Москва, февраль 2010 г.
Мавроди Сергей Пантелеевич – российский предприниматель. Родился в 1955 г. в Москве. В советское время активно занимался подпольным бизнесом, привлекался за это к уголовной ответственности. В 1994 году создал финансовую пирамиду «МММ». В 2007 году осужден за мошенничество.
– Что такое был подпольный бизнес в советские времена? Насколько я знаю, опыт бизнесмена вы начали получать еще в СССР. В 1981 году бросили институт…
– Нет, вы все путаете… Так обычно происходит, когда дело касается меня. Все всегда все путают. Сплошные мифы. Это кошмар просто какой-то! Проклятие.
Институт я вовсе не бросал, я его благополучно окончил в 1978 году. МИЭМ, кафедра прикладная математика, специальность искусственный интеллект. Затем по распределению – ну, советские времена же – оттрубил свои три года в обычном ВЦ, как положено, а вот потом-то, освободившись, так сказать, этой свободой своей тут же и воспользовался. Не преминул. Ушел. В никуда, по сути. Никакого особого бизнеса у меня к тому времени еще не было, перспективы на будущее были в этом смысле более чем туманные. Просто я физически не мог больше находиться в атмосфере советского ВЦ. Не мог вот, и все! Я там задыхался. Хотя за эти три года успел сделать блестящую по тем временам карьеру. Ну, относительно, конечно, блестящую. Без всяких там связей стал аж заведующим группой программистов. Тогда это было ого-го!.. Все мои сокурсники завидовали мне черной завистью. И вдруг я ушел. Все бросил! «Уходя, отрясите прах от ног своих». Вот и я отряс.
Знаете, меня вот иногда спрашивают: «Хорошо ли было в Союзе?» Нет. Плохо. Очень плохо. Хотя там я пребывал в относительном благополучии, а здесь, в нынешней России, у меня одни только сплошные беды да злосчастья. И в розыске я был, черт знает сколько по съемным квартирам мотался. И в тюрьме потом, на спецблоке четыре с половиной года. Абсолютный, кстати, рекорд. И сейчас у меня аут полный… Но нет! Там у меня было почему-то постоянное ощущение, что я в тюрьме. На ПЖ причем. И выхода никакого. Беспросветность какая-то полная. Серость, серость, серость…
– И решили от нее укрыться на различных низкооплачиваемых работах и заняться фарцовкой?
– Низкооплачиваемые работы? Ну да, числился. А иначе же тунеядство! Статья голимая. В натуре. Дворником в основном числился. Но тогда же все непросто было. Ты ж сам не работаешь, договариваешься с кем-то. Чтоб за тебя твой участок убирали. Через некоторое время находятся завистники… Хотя, казалось бы, ну чему тут завидовать-то? Короче говоря, все время приходилось менять место работы. А пока найдешь еще следующее-то… По нескольку месяцев безработный. Участковый притаскиваться начинает… Караул, одним словом! Как вспомню, так вздрогну.
Последнее место работы было ночной сторож на станции метро «Свиблово». Но там я уже сам работал. Надоело мне к тому моменту с места на место мотаться. Да и стремно становилось. Участковый уже недвусмысленно намекал про сто первый километр. Так что я приходил раз в трое суток и честно просиживал всю ночь один в пустом офисе. Хорошо! Тишина, покой… Сидишь, книжку читаешь…
Касательно фарцовки не в теме я. Я ж не фарцовкой занимался. Аудиовидеозаписями. Совершенно безобидный бизнес. Пашешь причем, как пчелка. Круглосуточно практически. Катушки-кассеты переставляешь. Ад кромешный! Это фарцовщику хорошо. Купил за сто, продал за двести. Вот и вся «работа». А сотку наварил. А тут за эту сотку!.. То есть деньги были, конечно, но более чем умеренные. Но, в общем-то, не в деньгах было дело. Свобода! А это как возможность дышать.
– Согласитесь, для вполне правоверного студента-физика, отличника, тяга к свободе посредством нелегальной деятельности в Советском Союзе – вещь по меньшей мере странная?
– Опять путаница сплошная. Никакой я был не физик и не отличник. Я был математик и двоечник. Ну, не двоечник, это я образно, но, во всяком случае, очень плохой студент. Притча во языцех родной аlma mater. Олицетворение разгильдяйства в его химически чистом виде. В институте я практически не появлялся. На прогулы, впрочем, у нас смотрели сквозь пальцы. Кафедра прикладной математики считалась очень сложной, и изначально предполагалось, что если человек не посещает лекции и семинары, то он попросту не сдаст экзамены. Выяснилось, однако, что это не совсем так. А вернее, совсем даже и не так. Если мне удавалось раздобыть конспекты лекций прямо перед экзаменом и хотя бы бегло полистать их, то экзамен я, как правило, сдавал без проблем.
