцев и французов. В частности, английские войска достигли своей миссии в 15.30, американцы — в 17.00, а русские и японцы — к 20.00 1 августа{261}.
Вошедшие в Пекин союзники к своему удивлению обнаружили, что столица в значительной степени опустела. Город покинули богдыхан, вдовствующая императрица, двор и все высшие сановники. Вслед за ними бежало и множество жителей, бросивших на произвол судьбы все свое имущество. И днем, и ночью из столицы через Западные ворота уходили китайские войска, потерявшие надежду защитить город от европейцев. Остались лишь фанатики — маньчжурские солдаты, занимавшие Запретный (Императорский) город и укрывавшиеся по дворцам и задворкам{262}.
2 августа бои на улицах Пекина продолжались. Американские 9-й и 14-й пехотные полки пошли на штурм Императорского города с юга и начали артиллерийский обстрел дворцов, но, под воздействием протестов со стороны гене рала Линевича и иностранных посланников, обстрел был прекращен. В ходе этого боя американские войска потеря ли 20 человек убитыми и 40 человек ранеными. К исходу дня американцы отступили в Маньчжурский город.
Японцы продолжали в течение всего дня 2 августа атаковать императорский дворец. Как отмечается в обзоре французского генштаба, японцы, «боясь попортить заключающиеся в нем художественные богатства, ограничивались только вытеснением защитников ружейным огнем и штыками»{263}.
3 августа очаговые бои в Пекине продолжались. Командир французского контингента генерал-майор Фрей выступил со сборным отрядом союзных войск на штурм католического монастыря Бэйтан (Северного храма), находившегося в Императорском городе. Там уже длительное время держали осаду европейские посольства и около 2700 китайцев-католиков с миссионерами и епископом Фавье. Военный гарнизон Бэйтана составляли 30 французских и 10 итальянских моряков. Бэйтанский квартал осаждало от 3 до 5 тысяч фанатиков-маньчжуров{264}.
В отряд генерала Фрея помимо французов вошли русские (2-й батальон 9-го полка, три пулемета, полурота сапер, полусотня казаков общей численностью 720 человек под командой подполковника Бема), а также по батальону англичан и американцев. Им помогали японцы. Общая численность отряда достигала 1750 человек.
Отряд выступил на запад, затем резко повернул на север, с боями пробиваясь через укрепленные китайцами кварталы города. Несмотря на отчаянное сопротивление китайских фанатиков, погибавших под огнем союзников сотнями, сводный отряд вступил в район Императорских дворцов и на западных воротах города поднял русский и французский флаги. По итогам этого боя русские потеряли 5 человек ранеными, а французы — 5 убитыми и 25 ранеными{265}.
В тот же день генерал Линевич телеграфировал Военному министру:
«Сегодня, 3 августа, русские и французские войска, соединившись вместе, освободили французских миссионеров и их монастырь Бэйтан, находившийся в осаде боксеров два месяца. Боксеры защищали подступы к миссионерам с крайним фанатизмом и ожесточением из-за множества баррикад и даже с крыш; тем не менее русские и французы шаг за шагом подвигались вперед и выбивали китайцев. Все улицы были завалены трупами боксеров; более тысячи тел лежали по пути следования войск.
К полудню Бэйтан был освобожден; после сего русские и французы выбили боксеров из императорского китайского города, заняли ворота с западной стороны, где подняли русский и французский флаги; с других сторон императорского дворца поставлены караулы других наций, которые тоже пробивались к воротам с боем.
Императрица, весь двор и правительство бежали в провинцию Шэньси, с ними император и наследник.
В этот день русские потеряли пять (человек) ранеными и французы пять убитыми и двадцать пять ранеными.
С сегодня в Пекине более нет боксеров. Предполагаю делать рекогносцировки в окрестностях Пекина»{266}.
С 3 августа все кварталы Пекина были заняты союзными войсками. 4 августа происходили лишь небольшие стычки в разных местах города.
Общие потери союзных войск в операции по овладению Пекином составили более 450 человек. При этом, как и раньше, наиболее тяжелые потери понесли японцы: убитыми 49 человек, ранеными 219 человек. Русские войска потеряли 21 человека убитыми и 109 ранеными. Американцы потеряли 10 убитыми и 33 ранеными; французы — 4 убитыми и 5 ранеными; англичане — 6 ранеными{267}.
В результате проведенной союзниками военной экспедиции в Пекине было освобождено 1009 европейцев. Кроме того, в посольствах спаслось около 2300 китайцев-христиан — мужчин, женщин и детей. В католическом монастыре Бэйтан нашли укрытие около 1700 китайцев. Всего было спасено почти 4000 китайцев, принявших христианскую веру.
В составе международных десантов, осуществлявших защиту посольств в китайской столице, было убито и умерло от ран 75, ранено 169 офицеров и нижних чинов. Более всех пострадал французский десант, в котором из 75 человек было ранено 43 и убито 18. Потери японского десанта составили 29 раненых и 10 убитых из 43 человек первоначальной численности{268}.
По данным французского генштаба, за время осады иностранные посольства потеряли 11 человек убитыми и 19 ранеными из гражданского состава и 54 убитыми и 112 ранеными из военного{269}.
Потери русского десанта составили: убитыми — 4 матроса, умершими от дизентерии — 2 матроса и ранеными — 18 человек{270}. Церковь и здания русской духовной миссии Бэйгуань были уничтожены «боксерами». Около 500 православных китайцев частью были перебиты, частью успели бежать. До 100 православных китайцев оставались в Пекине вместе с членами русской духовной миссии.
За взятие Пекина генерал-лейтенант Линевич был награжден российским императором орденом Св. Георгия 3-й степени. Генерал-майор Василевский и полковник Модль, по представлению генерала Линевича, получили ордена Св. Георгия 4-й степени.
6 августа генерал Линевич отправил небольшой отряд русских войск (две роты 10-го полка, две сотни казаков) под командой подполковника Генерального штаба Илинского для занятия летних дворцов богдыхана, находившихся в 15 км от Пекина. Подобные частные операции и походы в пригородах китайской столицы продолжались фактически всю вторую половину года.
Таким образом, военная экспедиция союзных войск по овладению городом Пекином закончилась для западных держав полным успехом в политическом и военном отношениях. Китайские войска фактически не смогли оказать организованного сопротивления ни на маршруте выдвижения, ни на подходах к столице, ни в самом городе.
Главную роль в операции союзников по овладению Пекином сыграли русские войска. Командиром Печилийского отряда, объединившего воинские контингенты восьми государств, был российский генерал-лейтенант Линевич.
Наличие в экспедиционном корпусе союзников воинских контингентов различных стран создавало немало проблем политического и психологического плана. Взаимоотношения между командующими союзных отрядов были достаточно тесными, однако каждая из сторон преследовала свои цели. На это сетовал 10 августа начальник Печилийского отряда союзников русский генерал-лейтенант Линевич: «Вообще все наши силы действуют сами по себе, кто как хочет и кто что может захватить. Со всеми иностранными начальниками войск я пока еще в добром согласии, но сейчас неудовольствия уже нарастают»{271}.
