Подобный этому рассказ передает и миссионер Джили (Gili), живший на Ориноко; вся разница в том, что, по сведениям, полученным им от индейцев, амазонки жили на реке Кучивара и рождающихся детей мужского пола не возвращали отцам, а умерщвляли.
Этим я закончу перечень путешественников, удостоверяющих существование амазонок в Америке, но, прежде чем перейти к дальнейшему изложению, считаю необходимым привести слова известного немецкого путешественника Рихарда Шомбургка (Schomburgk; р. 1304), который во время пребывания своего в Британской Гвиане обратил внимание свое на рассказы об амазонках. Упомянув о том, что эти рассказы можно еще и теперь слышать от некоторых племен, населяющих Гвиану, например от аравааков на реке Демерера, и что один из предводителей этого племени указывал на своего брата, как на имевшего случай неоднократно посещать амазонок, Шомбургк продолжает: «К сожалению, надежды наши получить более подробные и определенные сведения об этих сказочных мужеподобных женщинах не только не оправдались, но, напротив того, поездка наша на реку Корентин вытеснила амазонок и из последнего их убежища. Причину этих столь распространенных рассказов надо, во всяком случае, искать в воинственности характера женщин различных племен Нового Света. На реке Эсеквибо (в Британской Гвиане) еще и в настоящее время распространено сказание, что женщины племени карибов сопровождали своих мужей на войну, причем вооружались не только луком, но и боевой дубинкой. Если принять во внимание те жестокие испытания (например, нанесение себе ран и натирание их перцем, молчание, пост и т. п.), которым должны подвергать себя карибские девушки и которые они переносят с удивительным терпением, то храбрость их на войне не представляет ничего невероятного».
Постараюсь теперь извлечь наиболее существенное из собранного на предыдущих страницах материала. Мы замечаем, что:
1) первые европейцы, ступившие на Американский берег, не говорят ни слова об амазонках в смысле классических писателей;
2) ранее других о существовании в Америке женщин, подобных классическим амазонкам, упоминает Ф. Кортес, в рассказе которого нет точного указания на то, где именно они живут, а только называется остров Кагета, без ближайшего определения его положения;
3) все дальнейшие показания путешественников заключают в себе почти буквальное повторение классического рассказа об амазонках, без каких бы то ни было новых существенных подробностей. Появление подобных рассказов совпадает с движением европейцев внутрь материка;
4) во всех подробных рассказах об амазонках упоминается, что они очень богаты золотом и серебром;
5) ни один из путешественников, упоминающих об амазонках в Америке, не видел их сам, а каждый передает только слышанное будто бы от туземцев, которые, в свою очередь, основывались на слухах;
6) по общему отзыву путешественников, основанному на показаниях туземцев, амазонки обитали на Амазонской реке, а затем переселились на северные ее притоки. Двое из путешественников упоминают об амазонках в Гвиане и на реке Ориноко. Вообще они жили в пределах области, сделавшейся ранее других известной европейцам, и именно в тех местностях ее, по которым проходили европейцы, думая проникнуть в золотую страну (Эльдорадо);
7) по мере того как европейцы знакомились с Южной Америкой, местопребывание амазонок указывалось все далее и далее, в странах еще неисследованных. Когда же и эти последние выступали мало-помалу из опутывавшей их таинственности, тогда амазонки вновь отодвигались в страны неизвестные, и так продолжалось до тех пор, пока точное исследование Шомбургком Британской Гвианы не вытеснило их, как выражается этот путешественник, из последнего убежища (Schlupfwinkel).
Обратим теперь внимание на область, в которой, по рассказам, обитали амазонки. Область эта, как уже было сказано, включает в себя бассейны рек Амазонской и Ориноко и страны, прилежащие к Караибскому заливу и известные под именем Английской, Голландской и Французской Гвиан. Но словам Причарда[12], большая часть туземных племен, обитающих к северу от реки Ла-Платы на реках Амазонской и Ориноко, а также в Гвиане, должна быть отнесена к одному большому семейству Тупи-Гуарани.
Границы области, обитаемой этим семейством, Причард определяет следующим образом: «Восточными народами Южной Америки, — говорит он, — я называю туземцев „Banda oriental“, то есть тех областей, которые простираются к северу от Рио-де-Ла-Платы вдоль берега Атлантического океана до рек Амазонской и Ориноко и затем вдоль берегов Terrae firmae, под каковым именем известна северная часть Южно-Американского континента, прилегающая к Мексиканскому заливу. Западная или внутренняя граница этой области, или, скорее, группы народов, ее населяющих, с точностью не определена».
