Однако пожар на турецком флагмане разгорался и грозил катастрофой. Граф А. Г. Орлов послал шлюпки со всей эскадры, чтобы отвести «Святой Евстафий» от пылающего корабля. Моряки под руководством Круза пытались загасить огонь на трофее, но безуспешно. Не удалось увести в безопасное место и «Святой Евстафий», который встал на якорь вблизи «Реал-Мустафы», выйдя из-под его бушприта. Вскоре пламя перекинулось на русский корабль. В соответствии с уставом адмирал Г. А. Спиридов и его штаб оставили бедствующий корабль и перешли на «Три Святителя». Круз продолжал борьбу с огнем. Опасаясь за судьбу своего корабля, он приказал залить крюйт-камеру. Но выполнить приказ не успели. Горящая грот-мачта «Реал-Мустафы» рухнула на палубу «Святого Евстафия», искры и головни попали в открытый люк порохового погреба, и корабль взорвался; шедшие на помощь шлюпки спасали уцелевших. За ним взлетел на воздух «Реал-Мустафа».
При взрыве Круза с обожженным лицом выбросило в море. Освободив карман от тяжелого кошелька с червонцами, моряк уцепился за обломок корабля, который оказался мал для его роста и дородности. К счастью, вблизи оказалась мачта с марсом, на которой спасались штурман Слизов и констапель Миллер. Вскоре всех приняли в шлюпку.
После двух взрывов, засыпавших турецкие корабли горящими обломками, султанский флот устремился к Чесменской бухте.
Русские корабли заблокировали противника, а затем огнем артиллерии и атакой брандеров истребили. Удалось вывести из бухты лишь шесть галер и корабль «Родос». 29 июня приказом графа А. Г. Орлова последний включили в состав русского флота; осенью трофейный корабль под командованием А. И. Круза был направлен в Порт-Магон для ремонта, чтобы затем идти в Россию. Состояние «Родоса» оказалось таково, что он не преодолел столь долгий путь. 31 октября в бурю корабль серьезно пострадал. Паруса были изорваны, корпус дал течь, корабль мог затонуть, и Круз спустился к острову Цериго, а затем в бухту Мазате на полуострове Майна; так как воды в трюме было семь футов (более двух метров), а команда изнурена болезнями, командир решил 5 ноября поставить корабль на мель, а экипаж высадить на берег; через два дня он сжег «Родос», чтобы тот не достался противнику.
Моряки попали из огня в полымя. Их окружали майноты, потомки спартанцев, которые формально были союзниками России, но считали все, оказавшееся на берегу, своей добычей. Два офицера и 21 матрос умерли от лишений, прежде чем Крузу удалось переправить команду на остров Цериго. Оттуда 16 мая на военных судах моряки вернулись в порт Ауза.
Военный суд признал А. И. Круза и его подчиненных невиновными в гибели «Родоса». Так как на Средиземном море не было кораблей без командиров, капитана 1-го ранга назначили на фрегат «Северный Орел», которым уже командовал капитан-лейтенант Жемчужников. Адмиралтейств-коллегия, 29 сентября 1771 года рассмотревшая протокол суда, постановила определить Круза на один из кораблей по усмотрению Спиридова. Но еще раньше капитан 1-го ранга, чтобы не лишать командования достойного офицера, предпочел с разрешения графа А. Г. Орлова вернуться в Россию. 25 января 1772 года Адмиралтейств-коллегия велела прибывшему со Средиземного моря Крузу явиться в его настоящую команду. 22 февраля Императрица предоставила моряку годовой отпуск с полным жалованьем для поправки здоровья, подорванного в Хиосском сражении.
За Чесменскую победу А. И. Круз в 1771 году получил орден Святого Георгия IV степени. 22 февраля 1773 года Адмиралтейств-коллегии был послан высочайший указ о подтверждении награждений, в том числе Круза, утверждавший старшинство награжденных со дня, в который они получили кресты от графа А. Г. Орлова. Рескрипт А. И. Крузу гласил:
«Нашему флота Капитану Крузу. Произведенное вами храброе и мужественное дело во время сражения июня 24 дня, прошлого 770 года и когда вы сожгли главный неприятельский корабль, учиняет вас достойным к получению отличной чести и Нашей Монаршей милости по узаконенному от Нас статуту Ордена Святого Великомученика и Победоносца Георгия, а потому Мы вас в четвертый класс сего ордену Bсeмилостивейше пожаловали и знак оного повелеваем вам носить по установлению Нашему. Сия ваша заслуга уверяет Нас, что вы сим Монаршим поощрением наипаче почтитеся и впредь равным образом усугублять ваши военные достоинства.