Изначально же голубой мечтой у меня было желание стать студентом Физтеха. Я был победителем всех на свете олимпиад, и должно было произойти самое настоящее чудо, чтобы я туда не поступил. И это чудо произошло! Не поступил. Но!.. Прошло почти тридцать лет. Много воды утекло, и много чего за эти годы произошло: я создал «МММ», посидел в тюрьме, вышел, стал депутатом по Мытищинскому округу, где и находится Физтех. И вот звонит мне однажды помощник и сообщает: «Сергей Пантелеевич! Тут на меня руководство Физтеха вышло. Не хотите вы стать доктором физико-математических наук от них? У них защититься? Делать ничего не надо, они сами все напишут и сделают, требуется лишь ваше принципиальное согласие».
Вот интересно. Если бы мне тридцать лет назад предложили стать доктором от самого Физтеха… О-о, да я бы!.. Полцарства бы отдал не задумываясь. Полжизни. И казалось, что оптимальный путь для достижения этой вожделенной цели – поступить в Физтех, потом в аспирантуру!.. Ну, грызть, в общем, гранит науки. Ан нет!
Оптимальный путь было: создать «МММ». И все тебе тогда само на блюдечке с голубой каемочкой в руки упало. С неба. Но, увы! Тогда мне все это было уже даром не нужно. Все не вовремя, короче. Как обычно. Жизнь, подлая, всегда дает тебе – только не то, что тебе на самом деле-то нужно. Все дары ее только такие. Курам на смех.
…А что подвигло меня уйти с работы, я уже объяснил. Желание быть свободным! Совершенно непреодолимое. Абсолютно! Не знаю, что со мной сталось бы, если бы я не ушел. Спиться я не мог, у меня похмелье тяжелейшее, да и вообще мне это дело никогда особо не нравилось, так что повесился бы, по всей видимости. Или с балкона бросился. Впрочем, не уйти я не мог. Чем бы это ни грозило.
– Свобода для вас тогда подразумевала прежде всего нетрудовые доходы. Какие у вас отношения были с советской милицией? Соблюдали конспирацию?
– Записями я занимался на дому. Целая студия у меня там была. Где все круглосуточно практически крутилось-вертелось. Процесс, так сказать, шел. В квартире я был прописан, так что чувствовал себя более-менее уверенно и в относительной безопасности. Ну, нагрянет в очередной раз участковый с визитом – запрешь дверь в комнату с аппаратурой на ключ, и дело с концом. Внагляк он все-таки не ломился. Погрозит-погрозит пальчиком и уйдет. Хотя, конечно, эта ситуация и напрягает. Что криминал-то вот в двух шагах от него буквально… за этой тоненькой дверью. Ведь в то время все более-менее крупные «писатели» занимались этим делом исключительно на съемных квартирах. Считалось почему-то, что так безопаснее. Я был в этом смысле исключением.
И вот однажды меня смутил бес. И я тоже решил переехать на съемную квартиру… Вот сейчас, с высоты своего богатого криминального опыта, я смотрю на ту ситуацию, и у меня просто волосы дыбом становятся. Как можно было решиться на такой идиотизм?! Где были мои мозги?! Ну говорю же, бес! Застил. Гад. Нашептал… Целый грузовик техники. Иностранной. Западной. Видеомагнитофоны. Тогда, в те времена! Сначала погрузка здесь, в лифте полдня возишь, соседи все видят… Потом еще разгрузка там… в незнакомом совершенно месте… Что там вообще за люди? Черт его знает. Караул, короче, полный!
Но переехал. С божьей помощью. К черту на рога, в Филевскую Пойму. И что же? Выяснилось, что аккурат в квартирку над начальником местного отделения милиции. Вот угораздило-то! А так как я работал по ночам, ходил-топал, а слышимость там отличная, то в один прекрасный день, приехав «на работу» с преогромной сумкой кассет-катушек, я увидел у своей двери… двух ментов. Представились: «Здравствуйте, я участковый. Плановая проверка!.. А что это у вас, гражданин, в сумке?.. Не хотите показывать? Поехали в отделение!» Короче, «приплыл».
Потом обыск в отделении, КПЗ, милиционеры с моими ключами съездили, посмотрели квартиру. И ахнули! Естественно, был суд; скорый и правый, самый гуманный наш в мире. Десять суток «за сопротивление властям». Только заикнулся: «Что-о?!. Какое еще сопротивление?..» Мне в ответ: «А локоточками пихаться не надо!»
Однако через десять суток выпустили. А почему, я узнал только через несколько лет, кстати, уже на Петровке. Мне сказали: «Вы же не в первый раз задерживаетесь. Не новичок. Вас еще на Филевской Пойме в свое время задерживали на десять суток». Я удивился: «А почему меня, кстати, выпустили-то тогда?» Отвечают: «Да повезло вам просто. Именно за эти десять суток вышло постановление ЦК «О перегибах», вот и попали под него…» Вот так. Николай-угодник спас. В очередной раз.