Наиболее распространенная группа племен, принадлежащих к этому семейству, известна под именем Тупи и отличается желтоватым цветом кожи с легкой примесью желто-красного, и маленьким ростом (от 5 ф. до 5 ф. 4 д.). Они плотного или массивного телосложения, имеют широкую и высокую грудь, сильно развитые бедра, полные, округленные, без выдающихся мускулов конечности и небольшие руки и ноги. Они имеют длинные, прямые, толстые и густые волосы, а борода и усы состоят из нескольких коротких, прямых волосков. Эта почти полная безбородость увеличивается еще искусственным выщипыванием волос. Женщины малы ростом, плотного, широкого сложения.
Уже в этом описании племен Тупи, составленном Причардом на основании сведений, собранных путешественниками (преимущественно Альсидом д'Орбиньи), проглядывает характерная черта в телосложении туземцев, а именно наружное сходство с женщинами. Прямое указание на это сходство находим у Дарвина в последнем его сочинении о происхождении человека. На с. 357 ч. 2[13] он говорит, что «по обилию волос и общему складу тела между полами американских туземцев меньше разницы, чем у большинства других человеческих рас».
Другое, еще более бросающееся в глаза сходство с женщинами, — обычай носить длинные волосы на голове и отсутствие бороды — также подтверждается многочисленными фактами, собранными в том же сочинении Дарвина: «На всем Американском континенте мужчин можно назвать безбородыми; но почти у всех племен появляется иногда по нескольку коротких волос на лице, особенно в старости. Относительно племен Северной Америки Кетлин полагает, что на двадцать мужчин восемнадцать от природы лишены бороды; но что случается иногда встретить мужчин, пренебрегших вырвать волосы при достижении возмужалости, с мягкой бородой в дюйм или два длины. Парагвайские гуараны отличаются от всех соседних племен тем, что имеют хоть небольшие бороды и даже несколько волос на теле; но и у них нет бакенбард. Я слышал от м-ра Форбса, обратившего особенное внимание на этот предмет, что аймары и квехи в Кордильерах примечательно бедны волосами на лице, но что в старости и у них появляется иногда немного волос на подбородке. В этих двух племенах у мужчин очень мало волос на частях тела, где они растут густо у европейцев, а женщины вовсе не имеют волос на соответственных частях. Между тем волосы на голове достигают чрезвычайной длины у обоих полов и иногда спускаются почти до земли; то же повторяется у некоторых из североамериканских племен» (Ч. 2. С. 357).
«У некоторых из североамериканских племен волосы на голове вырастают до чрезвычайной длины, и Кетлин приводит любопытное доказательство уважения, которым они пользуются; именно предводитель племени Крау был избран в этот сан потому, что волосы его были длиннее, чем у всех других мужчин племени: они имели десять футов и семь дюймов длины. Аймары и квехи в Южной Америке также отличаются длинными волосами, и длина волос, как сообщает мне м-р Форбс, считается такой красотой, что отрезание волос служит для них самым страшным наказанием. На обеих половинах материка туземцы иногда увеличивают видимую длину волос, вплетая в них волокнистые вещества. Несмотря на то что волосы на голове так ценятся, иметь волосы на лице считается североамериканскими индейцами крайне вульгарным и они тщательно вырывают каждый волосок. Этот обычай существует на всем Американском материке до острова Ванкувер на севере и Огненной Земли на юге. Этот обычай доведен до такой крайности, что индейцы в Парагвае вырывают себе брови и ресницы, говоря, что они не желают быть похожими на лошадей. Замечательно, — прибавляет Дарвин, — что на всем земном шаре племена, почти совершенно лишенные бороды, не терпят волос на лице и теле и старательно вырывают их. Калмыки безбороды и, как известно, они, подобно американцам, уничтожают всякий волосок на лице… С другой стороны, бородатые расы восхищаются своими бородами и высоко ценят их» (Ч. 2. С. 387 и 388).
Сходство между мужчинами и женщинами у американских племен было замечено также и Пикерингом (Pickering): «Одна из особенностей монгольской (и американской) расы, — говорит он, — заключается в женской наружности у обоих полов, в отсутствии какой-нибудь выдающейся разницы в сложении и одежде, так что иностранец часто затрудняется отличить мужчину от женщины» (цит. в ст. Бастиана, с. 181).