Екатерина».
После отпуска Круз продолжил службу на Балтийском флоте. 27 января 1773 года Адмиралтейств-коллегия назначила его командиром корабля «Андрей Первозванный», а уже 18 апреля коллегия приказала направить капитана 1-го ранга начальником эскадры в составе гребного фрегата «Арнольд», пакетботов «Сокол», «Быстрый» и галиота для особой экспедиции. Предстояло доставить в Россию принцессу Гессен-Дармштадтскую, невесту наследника престола Павла I. Принцесса Вильгельмина под именем Наталии Алексеевны стала первой супругой наследника и умерла в 1776 году при родах; известно также, что она была влюблена в графа Андрея Разумовского, с которым познакомилась на борту судна, доставившего ее в Россию. Разумовский командовал пакетботом «Быстрый». Эскадра из фрегата и двух пакетботов направилась в Любек и уже 6 июня вернулась в Россию. Очевидно, принцесса была довольна капитаном; покидая борт судна, она пожаловала Крузу золотую табакерку, украшенную бриллиантами. 19 июня Адмиралтейств-коллегия по рапорту о благополучном возвращении в Кронштадт эскадры из фрегатов «Святой Евангелист Марк», «Сокол» и «Быстрый» распорядилась ввести суда в гавань и держать в готовности. Вероятно, Императрица сомневалась, понравится ли принцесса юному Павлу I.
В том же году А. И. фон Круз, командуя кораблем «Андрей Первозванный», участвовал в учебном плавании эскадры контр-адмирала В. Я. Чичагова по Балтийскому морю.
3 июля 1774 года Адмиралтейств-коллегия определила капитана 1-го ранга командиром достраиваемого в Санкт-Петербурге 74-пушечного корабля; это был шаг вперед, ибо ранее он был командиром корабля 66-пушечного. 18 марта 1775 года А. И. Круза утвердили командиром корабля «Святой Пантелеймон». 5 июня коллегия определила его начальником кронштадтской практической эскадры и предписала, приняв запас провизии на два месяца, выйти в плавание; Крузу поручили также взять на эскадру 4 мичманов и 30 матросов галерного флота для прохождения морской практики. 5 июля корабли «Святой Пантелеймон» и «Виктор» оставили Кронштадт. 10 июля эскадра пришла к Гогланду, где до 17 июля занималась пушечными и ружейными упражнениями, после чего 5 августа вернулась на Кронштадтский рейд. Подобное же плавание совершила и учебная эскадра из Ревеля. Оно было весьма кратковременным, но недавно завершившаяся война повлекла огромные расходы и требовала экономии. Кроме того, на флоте оставалось много умелых, обстрелянных моряков, прошедших кампании на Средиземном море.
7 июля 1776 года А. И. Круза произвели в капитаны бригадирского ранга. Намечалось продолжение службы на балтийских кораблях. Однако впереди Круза ждал новый виток судьбы.
Кючук-Кайнарджийский договор 10 (21) июля 1774 года объявил Крымское ханство независимым. Россия приобретала крепости Керчь, Еникале, Кинбурн, земли на Кубани, в Крыму, между Бугом и Днестром. Договор устанавливал свободу торгового судоходства через черноморские проливы. Правда, Бессарабия, Молдавия и Валахия, острова Архипелага были возвращены Турции, но договор облегчал положение их населения.
Екатерина II, собиравшая силы для подавления восстания Е. Пугачева, уже в августе ратифицировала договор. Однако влиятельные силы в Константинополе задерживали ответный шаг Турции. Воспользовавшись выводом русской армии из Крыма, турки высадили свои войска и добивались через Пруссию и Англию пересмотра условий мира. Твердая позиция России и угроза со стороны Персии заставили султанское правительство в январе 1775 года ратифицировать Кючук-Кайнарджийский договор. Но турецкие власти не отказались от реванша. Уступив Австрии Буковину, Турция подписала с ней в апреле 1775 года договор, позволивший не опасаться выступления австрийских войск в помощь России. Захвативший власть в Крыму хан Девлет-Гирей, опираясь на турецкую поддержку, не признавал русско-крымский договор 1772 года, претендовал на перешедшие к России Кабарду, Керчь и Еникале.
Россия не вмешалась в крымские события, Турция не получила предлога для войны, и в декабре 1775 года между государствами были установлены нормальные дипломатические отношения. Но турки прекратили уплату контрибуции, посылали деньги и оружие на Тамань, где хан Девлет-Гирей готовил силы для высадки в Керчь и Еникале. Наконец, Турция потребовала от российского правительства отказаться от независимости крымских татар, вернуть Кинбурн и оставить Таманский полуостров.
