56 Сын Филиппа Бургундского, внук короля Франции. Командование получил только благодаря происхождению, так как был молодым человеком без военного опыта и способностей к руководству (примеч. авт.).
57 Сбор этого выкупа вызвал такие невзгоды в маленьких европейских королевствах — особенно во Франции, — что за ними последовали изнурительные волнения. Горе сменилось гневом и недовольством, приведшим к острой политической смуте (примеч. авт.).
58 Отборное войско (фр.).
59 Известное предание, что Баязеда посадили в клетку и возили как зверя, встречается в трагедии Кристофера Марло «Тамерлан Великий». Оно основано на фразе в сочинении современника тех событий Ибн Арабшаха: «Потомок Османа угодил в ловушку охотника и был, подобно птице, заключен в клетку». Герберт Адаме Гиббоне объясняет, что, возможно, это был решетчатый паланкин; ведь Баязед вскоре после пленения заболел, и его, несомненно, должны были возить в паланкине. Тимур направил к нему лекарей и, видимо, вел себя учтиво по отношению к нему, если не считать, что заставил присутствовать на празднестве после победы (примеч. авт.).
60 Божией милостью король французский (лат.).
61 Клавихо называет послами себя и своих спутников, а эмиром — Тимура. Упоминаемый здесь султан — правитель Египта (примеч. авт.).
62 Хана джете, изгнанного Тимуром. Клавихо получил весьма точное представление о событиях в Азии. Он единственный из европейцев, посетивших Самарканд ранее девятнадцатого века, а до тех пор замечательные дворцы, которые Тимур строил на века, большей частью разрушились от атмосферных воздействий и землетрясений (примеч. авт.).
63 На самом деле захоронений там больше. Автор сделал это описание по картине В. Верещагина «В гробнице эмира».
64 Фон Хаммер пишет «Баязет». По-турецки это имя пишется «Bai-zid». Подобно многим, называет Тимура монгольским правителем (примеч. авт.).
65 Он слышал ее от двух испанских посланников, находившихся в Турции (примеч. авт.).
66 Имеется в виду битва при Цэюнвальде в 1410 году.
67 Не стоит искать в пьесе достоверных подробностей или даже реально существовавших персонажей — за исключением Тимура и Баязеда — в перечне действующих лиц. Там встречается лишь одно подлинно восточное имя — Узун-Гассан. В бержероновском «Трактате о сарацинах», 1635 г., упоминается некий Узун-Гасса, служивший Тимуру, очевидно туркмен Белого барана. Марло упоминает царей Амазии и Сории, очевидно Сирии. Амазия и Сирия реально существовавшие провинции, но правителей в них не было. Некий Узун-Гассан был вождем туркменов Белого барана, женатым на греческой принцессе, однако жил он полстолетия спустя после Тимура (примеч. авт.).
68 Перевод Е. Полонской.
69 Перевод И. Озеровой.
70 Пока что (лат.).
71 Старец Горы (Шейх аль-Джабал) — так назывались владыки горных крепостей, получившие власть благодаря страху перед кинжалами ассассинов (примеч. авт.).
72 Перечень убитых ассассинами азиатских сановников весьма длинен. В него входят халиф Египта, правители Алеппо, Дамаска и Мосула, а также Раймон, граф Триполийский, и Конрад Монсерратский. Убийство последнего долгое время приписывали королю Ричарду. Ассассины имели неосторожность убить монгольского хана, и большинство их крепостей было разрушено монголами. Тимур довел эту задачу до конца (примеч. авт.).
73 Тебриз очень большой город… Теперь у нас там церковь весьма прекрасная, и добрая тысяча людей обратилась в нашу веру (лат.).
74 В данной книге не сделано попытки обойти молчанием жестокую сторону характера Тимура или совершенные им разрушения. В прошлом его так часто представляли нам строителем только башен из черепов, варваром-разрушителем, что необходимо постараться понять, каким он был на самом деле. Один известный историк характеризует его как «более ужасного, чем Чингисхан», — хотя востоковеды знакомят нас с высокой культурой Тимуридов.
Возьмем противоположный случай. Харун аль-Рашид благодаря «Тысяча и одной ночи» представляется нам в высшей степени великодушным монархом; однако анналы Азии показывают его не менее жестоким, чем Тимур, только в меньшем масштабе. Муир пишет: «Чары восточной романтики окружили чрезмерным сиянием имя Харуна аль-Рашида» (примеч. авт.).
75 Малькольм писал это, когда на троне Индии все еще сидел марионеточный император. Он, как и Браун, интересовался главным образом Персией и, естественно, рассматривал Тимура только как завоевателя. В данной книге была предпринята попытка показать могучего эмира с точки зрения его людей, а не глазами пленников, которые питали к нему ненависть, или историков Европы, Персии и Индии (примеч. авт.).
